S-T-I-K-S. Паломник - Валерий Сопов
Шрифт:
— Это исключительно при наличии пистолета, которого нет, — прервал бредни третьего потока сознания, рационально настроенный первый. Но при этом вынужденный согласится с тем, что без ориентиров, хотя бы в виде солнца на небе, либо пятен мха растущих на южной стороне стволов деревьев, ломится в степь чревато. А поскольку солнце на небе не просматривалось, деревья покрытые мхом, указывающим на юг, вокруг во множестве не росли, да и, как подозревал Паломник, в Улье и Юга-то не было, он принял решение углубится в степь еще на пол километра, с тем, чтобы дорога с этого расстояния просматривалась как тонкая ниточка, а сам он со стороны грунтовки смотрелся незначительным
После чего понял, что отчаянно проголодался, что и не удивительно, поскольку последний раз он ел чуть больше суток назад, еще в Великом Лесу, и устроил себе импровизированный пикник на природе. Прием пищи, завершившийся обильным возлиянием живчика, значительно улучшил настроение Паломника и вынудил его согласится с расхожей тезой, что еда лучший антидепрессант.
После обильной трапезы, а на этот раз Паломник себе ни в чем не отказывал, поедая сыры и колбасы, уложенные в рюкзак заботливой Рыжей, особенно вкусные после тушенки, служащей ему основной пищей в Великом Лесу, и надеясь, что до пятикилограммового пакета с кошачьим кормом дело не дойдет, инвалида потянуло на сон.
Впрочем вздремнуть ему так и не удалось, поскольку на дороге показались первые из множества тварей стикса, растянувшиеся километровой лентой и бегущие в стороны родного города Паломника. Колонну, как и в прошлый раз возглавлял трехметровый элитник, навроде того, которого инвалид добил после удачного выстрела Бурого. И хотя элитники отличались значительным видовым разнообразием, этот Кинг-Конг напоминал того, что валялся мертвым в Башне Инвалида, как брат близнец.
Это при том, что среди элиты подобная схожесть выглядела совершенно совершенно странной. В отличии от других тварей стикса одного уровня. Те же кусачи отличались друг от друга разве что размерами. А так: же те же самые когти, зубы и даже расположение первых бронированных пластин, защищающих Споровый Мешок.
— Надеюсь этот Амбал не родственники моей добычей. И кровавая месть здесь не в чести.
— Что-то они на этот раз запоздали, — подумал Паломник, да и не слишком их много. Раза в три меньше, чем прошлый раз наличествовало в первой стае, атаковавшей город. К тому же монстры движущиеся в арьергарде выглядят явно потрепанными жизнью. Вот тот, бредущий последним, и вовсе без лапы. Такое впечатление, что это остатки банды, принявшей участие в стрелке с другой бандой. В стрелке, вылившейся в столкновение и окончившееся безоговорочной победой одной из сторон, правда не без существенных потерь у первой. И я кажется догадываюсь, кто представлял вторую сторону. Наверняка Муры.
— Вот только невинных иммунных жалко, — лицемерно произнес Паломник, прекрасно в глубине души понимая, что ему никого, окромя самого себя любимого и немного Рыжей, не жалко.
Все то время, пока по дороге тащилась колонна тварей стикса, Паломник пребывал в состоянии невероятного напряжения. Он даже пошевелится боялся, опасаясь своим движением привлечь кого-нибудь из монстром. И только после того, как последний ковыляющий лотерейщик скрылся вдали, позволил себе расслабится. А потом и заснул. Как будто бы у него в голове кто-то свет выключил, или резко выдернул из него стержень, представляющий его основу.
Проснулся Паломник уже поздней ночью. На этот раз никакая дымка не скрывала ночное небо и звезды сияли особенно ярко. Так ярко, что при их свете вполне можно было бы продолжать движение. Впрочем в небесной подсветке не было никакой необходимости, поскольку каждый стебелек ковыля светился неярким голубовато-серебристым светом, так что вся степь казалось была укрыта покрывалом,
— Ну хоть с ориентиром в виде грунтовки сложности не предвидеться, — порадовался Паломник. — Всегда приятно знать куда, а главное зачем, ты двигаешься.
— И что-то не так с этой травой. Не даром тут даже тушканчики и змеи не водятся. Надеюсь, она не радиоактивна.
Оказалось, что езда ночью намного комфортнее, нежели днем. Не так жарко, да и простирающаяся вокруг серебристая степь, вместо сухой и выжженной земли, способствовала хорошему настроению.
Неудивительно, что к тому времени когда начало светать Паломник отмахал никак не меньше пятидесяти километров. Что с учетом ранее проделанного пути вплотную приближало его к тому месту, где Черные Кластеры начинали сближаться, оставив в конечном счете между собой пятикилометровый зазор, закупоренный Белогорском.
Но вовсе не это обстоятельство заставило Паломника остановиться.
Дело в том, что вдалеке, слева от себя, в том месте где дорога просматривалась уже разве что с помощью навороченных технических средств, либо благодаря специфическому Дару Улья, он разглядел лагерь Муров. Вернее бывший лагерь, поскольку в настоящее время пространство, усеянное обломками разбитых в щеп машин и обрывками окровавленной одежды вряд ли могло быть использовано в качестве стоянки.
Не вызывало сомнения, что бывшая стоянка совершенно безлюдна. Так что инвалид, преодолев определенные сомнения все же решил ее посетить.
Находись Паломник сейчас на самой дороге, он вряд ли смог бы разглядеть это место. Ему повезло, поскольку во время ночного перехода он углубился в степь километра на два, откуда стоянку уже можно было рассмотреть. А вот для тварей стикса это не составило труда. Судя по всему они заприметили Лагерь Муров и заглянули на огонек. После чего устроили настоящее побоище. При этом мурам не помогли ни пулеметы, установленные на пяти броневиках, ни сами броневики, которыми, судя по их виду, монстры играли в лапту, ни тем более фуры для перевозки личного состава и плененных иммунных, в настоящее время густо заляпанные кровью. Складывалось впечатление, что монстры целенаправленно уничтожали любые механические устройства, в первую очередь оружие. Что не лишено было определенного резона. Почему бы не предположить, что те же элитники, будучи весьма разумными тварями, вполне осознавали опасность оружия как для себя, так и для своей свиты. И не хотели допустить, в перспективе, попадания его в чужие руки.
Обнаружить тела людей Паломнику не удалось. Их подчистую сожрали твари стикса. О чем свидетельствовали многочисленные окровавленные обрывки одежды.
А вот сами убитые монстры наличествовали. Все же старожилы Улья, пусть и бандиты, смогли оказать определенное сопротивление зараженным. Возможно, будь атакующих не так много, и не возглавляй стаю элитник, Мурам бы и удалось отбиться.
И если людей монстры сожрали, то своими соотечественниками побрезговали. Что тут же породило в голове у Паломника определенные меркантильные соображения. А уж когда он увидел среди убитых монстров настоящего элитника, пусть и не такого здорового, как тот же Кинг-Конг, но вполне себе узнаваемого, он пришел в полные восторг. И тут же помчался к туше, чем-то напоминающую классическую мантикору, или грифона только без крыльев, зато с львиной мордой и двухметровым хвостом, увенчанным жалом, с тем чтобы выпотрошить ее Споровый Мешок.