С подлинным верно(Сатирические и юмористические рассказы)
Шрифт:
Я последовал за ним. Пока Линякин исполнял нечто вроде норвежского танца, надевая калоши, я спросил:
— Скажите, почему вы так спаиваете всех? Вы что — комиссионные, что ли, получаете от «Главликерводки» или винтрестов?
Линякин повернул в мою сторону щелки своих глаз и некоторое время держал их без движения, из чего я заключил, что помещавшиеся в глубине щелок зрачки внимательно рассматривали меня; а затем он произнес:
— А как же иначе?.. Так надо. У всех так бывает… всюду…
«Конечно, — подумал я, — не у
А вы согласны с этим?
Счастливый неудачник
— Я хочу начать с того, товарищи, что выражу вам благодарность. За что? А за то, что вы не засмеялись при виде меня. Не так уж часто это бывает. Я про себя скажу только то, что лично я насчет моей внешности никогда не обольщался, не обольщаюсь и обольщаться не буду. Хотя с некоторых пор я мог бы задрать еще более нос кверху… Расскажу по порядку…
Был у меня товарищ по цеху — Коля Скворцов, простой слесарь-инструментальщик пятого разряда. А его на улице незнакомые девушки спрашивали:
— Извините, вы не киноартист? Мне кажется, я вас видела в каком-то фильме…
Вот что делает правильный профиль, плюс серые глаза, плюс утюженные брючки модного фасону. А по части брючек и галстуков Колька высоко держал знамя. Он говорил, бывало:
— В еде оборвусь, а сиреневый пиджак себе справлю!
Ну так куда же я против него могу?.. Я только повздыхаю при виде какой-нибудь девушки, а Николай уже провожает ее из кино домой, и идут так вот головами вместе— треугольничком, и разговор весь на букву «м»:
— Мррр… Мууррр… мррр-мрр-мрр…
И можете представить: аккурат три года назад мне Николай говорит:
— Хочешь, я тебя познакомлю с одной тут чудачкой? Зовут — Света… Пошли на скверик!..
Приходим. Я смотрю: идет просто фея. Ну да. Высокая, тонкая, волосы — врассыпную, ногти и губы натурального цвета… Как-будто она — тот же старорежимный ангел, только что без крыльев…
Ну, гуляем втроем, смеемся, шутим, кушаем мороженое. Проводили Свету. На другой день он меня спрашивает:
— Ну как — нравится тебе?
Я молчу — во-первых, из деликатности. Считаю, что Коля сам врезался в эту девушку, как самолет при аварии: носом по самое шасси. И еще молчу потому, что мне она понравилась
А Николай говорит:
— Ладно, знай мой характер! Я тебе дам адрес, напиши ей, чтобы она с тобой встретилась, ну, хоть в среду часов в семь…
Понимаете? Нет? Вот и я не понял ничего. Но уговорил он меня написать ей. И она пришла по моему письму. Опять мы гуляем втроем.
Потом еще и еще… И только через месяц я разобрался, в чем туг дело. Оказывается, Светины папа с мамой запретили Николаю появляться на горизонте. Даже письма от него изымались — по почерку. Тогда он придумал этот маневр: пишу я, а встречаемся втроем, плюс он уславливается еще о встрече тайком от меня…
Когда я его механику наконец понял, — верите ли? — я на целый квартал сделался пессимистом… Перестал выходить из дому куда-либо, кроме работы.
И вдруг через две недели я получаю письмо от Светы. Теперь уже она меня приглашает к киоску ширпотреба на площади у парка. Бегу к киоску, а Света уже там. И спрашивает робким голосом:
— Леня, ты давно видел Николая?
Вот тут я понял, что такое есть «перебои сердца», на которые жалуются старики.
Да, уважаемые граждане, пускай некоторые из вас мне сейчас скажут, что я поступил, как личность, не имеющая самолюбия и достойная красивого названия «лопух», — я все равно считаю правильным, что я согласился передать Николаю ее приглашение!
А чего я этим добился? Он один раз соблаговолил забежать на минутку к скверу, и то — под моим конвоем. Я оставил их вдвоем, сказав, что мне нужно срочно идти на лекцию по санитарии и гигиене. И, как говорится, отчалил в неизвестном направлении.
Начинается следующий этап: я встречаюсь один со Светой и, чтобы рассеять в ней то же самое настроение мировой скорби, которое пережил месяц тому назад, я перековываюсь на бурного оптимиста: рассказываю ей забавные анекдоты, танцую лезгинку, как говорится, соло и сам себе подпеваю: та-та-та-ти-та, асса! И вы знаете? — понемногу Света делается похожей на человека, «Людеет», как говорили в старину… Я уже готов праздновать победу — моральную, безусловно… А за это время Николай успел еще раз влипнуть в историю с другой девушкой и на всякий случай ушел с завода. Куда? Покрыто мраком неизвестности. Но однажды я встречаю его на улице. Он говорит мне:
— Вот — собираюсь уезжать на целину…
И всё. И разошлись. Но черт меня дернул сообщить об этом Свете.
А она, как услышала, всплеснула руками и кричит:
— Ленечка, идем на вокзал: сегодня же уходит эшелон на целину, я не могу его не увидеть!..
Идем на вокзал. Два с половиной часа ищем Кольку по всем вагонам в толкотне, давке, среди криков, пения, гармошек, цветов и духовых оркестров. Поезд уходит. Наконец трогаемся и мы домой… И вдруг на улице за километр от вокзала кого мы видим? Его, Колю.