S-T-I-K-S. Игры на выживание
Шрифт:
– Да мы на Б-12 под перезагрузку угодили, а Черти на нем, по своему обычаю, устроили сбор свежатины, обложили со всех сторон. Вот и пришлось прорываться. Ну и, как видишь, выбрались, еще и с прибытком.
– Значит, есть еще порох в пороховницах?
– Да не, ты шо, я так, сзади отсиделся. Всю работу вот, парни сделали! – улыбающийся Буран указал рукой на Дикаря и его спутников.
Грек цепким взглядом осмотрел их маленькую группу, одобрительно хмыкнув, увидев, что Дикарь и Лунь обрядились в форму муров.
– Маскировка, значит, как в старые
– Эти ребятки к нам из-за «речки» пожаловали. Я с Шутом на «Гоголе» отсиживался, утром вышел до ветру, смотрю – лодка с той стороны на всех парах подъезжает. Холодина, солнце только-только из-за горизонта выкатилось, а эти как на параде подруливают.
– Серьезно? Бесстрашные что ли?
– Не, просто новички, не в курсах за дронов были, вот и сунулись.
– Везучие. Если бы вас «блин» засек – расстрелял бы как в тире. Меня Греком звать – он протянул им широкую, волосатую ручищу – в нашем стабе меня каждая собака знает. И некоторые даже за его пределами – он совершенно по-мальчишески толкнул Бурана в бок, вызвав у того широкую улыбку. Дикарь поймал себя на мысли, что впервые видит, как Буран так искренне и открыто улыбается.
– Дикарь. А это Лунь и Бисмарк – он представил своих спутников.
– О-о-о, вы гляньте только, кто тут у нас? – Грек сграбастал подошедшего к ним Шута в объятия и взъерошил ему волосы на голове своей пятерней – Да это же сам товарищ Шут к нам на огонек пожаловал. Гляжу, ты цветешь и пахнешь, крестничек!
– Пусти, дядька Грек, раздавишь же – молчаливый парень забавно смутился от грубоватых, но искренних объятий, однако было заметно, что ему приятно.
– Ты вон, какой уже вымахал, сам скоро меня раздавишь! – он отпустил парнишку, и продолжил уже более серьезным тоном – Ладно, мужики, шутки шутками, но дело есть дело. За Крестом я уже отправил, сейчас он подскочит, мы вас проведем через «фильтр» первыми. Палаш наверняка захочет пообщаться с вами лично на предмет этих вот машин, ни к чему его заставлять ждать, он человек занятой. Сразу говорю для новеньких, оружие оставляйте в машинах, с собой ничего, серьезнее пистолетов не брать. И очень не советую эти пистолеты вынимать из кобуры, пока вы на территории стаба. С ножами такая же история, за поножовщину у нас серьезно наказывают.
– Оружие прямо в машинах можно оставить или как? – для Дикаря это казалось странным, что одна из главных ценностей Улья может лежать без присмотра хозяев.
– Если хочешь, можно в хранилище за спораны сдать, под замок. Но у нас не воруют, ибо чревато, машины на спецпарковке под охраной пока постоят, ничего никуда не денется. Если захотите что-то Надфилю на переделку или продажу унести – разряжайте и убирайте в рюкзак. Не забудьте только на выходе в журнале записаться, за кем машина будет числиться. Первые три дня стоянки бесплатно, потом по спорану за тачку в сутки.
– А что за «фильтр»?
– Вот теперь верю, что новичок, а
– Слушай, Грек. А что с остальными новичками будет?
– Да ничего особого. Тоже через «фильтр» пропустят, подтвердят иммунитет, они же, насколько я понял, сегодня только в Улей попали?! Крест снимет с них ментат-метку, администратор организует временное жилье. Если кто-то из них захочет в стабе обосноваться, центр занятости даст им направление на трудоустройство.
– У вас и центр занятости есть?
– А как ты думал? Тут знаешь, сколько народу крутится? И всех ведь надо одеть, обуть, поселить, накормить, защитить, споранами обеспечить. А ведь есть еще целая толпа рейдеров, как местных, так и залетных, им тоже помогать нужно. Работы всегда хватает. Тем более вы вон, бабенок привезли, а женщины у нас всегда на особом положении.
– Кстати, на этот счет, Грек. Можно личную просьбу?
– Ну, валяй.
– Там девочка есть одна, темненькая, в серой спецовке, видишь? – он указал подбородком на стоящую среди новичков Лину.
– Ну, вижу. А ты глаз на нее, что ли положил? Так тут я тебе не помощник, у нас стаб свободный.
– Да, не в этом дело. Ей, вроде как, от муров сегодня досталось, считай, девчонку голяком у этих уродов отбили. Проследить бы, чтобы ей там белье, одежду какую-то выделили. Ну и по женской части, мало ли. Ей, думаю, помощь не помешает, сам понимаешь. А я тебя потом со своей стороны поблагодарю.
– Так бы сразу и сказал, а то наводишь мне тень на плетень. Дине скажу, она все сделает. А тебе-то что за дело до нее?
– Я ее, вроде как, из плена выдернул. Неохота, чтобы она в неприятности снова угодила.
– Не вопрос, дорогой, раз такое дело – похлопочу. И спораны свои убери, не надо меня обижать. У нас тут нормальный стаб, и люди тоже нормальные, с пониманием. Хочешь отблагодарить – заходи вечером к Дине в бар, угостишь меня и Бурана рюмкой вкусного чая. Ладно, вот как раз и Крест подъехал, вам к нему.
В боковой стене огороженного со всех сторон тамбура «отстойника» открылась небольшая дверь, в нее первым шагнул Буран с Шутом. Не прошло и пары минут, как дверь открылась вновь, и Грек махнул Дикарю приглашающим жестом.
Он вошел через дверь и очутился в тесном помещении, похожем на внутренности все того же грузового контейнера из железа. С его стороны посередине стоял одинокий стул, явно предназначавшийся для вошедшего, с противоположного конца помещения примостился небольшой столик с настольной лампой. За столом сидел худощавый, бритый наголо человек и что-то записывал в тетради. За его спиной в тени молчаливо стояли два бойца с автоматами наизготовку. Ребята явно готовы к неожиданным проблемам.
– Садись!