S-T-I-K-S. Дети подземелий
Шрифт:
Постарался успокоиться. Кваз несколько раз глубоко выдохнул, попытавшись приструнить расшалившиеся нервы.
Это как. Она. Его. Опустила. Сука. Может, прирезать ее?
Нет. Это будет слишком просто. Кваз фыркнул, предаваясь сладким мстительным мыслям.
Он посадит ее на цепь. Как собаку. Фаечка будет умолять отпустить. Да. Пары недель голодовки и унижений будет достаточно. Потом он ее убьет. Как? Да кваз и сам пока не знал. Пристрелить слишком просто. Ближе к делу - там придумает. А пока нужно поразмыслить о том, как себя обезопасить и удержать власть до прихода каравана.
С
Назавтра нужно срочно подготовить речь. Народ требует успокоения. И признания. Что ж, они все получат. Сполна.
***
После ухода Альта наступило неловкое молчание.
– Ну, что делать будем?
– Балерун первым вышел из ступора.
Фая молчала несколько секунд, потом расхохоталась.
– Фай, ты чего?
– лицо Рыбника казалось озабоченным. Беспричинный смех женщины знахарь посчитал ни чем иным как нервным расстройством. Собственно, все так и было.
– Ничего, просто сегодня я здорово накосорезила.
– И?
– Балерун удивленно поднял бровь. Он считал, что Фаина делала глупости постоянно, сама того не замечая. Признание же своей неправоты - это что-то новенькое.
– Потом расскажу.
– Опять интриганишь.
– Балерун, знавший женщину не первый день, всерьез обеспокоился ее состоянием. - Что там с революцией?
– А что с ней?
– Фая не понимала, какой смысл препираться, если на тебя идет толпа доведенных до состояния экстаза людей с лозунгом «Кто не с нами - тот против нас».
– Народ, ну головй подумайте. Нас не спросили, будем ли мы поддерживать переворот. Просто дали выбор, жить в толпе либо сдохнуть за Гипса. Лично я буду в первых рядах.
Она конечно лукавила. В первых рядах не пойдет, пережитый опыт уже не дает потерять голову от ощущения значимости чего-то большего. Прожитые годы научили размеренности и принимать решения на горячую голову - это пьеса не для Фаи. Но как же, черт подери, это все играет на руку.
– Рыбник, чего задумался?
– Балерун подтолкнул локтем знахаря, задумчиво изучающего содержимое бутылки на свет. Тот поднял глаза.
– Ничего не думаю. Останусь в стороне.
– Не останешься. В какую бы щель ты не забился, тебя вытащат и поставят перед выбором.
– Значит выберу.
Балерун с досады махнул рукой.
– Вы что, не понимаете, что делаете, зачем вам переворот?
– он психовал, срываясь на крик.
– Не ори, не дома.
– Фая холодно его осадила.
– Ты тоже чуть запахнет жареным, пойдешь с толпой. И не перечь. Не мы устраиваем, не нам и править.
– Я тоже такого мнения.
– Рыбник разлил по очередной порции спиртного.
– В конце концов, ничего не изменишь.
Долго выпендриваться Балерун не стал.
– За то, чтобы все обошлось малой кровью.
– Слушай, что ты там за секрет узнал? - Фаина повернулась к знахарю. Алкоголь сыграл свою роль по затуманиванию печали. Понеслась. Тело требовало приключений.
– Я видел механизм твоей способности.
–
– Для меня - да. Мне вот только интересно, как ты в дурном настроении умудряешься не гадить в пищу всему поселку.
– Никак.
– В смысле?
– Стараюсь думать о хорошем.
– Понятно. Наконец-то раскрыта тайна приручения страшных монстров.
– знахарь, довольный собой, пытался шутить. Фаина откровенно шуток не понимала, Балерун же закрылся в себе, предаваясь горестным раздумьям.
Сенс переживал за Гипса, за судьбу поселка. И прочие вытекающие. Если смотреть правде в глаза, кваз был так себе руководителем, однако в финансовой грамотности ему не откажешь, Подземелье процветало.
– Слушай, если нас всех поубивают, наслаждаться плюшками будет некому, - Фаина, кажется, читала мысли.
– Все твои конфликты гроша ломаного не стоят. Успокойся, - женщина, поняв, что словами ничего не докажешь, пустила нужную эмоцию по каналу. Сенс разозлился.
– Прекрати издеваться надо мной, - он помахал перед ней корявой рукой, - накосячила - признай и извинись. И больше так не делай.
– Уйду я от вас, злые вы все.
– Фая поднялась, и. чуть пошатывающейся походкой направилась к себе в бокс. Настроение так себе. Разругалась в хлам с Балеруном, жаль. Хорошо, что ушла вовремя. Еще неизвестно, чем это все закончится.
Гипс удовлетворенно пробежал глазами по наброскам завтрашней речи. Недурно.
Он уже почти забыл, какой конфуз произошел в комнате Фаечки. Осталась тихая шепчушая всякие гадости злость. А вот теперь можно и отдохнуть.
Кваз открыл ящик стола, достал жестяную банку. Внутри хранились небольшие тубы с порошками. Выбрал нужный.
Гипсу всего-то и требовалось, что увидеть красивый цветной сон. Пусть мозг отдохнет. Может, немного увеличить дозировку?
Пожалуй, можно. Сегодня выдался сумасшедший день, жирный тролль, оставленный Фаей в комнате, окончательно добил и без того невеселого кваза.
Сделав две аккуратные дорожки, он поочередно принял порошок в каждую ноздрю. По идее, сейчас он заснет. Вещество действовать не торопилось. Странно, гиены говорили, что перемену можно почувствовать сразу. Не долго думая, Гипс принял остатки порошка, тем самым превысив стандартную дозу в четыре раза. Все-таки он кваз, наверняка требуется больше. На порядок. Никогда ничего подобного не употреблял, наверняка пары бутылок виски вполне хватило. Или трех. Неважно. Он со стопроцентной уверенностью мог сказать, что алкоголь в ситуации сильного нервного напряжения ведет себя непредсказуемо.
Приход был моментальным. Ощущение безраздельной радости накрыло с головой.
Созерцая стол, заваленный стопками бумаги, подумал: да пошло оно ко всем чертям. Откинулся в кресло, приняв блаженное забытье как должное. Прикрыл глаза. Сон не приходил.
Сидя в полудреме, сверкающей причудливыми геометрическими фигурами, совершающими совершенно дикие метаморфозы, он наслаждался. Красотой и гармонией цвета и формы. Странные конструкции складывались в нечто упорядоченное, вот только во что, понять до конца кваз сразу не смог. Через некоторое время пред ним появилось огромное лицо Фаины, заливающееся трескучим смехом.