S-T-I-K-S. Шпилька 2
Шрифт:
Шпилька долго ещё могла стоять у холма, не решаясь обойти его и открыть спрятанный под дёрном люк, но у Лаймы, в отличие от хозяйки, никаких предубеждений относительно бывшей базы внешников не было. Вопросительно гавкнув и не дождавшись реакции, овчарка осторожно ухватила хозяйку за штаны и потянула. Шпилька, глубоко вздохнув несколько раз, вынуждена была подчиниться.
Под люком обнаружилась уходящая вертикально вниз шахта с вбитыми в стену железными скобами.
— Серьёзно? — вслух спросила Шпилька, вглядываясь в темноту. — С каких пор у нас собаки по такому лазить умеют?
Лайма вместо
Пришлось импровизировать. Сняв куртку, Шпилька присела возле собаки, немного подумала и принялась заворачивать питомицу в импровизированную переноску. Овчарка не сопротивлялась, лишь с любопытством наблюдала, как хозяйка запихивает её лапы в рукава куртки и застёгивает молнию.
В итоге получилось почти удобно. Концы рукавов Шпилька завязала на плечах, низ куртки намертво прижала к себе вынутым из шлёвок ремнём. Двести третий пришлось повесить на грудь — во-первых, так он хоть немного помогал держать равновесие, а во-вторых, другого места для него всё равно не нашлось.
С трудом поднявшись на ноги, Шпилька подошла к шахте. Первые полтора метра спуска оказались неимоверно тяжёлыми, потом стало немного легче. Нащупывать скобы приходилось вслепую — фонарик у Шпильки был только ручной, причём такой, что в зубах не удержать. Хорошо ещё, скобы шли на одинаковом расстоянии и на ощупь казались достаточно надёжными.
Ноги коснулись пола, когда со Шпильки сошло уже семь потов, а пальцы готовы были вот-вот разжаться. Она с облегчением уселась и принялась освобождать Лайму. И только после этого взяла в руки фонарик.
Луч света скользнул по бетонным стенам, выхватил искорёженные остовы чего-то, похожего на генераторы. Чуть дальше виднелись обгоревшие обломки офисных кресел и чего-то, похожего на огромные мониторы.
В другой стороне возвышались шкафы — дверцы распахнуты, на полу валяются скафандры, шлемы с разбитыми стёклами и кислородные баллоны. Рядом — покрытый пылью плакат-памятка со схематичными изображениями и подписями к ним.
Шпилька подошла к плакату, рукавом стёрла пыль.
«Если при разгерметизации базы вы не успели эвакуироваться через портал, наденьте скафандр, проверьте кислородный баллон и следуйте указаниям из раздела „десять“ инструкции по выживанию».
Всё понятно, запасной выход на самый крайний случай. Прям даже интересно, что там было написано в инструкции. Хотя навряд ли что-то полезное. Внешники — такие же люди, и без оснащённой базы с запасами кислорода для скафандров, без портала, без оружия и техники в Улье им не выжить. Вернее, кому-то, может, и удастся стать иммунным, но у большинства шансов попросту нет — у заразы, превращающей людей в иммунных и заражённых, своя вариация естественного отбора, повлиять на которую практически невозможно. Разве что белую жемчужину вовремя съесть, но эту ценность поди ещё раздобудь. Впрочем, никто в здравом уме внешникам белку не даст, так что и этот эфемерный шанс можно смело считать отсутствующим.
Шпилька вздохнула и отправилась искать дверь, ведущую в основные помещения базы. Она обнаружилась за грудой сваленной в кучу битой компьютерной техники. Электронный замок был обесточен, магниты, некогда удерживавшие дверь в закрытом положении, не работали. Шпилька потянула
Вскоре она добралась до операционных. Запашок тут стоял преотвратный — видимо, где-то оставались неубранные контейнеры с органами. Поначалу хладагенты исправно сохраняли биологическую ткань, а потом, когда срок их действия закончился, органы стали гнить. И распространять характерный сладковатый запах.
Операционные Шпилька миновала максимально быстро, зажав нос и удивляясь, как Лайма, следующая за ней бесшумной тенью, так спокойно переносит этот душок застарелой смерти. Прошла коридор с пронумерованными дверями, лишь на секунду задержала взгляд на сорок второй и отвернулась. Следующее помещение оказалось техническим — вдоль стен тянулись толстенные пучки проводов и какие-то железные ящики с ручками, колёсами и жидкокристаллическими экранами.
Шпилька остановилась и принялась внимательно рассматривать стены. Танк говорил, что именно отсюда ведёт в Саратов широкая и пологая вентиляционная шахта, расположившаяся над самым полом. Стронги расширили её так, чтоб легко вмещался ползущий на четвереньках человек, и замаскировали ведущий наружу люк, поставив над ним искорёженный пикап внешников.
Из шахты ощутимо дуло. Сквозняк приносил ароматы пыли и бензина, причём сильные настолько, что морщилась даже Лайма. А ещё почему-то пахло смесью трав, словно от дезодоранта, защищающего от нюха заражённых.
— Ну что, сбегаешь на разведку? — морщась, чтоб не чихнуть, поинтересовалась Шпилька у овчарки.
Та молча полезла в шахту. Шпилька, подождав, пока стихнет шарканье лап по бетону, выпрямилась и подошла к подозрительно целому серверному шкафу. Монитор в верхней его части был мертвее мёртвого, как и сами сервера, расположившиеся один над другим. Ещё ниже виднелись прямоугольники аккумуляторов для ИБП.
Шпилька от нечего делать потыкала в пыльные кнопки — просто так, без всякой надежды, что сервера вдруг оживут. Стёрла пыль с монитора…
И резко развернулась, вскидывая двести третий, когда в тусклом свете фонарика увидела в отражении на мониторе едва заметное движение. Сделать, правда, ничего не успела — в лицо ударил приклад.
Охнув, Шпилька упала. Ослабшие пальцы разжались, автомат выскользнул из них вместе с фонариком и громыхнул об пол. Послышался скрежет — словно кто-то пытался провезти по полу металлический шкаф без колёс.
Шпилька попыталась подняться и словила ещё один удар, на этот раз по затылку. И тут же почувствовала укол в шею.
— Поаккуратнее, брат Шайтан. Она нужна магистру живой.
— Мне тоже, — ответил знакомо-незнакомый голос, тот же самый, что звучал в рации и насторожил Танка. — Но если будет сильно дёргаться — придётся убить. Я слишком хорошо знаю, на что она способна, и рисковать не намерен. Всё, уходим. Псина заперта, а Вижн и сам знает, что нужно делать.
Шпилька плыла. Мысли ворочались тяжело и неповоротливо, смысл происходящего доходил до неё с большим трудом. Что за псина, неужели Лайма? Где это она заперта, если Шпилька отправила её наверх? Кто эти двое? Или не двое — больше? Ей, кажется, что-то вкололи…