S-T-I-K-S. Сварной 5
Шрифт:
— Отдай нам Ларису, Отшельника и троицу Антикисляков.
— А х… хрен, тебе не мясо?
— В случае их добровольной выдачи, Институт не будет иметь к тебе претензий. Разумеется, после изучения даров этой пятёрки, все они будут возвращены.
— Я достаточно взрослый, чтобы не вестись на эти сказки. Но, поскольку вы меня с Ларисой отпускали, я сейчас тоже отпускаю вас. Теперь мы квиты. В следующий визит — будете уничтожены безо всяких разговоров.
— Профессор будет недоволен, когда узнает о твоём демарше.
— Я не нахожусь под его юрисдикцией. И мне плевать на его настроение.
— Что же, ты
— Интересная у тебя логика! Вы наглым образом похищаете людей, а я, который лишь защищает свой стаб от вас — нарвался! Не нервируй меня, валите обратно, пока я не пристрелил обоих!
— Ха! Сколько экспрессии! Хорошо-хорошо, мы сейчас уйдём. Только ответь на вопрос: кто уничтожил базу в Обсерваторском?
— Муры.
— Не врёшь? Мы всё равно узнаем правду.
— Не вру. Но Гэндальфа — во время нашего возвращения — пристрелил лично я.
— Ну… Спасибо за правду. Будем знать!
— Дежурный! Задержанных в «буханку» и отвезти кластера за два отсюда!
Развернувшись, глава Солнечного направился к «Лабиринту». Маузер рассказал обстановку. Отряд институтских — в составе девяти БТР «Дюкс», двух колёсных танков, топливозаправщика и двух грузовых «Уралов» — расположился в трёх кластерах отсюда. Техника стоит не лагерем, а колонной. Значит, готова выдвигаться в требуемый район. Скорее всего — к Солнечному. Среди дежурных бойцов — двое с ПЗРК «Стингер».
— Страхуются от нашей «стрекозы», — усмехнулся Сварной. — Хорошо, Саваоф вылетать пока не будет. Но, надо дать понять этим зенитчикам, что нам пофик на их заготовки.
— Предлагаешь обстрелять их «Градами» или из орудий?
— Нет. Это будет уже прямым объявлением войны Институту.
— Можно подумать, они не станут планировать нападение на нас.
— Скорее всего, так и будет. Но, зато мы не будем числиться в агрессорах. А вообще, какой-то ты кровожадный!
— С кем поведёшься!
Обгоняя медленную «буханку», в сторону колонны институтских проскочили три бронеавтомобиля. Спустя некоторое время, два снайпера одновременно выстрелили из крупнокалиберных винтовок. Убит никто не был, но тяжёлые пули разбили оба ПЗРК «Стингер». В стане институтских возникла паника. Они принялись стрелять во все стороны, предполагая, что подверглись нападению. Снайперы вернулись к своим, а морпехи всё поливали окрестности свинцом.
Выгрузив из «буханки» Травника и Карабаса, рейдеры освободили тех от жгутов и вернули оружие. Майор попытался угрожать бойцам своим АКМС, но сразу стих, когда увидел направленные на него стволы автоматов и пулемётов, а также услышав озвученный приказ, который давал право уничтожить буянов. Он попытался включить какие-то дары, но Т-импульсатор в автомобиле, по-прежнему работал в непрерывном режиме. Только когда институтские отошли метров на двести, «буханка» помчалась в Солнечный.
По видеотрансляции с дрона-разведчика, Сварной и Маузер наблюдали, как Травник и Карабас бегали вдоль колонны своих подчинённых и размахивая руками, что-то орали. Вскоре техника институтских развернулась и направилась прочь. В следующем кластере, в дубовой роще, на них налетела стая. Морпехи уходили на большой скорости, но руберы всё-таки разорвали «Урал», а вожак-элитник — замыкающий «Дюкс».
Разведчики Длинного, не обнаружили у Обсерваторского какого-либо движения. Значит, институтские уже
Несколько дней, в рейды никто не ходил. Все усилия были направлены на подготовку к обороне. Но, дальняя разведка не обнаружила институтских. Не в ущерб обороноспособности, рейды возобновились.
Ремонт Ми-24, подходил к концу. Его пилот, бывший алкоголик, теперь употреблял только живец. В этом — заслуга Отшельника, который хорошо «нашаманил» специалиста.
Дожидаясь своей участи, шпионы институтских томились в камерах. Цапля же попросил дать ему возможность исправиться и поработать по профессии. Глава Солнечного пошёл навстречу. Задержанный, всё время в «Недаре» и под чутким присмотром бойцов СБ, с энтузиазмом участвовал в обслуживании и ремонте вертолётов. Работы прибавилось, когда один из караванов доставил контейнер с разобранным Ка-32.
Как-то Сварной, Магистр и его несколько бойцов, отправились на Ми-8 с визитом в Капитальный. Полёт на такое расстояние был рискованным, зато в гостях приобрели роторную пушку для «крокодила» и боеприпасы с ней. Во время возвращения, на следующий день, «стрекозу» обстреляли с земли. Как раз в том месте, где когда-то «Кенар» с рейдерами повстречал бандитов. После получения нескольких отверстий в фюзеляже, Саваоф развернулся и вспахал НУРСами позицию стрелков. Больше оттуда не раздалось ни выстрела.
В тот же вечер, когда глава засиделся в штабе, к нему пришёл Отшельник, только что вернувшийся с рейда на «клин». Упав в кресло возле стола, он выдохнул:
— Есть!
— Что именно? — не понял Сварной.
— Новый дар Ларисы! Вернее, интеграция с прежним!
Глава 44
Команда Отшельника и усиленные отряды трёх стабов, сегодня возвращались с очередного «клина». Добыча вышла не военного назначения, а продуктового. В областных складах госрезерва — чего только не было. И хотя кластер оказался небольшой, всё свободное место в технике забили массой ящиков и упаковок. Бонусом взяли полтора десятка грузовозов. Разумеется, тоже не пустых. Со свежаками относительно повезло — спасли от тварей пять человек.
Ещё с утра Отшельник уловил, что с даром Ларисы произошли какие-то изменения. Когда колонна проходила вечером через маленький кластер с останками комплекса, похожего на завод ЖБИ, старший команды решил кое-что испытать.
Лариса сначала не понимала, что от неё требуется сделать с давно перегрузившимся кластером. После нескольких попыток найти новый триггер — у неё получилось. Кластер, неожиданно для всех, стал «клином».
Интервал между перезагрузками, составил одну минуту, сорок четыре секунды. В одну из таких пауз, Муромец без приказа шагнул в кластер, чтобы вытащить стоящего недалеко от границы человека. Тот отчаянно сопротивлялся, но рейдер оказался сильнее. В итоге был спасён иммунный — главный инженер РБУ (растворо-бетонного узла). А зятя, тесть строго поругал, чтобы тот больше не рисковал почём зря.