С точки зрения Тролля
Шрифт:
Старый король сидел по другую руку от меня и, сухо улыбаясь, наблюдал, как я ем.
Когда я проглотила последний кусочек малинового пирожного и с довольным вздохом отодвинулась от стола, старый король обратился ко мне:
— Принцесса, у меня есть загадка для тебя.
Король говорил достаточно громко, чтобы все собравшиеся могли его слышать.
— Да, отец?
— Что делают с тем, кто всех обманул? Я расскажу тебе историю.
Я была усталая, пьяная от вина и сытной еды и немного сонная. Мне не хотелось
— Принцесса и ее служанка отправились в далекую страну, — начал свой рассказ король. — И как-то принцесса попросила служанку принести ей воды, а служанка ответила: «Напейся сама». Принцесса снова попросила служанку принести ей воды, и служанка вновь ответила: «Напейся сама». А после служанка сказала: «Спустись с лошади, сними свои одежды и отдай их мне. Я буду принцессой вместо тебя. Поклянись, что никому не расскажешь об этом, иначе я тебя убью».
Я играла свою роль так давно, что уже забыла, кто я на самом деле, а сейчас король рассказывал мне мою собственную историю. Я была рада, что хорошо поела перед тем, как они выгонят меня.
— Служанка очаровала нареченного жениха своей госпожи, а принцессу отправила пасти гусей.
Особе королевской крови пришлось жить в грязи, и она не имела возможности общаться ни с кем, кроме слуг. Злая служанка обрекла свою госпожу на такую тяжелую жизнь! Что бы ты сделала с более чем бесполезной служанкой, если бы с тобой приключилось подобное?
Я разглядывала прекрасное, покрытое загаром лицо незнакомки, сидевшей рядом с моим нареченным, и принцесса тоже смотрела прямо на меня, чего она никогда не делала в нашей прежней жизни.
Я держала глаза долу, отвечая «да, ваше высочество», когда она посылала меня за чем-нибудь или просила застегнуть пуговицы на платье либо зажечь огонь. Теперь мы обе были служанками. Мы обе были принцессами. Она единственная, кроме меня, знала, какой была наша жизнь.
— Ты клятвопреступница, — пробормотала я.
Она покачала головой, ее волосы заблестели в свете свечей.
— Я не сказала ни одной живой душе, — прошептала она в ответ.
— Принцесса? — обратился ко мне король. — Как должно поступить с такой злой женщиной? — Он опять говорил так громко, что все в зале могли его слышать.
Я взглянула на принца, моего нареченного жениха, и увидела, что он тоже знает правду. Он отодвинулся от меня, его рука почти накрыла ладонь настоящей принцессы.
Две недели я была принцессой, как и мечтала. Теперь этому, так или иначе, пришел конец. Я променяла всю свою жизнь на эти две недели. И все равно я не сожалела о содеянном. Я спала на мягкой постели, ела вкусную еду, обо мне заботились так, будто я была важной особой.
Принцесса прикоснулась к золотой цепочке, которую носила на шее. Она сомкнула на ней пальцы и едва заметно кивнула мне.
Как я должна была это понимать? Поможет ли она
И я ответила:
— Такую гадкую девчонку нужно раздеть догола, посадить в бочку с острыми гвоздями внутри, и две белые лошади должны тащить бочку через весь город, пока девчонка не умрет.
Это было самое страшное наказание, о каком я только слышала, одно из тех, о которых королева и принцесса рассуждали как-то вечером, читая друг другу сказки варварских народов.
— Ты объявила себе приговор, — заметил король.
Я посмотрела на свою пустую тарелку.
— Да, я думала, вам это понравится, — прошептала я, обращаясь к серебряным приборам.
На следующий день зазвучали громкие фанфары, и все пришли посмотреть, как я понесу наказание за свои злодеяния. Мой тюремщик отвел меня в шатер мне позволили раздеться там, не на виду у народа собравшегося поглазеть на казнь, — а палач вкатил туда бочку. Острые концы гвоздей поблескивали у нее внутри.
Я сняла свою верхнюю одежду и стояла в одной сорочке перед высоким палачом в колпаке, гадая действительно ли сейчас умру.
Принцесса проскользнула в шатер с задней стороны. В одной руке она несла одежду, а в другой — полный мешок. Дно мешка было темным, и в нем что-то хлюпало. Принцесса высыпала его содержи мое в бочку — и я увидела кучу обрезков с кухни. Потом принцесса вручила палачу золотую цепочку. А мне дала свою одежду пастушки. Повернувшись спиной к палачу, я переоделась. Вместе мы дождались, пока палач, громко стуча молотком, не забьет бочку с гвоздями.
Мы с принцессой смотрели в щелку между занавесями шатра, как палач выкатывает бочку наружу и прикрепляет ее к упряжи лошадей. Толпа забрасывала бочку грязью и гнилыми овощами, пока лошади тащили ее по улицам.
Мы дождались, пока люди не разойдутся, выбрались из палатки и направились к городским воротам.
— Ты велела убить мою лошадь, — сказала принцесса, когда мы остановились в тени маленького темного проулка недалеко от дворца.
— Да, — ответила я. — Все могло быть по-другому, если бы она пообещала молчать.
— Но все же ей удалось рассказать правду. Я сохраню ее голову. — Принцесса кивнула, и я подняла глаза: над воротами была прибита лошадиная голова. Казалось, она следит за мной взглядом.
— Зачем? — удивилась я.
— Я дорожу своими друзьями, — ответила она. — Это у меня в крови. Фалада была моим другом, и я не позволю ей насовсем исчезнуть из моей жизни. Каждое утро я проходила через эти ворота, мы разговаривали, и король, проследовав за мной однажды, услышал, как Фалада называет меня принцессой. Так у него зародились подозрения.
Я смотрела на влажные глаза лошади. Если бы я приказала убить ее другим способом…
Но, как бы то ни было, моя собственная казнь не состоялась благодаря принцессе.