S-T-I-K-S. Игры на выживание
Шрифт:
Кое-как разобравшись со своими душевными конфликтами, Дикарь занялся проблемами телесными. А их, к несчастью, было предостаточно. Все тело жутко затекло из-за неудобной позы. И сменить ее не было никакой возможности. Потому что, как не повернись, плечи, спина или затылок упираются во что-то ребристое и холодное. Он открыл глаза, и обнаружил, что сидит в маленькой, квадратной клетке. Вокруг царил сумрак, и совсем немного света пробивалось из нескольких щелей над головой. Судя по гулу и покачиваниям, они ехали в тентованом кузове грузовика, по бортам которого стояло два ряда сварных клетушек. Вот в арматуру
— Кто тут?
— Дикарь, очнулся?
— Лунь, ты что ли? Живой! А остальные как?
Тут их разговор был прерван самым грубым образом. Резиновая дубинка с силой врезала по арматуре, заставив загудеть всю сварную конструкцию.
— Так, петушары, говорю один раз. Кто хлебало не завалит, пусть потом не жалуется на перелом челюсти. Я предупредил.
Пришлось отложить все расспросы до более благоприятных времен. Правда, не похоже, что эти благоприятные времена вообще могут наступить. Его снова вырубили тем же самым неприятным даром, как раз в тот момент, когда он уже окончательно уверовал в успешный побег. Похоже, Буран не шутил, насчет того, что у Чертей полно завербованного народа с разнообразными умениями.
Чтобы отвлечься от не самых приятных ощущений, Дикарь принялся обдумывать свое положение. Перспективы, честно говоря, неутешительные. Если судить по тому, что он о них знает, муры везут его на свою ферму, для многократного изъятия внутренних органов. И эта перспектива уже сама по себе довольно безрадостная. Вот только в его случае, он может стать еще печальнее, ведь он не иммунный. Узнав об этом, его пленители, скорее всего, избавятся от него. Либо, передадут внешникам на опыты, уж этих-то граждан его не самый рядовой случай наверняка должен вызвать неподдельный интерес. Что тоже не сулит ему ничего хорошего.
Убежать отсюда не выйдет, эти клетушки сделаны таким образом, чтобы от неудобства пленники ни о чем другом и помыслить не могли. Кроме того, тут отираются три мура, вряд ли они обрадуются, попытайся он отсюда выбраться. Да и не получится у него — клетки сварены на совесть, тут даже с ножовкой по металлу не меньше часу придется возиться, а с пустыми руками и вовсе без вариантов. По приезду их отсюда, конечно, выпустят, но и количество ренегатов вокруг резко возрастет, что окончательно сведет на нет всякие шансы на успешный побег.
– Который из этих доходяг Фиксу кончил? – одному из конвоиров, видно, надоело ехать молча.
– Вон тот, здоровый. Воткнул ему перо в кадык и в кусты сдриснул.
– Вот ведь гнида! Мне Фикса три горошины торчал.
— Не повезло тебе, братан, с мертвого спросу нет. В другой раз будешь думать, давать в долг или нет.
— Фикса меня выручал пару раз, завернуть его как-то не по-пацански было бы.
— Попроси у бугра, чтобы записал филе Фиксы на твой счет. Объясни ему ситуевину,
– Ну, тоже вариант. А вообще, знаешь, что странно с этим утырком? Он когда затихарился по соседству, начал на пацанов уродов натравливать!
– Винт, ты завязывал бы на скачке ширевом баловаться. Кабан если выкупит, глаз на жопу тебе натянет!
– Да иди ты в пень, Шуруп. Если сам по вене прозрачного пускаешь, мне-то свои косяки не записывай. Думаешь, он просто так там заныкался? Я же сразу ему на хвост упал, сам все видел. Говорю, падла эта бегунов науськала, ты сам ведь видел, как там уроды возбудились, со всей малины сбежались.
— Гонишь, небось?
— Отвечаю! Кабан с Сизым припухли от говнюков в том доме отстреливаться. Жрач чуть не насадил Кабана на кукан. Тот на кипеше наружу выскочил, давай этого ногами буцкать, когда я его теплого притаранил. Я на измену упал, думал, наглухо его закатает, но этот здоровый оказался, сопит себе в две дыры. Повезло, а то если бы наглухо, Барсук бы нам устроил анальный смотр.
— Если он, в натуре, может уродами рулить, тут уже за Тритона нервничать придется, а не за Барсука. Ты сам знаешь, что он за резких нифелей с пацанов спрашивает, как с сук.
— Ну а че ты хотел, а Винт? Те нифеля потом для него потом такие вопросы решают, что ни один пацан не впишется. Гвардия у него, епт. Вот он и качает за них, до талого.
Машина заскрипела тормозами и встала.
– Все, до точки прибыли. Базар на ноль, сейчас бычков выгружать будем.
Мур с дубинкой встал с места.
– Так, фраера, сейчас тихонько, без суеты и паники двигаем на выход. Кто будет бучу гнать, схлопочет по почкам. Так что, держите свои поддувала закрытыми и не рыпайтесь без команды.
Он достал связку ключей и принялся отпирать клетки по очереди. Второй мур выпрыгнул из кузова и откинул борт. Дикарь с кряхтением выполз из тесной клетушки и с трудом разогнул задеревеневшую спину. Руки, стянутые пластиковыми хомутами, затекли настолько, что он их вообще не чувствовал. В таком состоянии, «затевать бучу» было крайне неразумной затеей. Чувствовалось, что муры плотно занимаются добычей людского ресурса, процедура обработки «свежего материала» у них обкатана до мелочей.
Зажмурившись от слепящего солнца, Дикарь на секунду притормозил, за что заработал тычок стволом автомата под ребра. Вместе с ним из машины выгрузили Луня, Налима, Сухаря, все также пребывавшего в беспамятстве, парочку явных свежаков, которые смотрели вокруг ничего не понимающим взглядом, и диковатого на вид рейдера, заросшего рыжей бородой до самых глаз.
Их выгрузили посередине двора, огороженного бетонными плитами с колючкой. Над территорией возвышалось несколько смотровых вышек, в «вороньих гнездах» которых можно было рассмотреть стрелков. С одной стороны двора находились не слишком впечатляющие ворота, с другой двор примыкал к длинному зданию склада, по краю которого шел задранный над землей метра на полтора пандус – видно, предназначался для удобства загрузки подъезжающих грузовиков. Судя по маячившим за закрывающимися воротами железнодорожными путями, их привезли прямиком на муровский стаб, а по совместительству еще и ферму. Те самые склады и пакгауз, о которых толковал Налим этим утром.