S-T-I-K-S. Второй Хранитель

Архипов Андрей Владимирович

Глава 29. Элита на рожон не лезет

С узкого и почти не видимого за густым туманом горного ущелья, вырывалась на равнину бурная река, шальной поток которой упирался в стоящую на выходе скалу, разделяющую реку на два рукава с быстрым, но уже не таким бешеным течением. Река текла рукавами примерно километр и снова сходилась в одно русло, оставляя за собой заросший одичавшими плодовыми деревьями и кустами остров. Омываемый двумя потоками кусок земли имел вытянутую в сторону ущелья форму, крутые берега и две сторожевые башни, сложенные с дикого камня древними воинами – горцами.

С башней, что стояла на дальнем от ущелья конце острова, время обошлось жестоко и сейчас

на ее месте белели обдуваемые ветром камни. Зато та, которую древние строители воздвигли на скале перед ущельем – выглядела грозно и несокрушимо, внимательно посматривая в сторону высоких диких гор узкими стрельчатыми окнами. Впрочем, внутри сооружение выглядело не слишком презентабельно – деревянная начинка давно сгнила и перекрытием между этажами служили буковые жерди, привязанные к вставленным в старые отверстия водопроводным трубам. И на хлипком, прогибающимся под малейшем телодвижением настиле, в пятнадцати метрах от земли лежали двое, рассматривая горное ущелье через бойницы в мощные бинокли.

– Агата, что мы ждем? Тишина, туман, никого не видно. Пока ничего страшного в этой Карусели я не наблюдаю. Может, попробуем тихонько проскочить по стеночкам?

В ответ на самоуверенное предложение Максима буковые жерди возмущенно скрипнули.

– Фаза, да ты с ума сошел. Посмотри лучше на камушки, левее. Там ровная площадка за большими валунами, видишь?

– Ну да, там, вроде БТР ржавый.

– Там, Фаза не один БТР, а несколько. И еще танк без башни, две тачанки раскуроченных… Не один ты догадливый – «по стеночкам». С виду, да – спокойно все и под прикрытием тяжелых пулеметов с бронетехники пройти попробовать заманчиво, но… Ты представляешь, что такое несколько элитников?

– Извини, Агата – но ты меня совсем запутала. Карусель, а за ней Райский стаб находятся, почти – во внешке, правильно?

– Ну да, а что тебя смущает?

– Меня смущает то, что Карусель заходит глубоко во внешку, а внешники терпеть не могут зараженных, тем более – таких продвинутых. Почему их до сих пор не вычистили?

Агата отложила в сторону бинокль, но продолжала выглядывать в бойницу, покусывая задумчиво – травинку.

– Не все так просто. Фаза… Карусель – это сложный кластер и большие калибры не всегда решают. Он начинается с узкого прохода, за ним долина, после которой быстрый набор высоты. Ущелье тесное, крутые нависающие скалы и густой туман, но не кисляк, – а обыкновенный. Только густой и видимость не более пятидесяти метров. А знаешь, сколько времени уходит у элитника на преодоление такого расстояния? – спросила Агата и сама ответила: – Секунда! Ты даже повернуться не успеешь в сторону броска! Для техники, кстати, Карусель непроходима, как, впрочем – и для всех видов авиации. Слишком тесно и нет видимости.

– А никак, эту Карусель не обойти? Сбоку, через другие кластеры, напрямую в Райский стаб не заскочить?

– Там вокруг крутые горы и за ними сплошная чернота – отрезала Агата, но, поразмыслив, пояснила: – В улье ничего нельзя утверждать категорично. Может и есть тропинки, но я о них не слышала и никому не советую экспериментировать.

Максим ответить не успел – их милую беседу прервал приглушенный взрыв – хлопок не далеко от башни. Они застыли, тревожно переглядываясь и ожидая продолжения, которого, впрочем – не последовало. Одиночный взрыв и больше ничего – без всяких продолжений в виде стрельбы, криков, ругани и прочего боевого антуража. Макс, выждав паузу, начал ползать по настилу, выглядывая по очереди в расположенные по кругу окна. Башня имела отличный круговой обзор, стояла на скале, и через бойницы просматривался не только каждый метр их острова, но и ближайшие окрестности. Перед одной из бойниц он замер, тихо свистнул и начал яростно грозить кому-то кулаком.

– Отбой,

Агата! Это наша обезьяна развлекается. Им с Маруськой, похоже – рыбки захотелось, а клешни управиться с нормальной удочкой не позволяют. Что он, дурак, делает? Карусель рядом – приманит взрывом тварей.

– Не приманит – Ответила женщина со смехом. Она уже поняла, что произошло, и откровенно веселилась. – Остров окружен водой, куда ради любопытства не один зараженный не полезет. Я не думаю, что элиту соблазнит тощая парочка иммунных, драчливый кваз и маленькая собачонка. Они добычу повкуснее караулят…

Битва за Серпантин закончилась разгромом внешников, но поселок пребывал в руинах и сталкеры понесли огромные потери. На их беду откликнулись другие стабы, прибывала строительная техника, ранеными занимались откомандированные знахари, а Коалиция торговцев выдала большой кредит на восстановление. Из спутников Максима в строю остались Сухроб с Агатой, израненного Гирю увезли в госпиталь Ремтехники, а Чалый, Паштет и остальные легли под деревянные кресты на кладбище у Серпантина. Победа досталась дорогой ценой.

Выжившие похоронили павших, на похоронах Максим увидел, как Агата плачет и после прощального салюта над могилами они покинули истекающее кровью и слезами поселение. Дорогу им показывали два отбитых на всю голову охотника со стаба Крепость. Они пытались, в свое время добывать элиту рядом с легендарной Каруселью и отремонтировали башню как раз для этой цели. Но тогда их было шестеро отважных…

Цапля, Глобус, Водорез – остались там навечно, но первым разорвали Ганса, на умении которого охота и выстраивалась. Ганс был «спринтером» и мог, в нужный момент развить такую скорость, что уходил от самой быстрой твари. Ребята заблаговременно делали засаду, закладывали мины и спринтер выдергивал добычу на себя, заманивая монстров под арбалеты и крупные калибры. У них несколько раз, даже – получилось, и удачные охоты заканчивались пьянками, но, к сожалению – элита на своих ошибках быстро учиться и умеет извлекать уроки. На очередной охоте в засаду тварей залетел Ганс, остальные бросились спасать товарища – и в родную Крепость из шестерых вернулось только двое. Кстати, яму на одном из рукавов реки, где жирная форель клюет в любое время суток на взрывчатку, Сухробу подсказали двое выживших – Бацилла с Греком. Они проводили нашу троицу до места, «ввели в курс» и удалились, отказавшись заночевать на острове.

На улице быстро вечерело. Костер разложили в руинах старой башни из сухих дров, опасаясь дымом привлечь внешников, чьи вертолеты тут иногда летали. Костер был нужен – в его углях пекли перченую и посоленную форель, обмазанную хорошим слоем глины. Сухроб оглушил взрывом и вытащил пять больших рыбин, а на десерт лежала кучка переспелых груш, которые все трое грызли с удовольствием. И их, кстати – охраняли. Как только они зашли на остров, Максим вспомнил про свой дар и усадил в кроны деревьев стайку из пяти ворон, которые все время каркали и волновались. Ворон смущали его спутники и особо беспокоил кваз, которого они упорно не желали признавать за своего.

– Перс, ты не рыбак, а варвар и дикарь, но рыба восхитительна! Спасибо – я давно не ела ничего вкуснее!

Агата разломила глину, и повалил пар, источая безумно аппетитный запах. Перед тем как загрузить форель в угли, Сухроб засунул в животы выпотрошенной рыбы, найденные на острове стрелки дикой черемши. Напротив женщины Максим отчаянно дул на свою порцию, а рядом, в ожидании костей попискивала, в возбуждении – Маруська.

– Не, я не варвар. Я был чурка, стал обезьяна, я Кинг-Конг сейчас! Сухроб вскочил на ноги и ударил в бочкообразную грудь кулаками. – Я стал сильный, еще найду такой – же баба, сыграем свадьба и будем жить на этом острове, ловить форель и ждать в гости Фазу!