S-T-I-K-S. Зовите меня Форс-Мажор
Шрифт:
Трэш в первый миг решил было, что выгружают покойников. Но нет – вывод ошибочный. Трупы действительно попадались, но уверенности в том, что это именно трупы, нет. Может просто сознание потеряли при поездке в неимоверной скученности. В каждом кузове не меньше сотни "пассажиров", и все они – мертвяки невысоких уровней. Начинающее бегуны, или около того.
И ещё интересный момент – туземцы привезли исключительно женщин. Точнее – бывших женщин. Одежды на них не осталось вообще, что нетипично для зараженных на такой стадии, так что, обмануться
Начав опускать кузова, самосвалы стронулись с места, оставив за собой две кучи копошащихся тел. Мертвячки скверно перенесли дорогу и в себя приходили неспешно. Лишь несколько сумели быстро подняться на ноги, но и эти не торопились гнаться за машинами. Неспешно встали и оглядываются ошарашено.
В одной из шевелящихся куч Трэш заметил нехорошее. Мертвячки обгрызали тело. Явно неживое, но от этого зрелище лучше не стало. Здорово успели над ним поработать, начав пиршество ещё в дороге. Обычное дело у заражённых, при недостатке пищи.
Выглядело до того омерзительно, что тут же перевёл взгляд на остальную технику.
А та потянулась к дороге вместе с самосвалами. Подоспевшие деревенские заражённые при этом пытались забраться на броню. Но ничего у них не получалось, туземцы хорошо приловчились защищать свои машины от посягательств низкоуровневых мертвяков. Те только и успевали падать в лужи, и хорошо, если не под колёса.
Колонна выбралась на дорогу и набирая скорость поехала в обратном направлении. Люк на башне одного из бронетранспортёров открылся, оттуда высунулся туземец с выбритой до блеска головой, обернулся, помахал рукой мчащимся за машинами заражённым и перекрикивая рёв двигателей прокричал:
– Мужики, радуйтесь! Счастье привалило! Мы вам подруг оставили! Отборные тёлочки! Проверял лично, пока они урчать не начали! Давайте, веселитесь, мы попозже к вам заглянем!
И на этом всё. Колонна, ускоряясь, быстро исчезла из поля зрения. Вскоре и шум моторов стих. Внутренний голос помалкивал, более не намекая на некие неведомые опасности. Заражённые, не догнав машины, уныло плелись по дороге назад, к деревне. Мертвячки, выброшенные на поле, потихоньку расходились в стороны. Большинство всё ещё выглядят пришибленными, будто их наркотой обкололи, но некоторые вполне себе очухались. Грызут трупы, или шагают к домам, надеясь найти там что-нибудь повкуснее.
И как это понимать? Что тут туземцы за цирк устроили?
Ответа у Трэша нет. Аборигены занимались чем-то однозначно непонятным. И по всем признакам – это у них не первый раз случилось. Процесс отлажен, самосвалы приспособлены именно к такой деятельности. Для всей прочей – слишком неудобны.
Груз с виду свежий. Ну или этих мертвячек попытались
Ничего не понимая, Трэш перестал ломать голову. Когда-нибудь, возможно, ответ узнает, а сейчас пора делами заняться. Тем более, туземцы, сами того не подозревая, любезно помогли.
До этого Трэш выбирал кандидатов в стаю исключительно из мужчин. Разве что со Вторым непонятно получилось, ведь определить, кем он был до перерождения, невозможно, по причине полной утраты половых признаков. Дело тут не в сексизме, просто подсознательно неприятно держать перед глазами то, во что этот уродский мир превращает прекрасную половину человечества.
Но раз уж аборигены почти навязывают таких подчинённых, почему бы и нет. Этих, не пришедших в себя, несложно наловить сколько угодно. То, что они совсем замученные – не беда. Трэшу такие вполне подходят, он быстро вернёт им силы добротной кормёжкой.
Пятерых в стаю взяли без проблем. Хоть они и шарахалась от приближающегося элитника, но бегать за ними по залитому полю не пришлось.
А вот с шестой случилась неожиданная заминка.
Выбрав плечистую полноватую женщину, вряд ли в прошлой жизни блиставшую красотой, Трэш указал на неё:
– Вот эту берём в стаю.
Второй, сорвавшись с места, подскочил к указанной кандидатке, но вместо того, чтобы погнать её назад, к вожаку, размахнулся здоровой рукой и врезал с такой силой, что проломил голову, когтями далеко забравшись в череп. Мёртвое тело ещё не успело шлёпнуться, а он уже деловито семенил назад, с жадностью косясь на стекающие с ладони мозги.
– Ты что творишь?! – опешил Трэш.
– Первый, я не понял, о чём ты меня спрашиваешь?
– Ты зачем эту бабу убил?
– Она лишняя, а лишних надо убивать. Мы когда есть будем? Хорошо бы сейчас поесть, Второй очень голоден.
– Ты мне уши не заговаривай! Мне нужно ещё несколько этих тёток наловить. Иди приведи ко мне вон ту, с чёрными волосами.
Второй помчался к указанной цели и тоже убил её одним жестоким ударом.
Это уже не случайность. Это закономерность, нуждающаяся в объяснении.
Трэш, приняв второе убийство уже спокойнее, спросил, не повышая голос:
– А эту ты зачем убил?
– Она ведь тоже лишняя. Лишних убивать надо. Поедим? Тут много плохого мяса, но у Первого есть вкусное мясо. Он с собой его несёт. Я его хочу.
– Я дам тебе вкусное мясо, если ты объяснишь, зачем убиваешь этих женщин.
– Второй ведь всё сказал. Они лишние. Их надо убивать.
Голос "зама" полон недоумения. Он откровенно не понимал, чего от него хочет Трэш. Считает, что тот и сам должен осознавать суть происходящего. Скорее всего, это какое-то базовое явление, присущее всей общности заражённых. Ничем иным такую интонацию не объяснить.