S-T-I-K-S. Шатун 2
Шрифт:
Как только проход открылся, в комнате тут же загорелся свет.
– Ах!
– выдохнули горничные.
Вторая к этому времени окончательно уже в себя пришла, но Лиса её под руку всё же поддерживает, страхуя.
– Прошу!
– махнул он рукой.
Не задерживаясь, вслед за гражданскими прошли в эту абсолютно пустую комнату, и Седой закрыл имитирующую стену дверь за нами до щелчка, отрезая нас от гаража.
– Отойдите от стен и встаньте ближе к середине, - указал рукой куда нужно стать.
Как все стали на указанное место он подошел к стене и нажал на почти невидимую на фоне стены кнопку. Держал
– Ах!
– очередное от горничных.
ГЛАВА 23
Пол под ногами неожиданно дрогнул и подъёмник два на три метра на котором мы и оказались - стал медленно опускаться вниз. Седой, не обращая внимания на наши вопросительные взгляды погрузился в свои мысли. Перевёл взгляд на пацана, но он удивлённым не выглядит, видать в отличии от горничных, знает куда мы направляемся.
Осмотрелся по сторонам. С трёх сторон бетонная стена, а вот с четвертой, именно там, где была дверь, вниз идёт освещённая лампами лестница, ограждённая от нас крупной сеткой. Но она видать совсем на крайний случай, не барское это дело пешком пятнадцать метров вниз топать, а именно столько мы и опускались.
Подъёмник остановился, и мы оказались в такого же размера комнате как и наверху, с металлической дверью на лестницу мимо которой мы спускались и коротким, но широким коридором с арочным потолком упирающимся во внушительную даже на вид противоатомную бункерную дверь.
Седой подошёл к ней и набрал длинную комбинацию цифр на электронном замке, писк принятия кода и провернув штурвал с усилием потянул её на себя. За этой дверью оказалась шлюзовая с ещё двумя дверями, не считая ту через которую мы прошли внутрь. Корнет закрыл за нами дверь, и мы вопросительно посмотрели на Седого, который стоял и молча осматривал всех нас.
– Вас как зовут?
Как и говорил, вызывает он уважение своим поведением. Так что решил его уже до конца уважить и не тыкать больше, раз это у него такое неприятие вызывает. Мне не трудно, а ему... кто знает, сколько там ему ещё осталось.
– Виктор Степанович!
– Шатун!
– представился я в ответ.
У него только бровь слегка дернулась, но больше ничем не выдал своего удивления моим именем. Или просто за позывной его принял.
– Куда дальше, Виктор Степанович?
– Дальше?.. Дальше - это уже от ответов ваших зависит, - покосился он на Корнета и поинтересовался насчет радиации и нужно ли проходить дезинфекцию, что вызвало у нас у всех легкий смех.
Оказалось, что одна дверь, которая прямо, вела сразу в бункер, а вот вторая, которая влево, вела в дезинфекционные помещения. Сразу за ней находилось помещение, в котором тебя обдует сильным потоком ветра, в следующем - сбрасываешь одежду и можно её как в стирку отправить, так и в контейнер для последующей утилизации. Потом идешь в помывочную, проходя дальше попадаешь в гардеробную, где одеваешься в чистую одежду и дальше уже следуешь в жилую часть бункера. Вот такие тут предосторожности.
– Нет, Виктор Степанович, радиации, как и любой другой инфекции вам уже бояться не нужно.
Лица у всех наших помрачнели, дошло, кто
– Уже?
– Сразу выделил он главное.
– Это тема отдельного разговора, - ответил уклончиво.
Он чуть подумал. Мазнул глазами по греющим уши горничным и своему... сыну? Но вроде молод он для сына. Скорей всего внук. Кивнул согласно и подошёл к двери, ведущей в бункер и набрав очередную комбинацию цифр с помощью Корнета открыл её.
За ней оказался широкий технический коридор с дежурным освещением, который, как чуть позже выяснилось, почти вдоль всего бункера шёл, отделяя жилой отсек от технических и складских помещений.
Прошли внутрь, закрыли за собой дверь и потопали за Степановичем в конец коридора, зашли за ним в большое помешенные, в котором по центру в ряд выстроились три дизель-генератора, а у дальней стены выстроились в ряд шкафы с электрооборудованием. Он подошел к одному генератору и уверенно защелкал тумблерами - запустил один. Подождал, когда он обороты наберет и только тогда подошел к шкафам и включил там рубильник.
После генераторной мы прошли уже в сам бункер. Опять через шлюзовую, только уже не с такими массивными дверями, а скорее шумоизолирующими. За ними уже жилые помещения оказались, при входе в которые Степанович сразу включал свет. М-да! И тут сплошной музей, бункер не хуже дома наверху обустроен. Роскошью кричало всё: и стены, и потолок, и сделанная только из натуральных материалов мебель. Большие окна в стенах, только это не окна, а мониторы, которые сейчас тускло светили, но после включения показывающие природный пейзаж за окном. И так в каждой комнате, которую мы проходили: тут и гостиные, обставленные мягкими кожаными креслами и диванами. Тут и игровые комнаты с бильярдом и карточными столами, а вдоль стены игровые автоматы стоят. В спальные помещения не заходили, а прошли сразу на командный пункт, где Виктор Степанович быстро запустил компьютеры и включил первым делом камеры наружного наблюдения, а потом уже принялся бункер пробуждать.
Внук сел в соседнее с ним кресло и принялся переключать изображения, выводя самые интересные на большой экран, вызывая очередное «Ах» и всхлипывания от горничных.
А на улице тем временем царил хаос. Посёлок наводнили твари: вокруг повсюду рыскали бегуны; лотерейщики, топтуны, а кое-где и кусачи вламывались в дома через окна, разнося их в дребезги. И элита кое-где мелькала, но те шествовали не спеша, походу как без их разрешения ни одна трапеза не начнётся.
Шикарный посёлок на глазах превращался в руины. И наш дом в том числе: парень переключил камеры на внутренние помещения и так переключая сопровождал двух топтунов из комнаты в комнату, по которым они метались в поисках дичи и попутно разнося всё вокруг в хлам.
Виктор Степанович закончил за своим пультом и с грустью наблюдал за тем, во что его дом превращается.
– Игорь!
– повернулся он к нему.
– Проводи Надю и Веру, покажи где кухня и путь они нам всем приготовят... Господа - чай, кофе, или что покрепче?
– обвел он всех нас взглядом.
– Чай, если можно, и один кофе.
– Его Лиса постоянно пьёт, а вот мы все в основном на чае сидим.
– Идите, - отпустил он их.
Игорь хоть и с недовольством, но ослушаться деда не посмел - неохотно повёл всхлипывающих горничных за собой.