С первой неприятности. Люблю
Шрифт:
Достал из кармана зажигалку, чиркнул колёсиком – работает.
– Хорошая зажигалка, – ободряюще улыбнулся Дженни. – Разведём костёр и подождём рассвета. Ты же не побоишься остаться одна при свете дня?
– Н-нет… при свете не побоюсь, – закусив губу, прижала футболку к боку.
– Отлично, Недотёпа! – улыбаясь, поддел пальцем маленький носик, заставляя её поморщиться.
Быстро встал и оглянулся теперь уже в поисках чего-нибудь, из чего бы можно было развести костёр. И увидел. Неподалёку валялись уже высохшие ветки пальм.
Гонимый пробирающим
Подхватил Дженни на руки и посадил ближе к огню. Её тело было холодным и сотрясалось в мелкой дрожи, поэтому, пытаясь согреть, начал растирать ей плечи.
– Сейчас согреешься. Протяни руки ближе к огню.
– С-спасибо… если бы не ты…
– Нет-нет! – прервал дрожащий, еле слышный голос. – Это если бы не ты! Какими бы скучными были дни, проведённые здесь! – и громко рассмеялся, потому что предполагал, что последует за её фразой. Слёзы. А это нам сейчас было совсем ни к чему. Ну и мне почему-то снова смешно от сложившейся ситуации. И правда, с того момента как встретил эту Мелочь в аэропорту, жить стало веселее.
– Хах. Ну да… разбавила, – опустила взгляд на свои руки, а на щеках я вновь смог заметить слабый румянец. Появилась смущённая улыбка. И это было хорошим знаком!
Вспомнил о том, что и сам уже нехреново замёрз в сырой футболке и шортах. Начал раздеваться, с намереньем высушить нашу одежду как можно скорее, потому что веток немного и неизвестно, на сколько их хватит.
– Кхм…
Уловил смущённое покашливание, а потом и то, как Дженни резко отвернулась к океану от того, что я снял шорты.
Ухмыльнулся. А мне однозначно нравится её смущать!
Внезапно вспомнил кое о чём, лежащем в кармане шорт. Достал пакетик и посмотрел на содержимое. Внутрь вода не попала. Всё сохранилось кроме телефона. Бред какой-то.
– Я знаю, что может тебе немного помочь.
Дженни обернулась и первое время смотрела на меня в непонимании, но потом её взгляд переместился на пакетик в моей руке.
– Это что, травка?! – шокировано выкрикнула она, чем заставила меня широко улыбнуться.
– Ага!
– Нет! Я таким не занимаюсь!
– Никогда не пробовала?
– Нет! И не собираюсь! – категорично отрезала Дженни и, подняв нос кверху, снова отвернулась.
Я пожал плечами.
– Дело твоё. Пара затяжек уменьшили бы боль, и стало бы не так холодно, но, если ты не хочешь…
Сам курить не планировал, нужен был трезвый рассудок. Поэтому замахнулся, чтобы выкинуть в костёр.
– Ну хорошо! – на полпути остановил меня взволнованный голос. Вопросительно взглянул на Дженни, после чего она вздохнула. – Давай.
Передал ей закрутку с зажигалкой и стал наблюдать за тем, как она собирается с мыслями. Зажмурилась, прикурила косяк и затянулась. Ну и, естественно, закашлялась. Но не остановилась на этом, сразу же затянулась второй раз, добивая его до конца. Он был небольшим, размером с полпальца.
–
Я присел рядом.
– Не нужно курить её постоянно, сейчас тебе это было необходимо. Я курил травку лишь однажды, когда… – резко смолк, ведь заговорил о личном.
– Что? – заглянула мне в глаза Дженни.
И смотря на неё в ответ, мне почему-то захотелось рассказать.
– Когда от нас ушла мама. Я тогда познакомился с одной компанией, здесь на Канкуне, Хулио один из них. Они часто балуются травкой, ну и я тогда решил попробовать… Но не ощутил обещанной лёгкости. Ну а в этот раз решил попробовать снова… – вновь замолчал, смотря на девушку справа. Хотел понять, действительно ли ей нужны мои откровения. И я увидел в её глазах даже больше. Она смотрела в ответ так, будто ощутила в этом рассказе всё то, что я проживал тогда. И по сей день проживаю. То же самое было и на пляже после вечеринки. Эта девушка обладает пониманием, что присуще не всем слушателям. При том, что меня у неё и правда был повод возненавидеть. Но в её глазах даже и намёка на ненависть не было никогда. Или неприязни, которую она всё это время пыталась демонстрировать. И это открывает какую-то незримую дверь, поначалу вызывая растерянность, а затем отрицание. И вот я снова не понимаю, как закрывать ту дверь не хочу уже сам. – Просто от того, что устал.
На несколько секунд, а может, и минут, между нами воцарилась тишина. Мы всматривались в каждую деталь на лице, будто видели друг друга впервые. Не мог знать, что было в этот момент в её голове. Но в моей мелькнула мысль, что сидя на безлюдном пляже, с ней, в эту секунду, мне было уютно так, как давно уже не было. А, возможно, и никогда.
– Нужно высушить одежду! – внезапно вскочила с места Дженни и, морщась от боли, но продолжая движения, стала размахивать своей футболкой над костром.
Совсем расслабившись, начал наблюдать за ней. А чуть позже увлёкся и рассматриванием её фигуры.
Она была такой маленькой, казалась совсем хрупкой, не было выдающихся бёдер или груди. Но плавные изгибы, нежные переходы рисовали красивое тело. А блики огня создавали иллюзию, будто от её смуглой кожи исходило золотистое свечение. Когда мой взгляд в очередной раз заскользил по хрупким ключицам, талии, бёдрам, неожиданно для себя я заметил тонкие линии, которые сразу в ночи заметить было сложно. Пригляделся и понял, что это тату. Оно располагалось внизу живота, слева, прямо над тазобедренной костью. И изображён там лотос.
Не в силах оторвать взгляда от цветка, сглотнул отчего-то с трудом. Внезапно и нестерпимо мне захотелось притронутся к нему. И желательно губами…
Твою мать! Что за мысли?!
Рывком поднялся на ноги и, встряхнув головой, кинул на ходу:
– Принесу ещё веток!
Собрал последнее валяющееся топливо, что в достаточной степени помогло проветрить голову, и зашагал обратно. Но приближаясь, увидел Дженни, стоящую всё так же с футболкой в руках, но при этом уже охваченной пламенем!