S-T-I-K-S Изолированный стаб
Шрифт:
Ну что это за истории для боевых подростков? Выбрал красную точку на тактическом мониторе, дал целеуказание, проверил траекторию, дал запрос «свой-чужой» и гул по корпусу, ракеты ушли куда-то за горизонт. Разрывы так далеко, что даже с камер беспилотника не видно. Какие там ракеты? Где взрывы? За горизонтом? Точки на тактическом мониторе погасли?
Ножом в пузо, а потом ещё раз ножом в пузо, а потом ещё раз ножом в пузо и приподнять голову окровавленного врага, нанести удар между шеей и ключицей. Радостные лица тёток, показывающих сиськи и приглашающих дать чемпиону, гортанные возгласы мужчин,
— Я выполнил твою волю, император! Идущие на смерть приветствуют тебя!
И рёв трибун! Лепестки цветов и монеты летят на окровавленный песок. Чувствуете разницу? То-то!
Вот так мы и болтали в редкие, свободные от дел минуты. В боевой машине всё было и привычно, обычно, и одновременно не похоже ни на что, что могло прийти в голову. Каюта была не квадратная, или круглая, или как труба у Хоббита — она была треугольная. Довольно острый треугольник перегораживала широкая и удобная кровать. Попасть во внутреннюю часть треугольника можно, только если перелезть через спальное место. Внутреннее пространство, обычно угол комнаты, завершался прикрученным намертво горшком с цветком, над которым горела лампочка. Во многих каютах деревья имели фрукты, а с ближней к входу стороны было тоже небольшое пространство с крохотным столиком и стулом, откидывающимися со стены. Всё минимально. Туалет и душ были общими по коридору. Горючих материалов почти не имелось, всё-таки боевая машина, но в каждой каюте присутствовало что-то резное, расписное. Кстати, очень много было сделано именно руками.
Отдельное внимание — это переходы! Широкие проходы, во многих двигались технические машинки на колёсиках или лапках, которые цеплялись к полу, стенам и так же лихо перемещались прямо по потолку. У всех этих проходов перекрёстки имели форму крест-накрест, по диагонали. Моя логика движения в пространстве подразумевала либо квадраты, либо большие круги с расходящимися лучами, а в танке у меня была полная дезориентация. Я просто запоминал какой-нибудь рисунок и шёл от одного рисунка к другому, потому что понять схему передвижения не мог совершенно.
Была ещё одна особенность. Помимо того, что танк был диагональным в плоскости, он был диагональным ещё и в объёме. Если на одном уровне я мог совершенно спокойно пройти, то спустившись или поднявшись, упирался в глухую стену. Приходилось возвращаться и искать знакомую лепнину на стенах или кривую, но вырезанную с любовью эпохальную панораму. Выручал коровий колокольчик. Это небольшое устройство, выполняющее роль синхронного переводчика. Я его вообще не снимал. Нео охотно показывали глупому папуасу, куда надо двигаться, и откровенно не понимали, как это я смог заблудиться.
Моя детвора устроила мне сразу же небольшую экскурсию по их, ну, как бы сказать, танку. Как по мне, так это шагающий крейсер, но мой коровий колокольчик переводил именно слово «танк». Наверное, у них были машины и побольше, с них станется. Размер этого танка, как я и говорил, это наш крейсер, такой хороший, упитанный ледокольчик средних размеров.
У новых людей всё автоматизировано и экипажа было немного. Внизу находились группа реакторов, системы накопления энергии и система борьбы за живучесть.
Много чего было интересного, но по-настоящему интересное я увидел, если дословно перевести, в рубке научно-перспективных разработок. На самом деле заводить меня в эту рубку для нео совершенно безопасно. У нас такое технологическое отставание, что если у обезьяны перед мордой повертеть последней версией Айфона, айпода или ультрабука, то технологические секреты вряд ли будут украдены, даже если ей немного объяснить принципы работы интерфейса, реагирующего на нажимание пальцев, на примере банана.
Но оказалось, нет, оказалось, обезьяна сама была готова поделиться массой секретов, не доступных нео-яйцеголовам. Зайдя в рубку научников, я увидел нарисованный граф. Граф — это именно тот, который я рисовал, а не тот, которого революционные матросы на штыки поднимали. Это был мой граф с умениями. Есть такой математический термин. Это табличка из кружочков или квадратиков, с определёнными свойствами, которые связаны стрелочками и палочками, если по-простому. Человек — существо нежное, он не хочет думать, он хочет сразу смотреть, а картинку нарисовал, и стало всё понятно.
Ученые Стикса, очень много-много-много отдали бы за эту таблицу. Большая часть из этого рисунка была мне неизвестна, но кое-какие хвостики мне даже переводить не надо, я видел продолжение своих набросков.
Над своим графом умений мне приходилось сидеть часами, перерисовывая его по много раз. Очень тяжело собрать в чёрточки взаимоотношения разных умений. Здесь были и умения нашего Батюшки Костолома — великого лекаря, невидимость Адольфа Штирлица и много ещё чего. Очень подробно расписаны рукопашные умения и огромное место с непонятными знаками. Я спросил, что это? Мне объяснили, что это знак вопроса, только в научном виде. Всё это пустое пространство было на рукопашных умениях Насти Лёни. Я прекрасно знал эту часть таблицы. Ну действительно, откуда у нео практикующие на секирах квазы-рукопашники? Кроме того, они решили ещё одну проблему, которая для меня была недоступна.
Как в таблице Менделеева, они распределили граф не только в плоскости, но и в объёме, а ещё они ухитрились, как в вышеупомянутой таблице, под то, что они не знают, оставлять пустые места. Наверняка над этим серьёзно работали и компьютеры, и людские ресурсы. Я с удовольствием дорисовал недостающие части графа, какие мог. Приятно, что я в этот большой научный труд могу уложить что-то своё. Яйцеголовы новых людей были в трансе. Обезьяна спустилась с дерева и дала рекомендации по исправлению критических ошибок в операционной системе бортового компьютера.
У меня образовался круг общения. Его составляли научники, с удовольствием решавшие со мной сложные, космического масштаба вопросы, мои недоросли, ходившие всюду за мной и обожавшие истории, и мои дрессировщики из штурмовиков, натаскивающие меня на элементарные вещи, чтобы я сразу в первом же бою кони не двинул.
В боевые рубки меня не пускали, ну и правильно, нечего мне там делать. Вдруг за какую-нибудь ручку потяну или кнопку нажму «Начать ядерную войну». Наверняка у нео есть такая кнопка.