«С» - значит сыщик
Шрифт:
Когда я закончила, маленький промежуток в разговоре свидетельствовал о том, что он зажигал сигарету.
— У вас есть оружие?
Я почти могла чувствовать сигаретный дым.
— У меня в сумке. Маленький тридцать второй. Не очень серьезное оружие, но, если прицелюсь, попаду.
— Вам разрешили его оставить? — спросил он недоверчиво.
— Конечно. Почему нет? Когда вы поступаете в больницу, вам задают вопросы о лекарствах. Никому не приходит в голову спросить о личном огнестрельном оружии.
— Кто знает, что вы там?
— Не знаю. Это маленький городок. Я просила
— Хорошо. Продолжайте нервничать. Я приеду, как только смогу.
— Как вы меня найдете? Вам не разрешат здесь околачиваться глубокой ночью.
— Не волнуйтесь об этом. У меня есть свои пути.
— Откуда я узнаю, что это вы, а не очередной дружок Тирона Патти?
— Придумайте пароль.
— Соленый огурец.
Он засмеялся. — Что это значит?
— Ничего. Просто пришло в голову.
— Соленый огурец. Около полуночи. Будьте осторожны.
Повесив трубку, я выбралась из кровати и потащилась на медсестринский пост, придерживая одной рукой полы больничной ночной рубашки. Три медсестры, клерк отделения и помощница сидели за стойкой. Все пять посмотрели сначала на меня, а потом на что-то за моей спиной. Я оглянулась. Полицейский-новичок сидел на скамейке у стены. Он застенчиво помахал рукой и покраснел.
— Я попался. Вы меня засекли. Я подумал, что кто-то должен за вами приглядеть, на случай, если этот парень вернется. Надеюсь, вы не возражаете.
— Вы шутите? Конечно, нет. Спасибо за заботу.
— Это моя девушка, Джой…
Помощница медсестры улыбнулась мне, и я была представлена по очереди остальным четырем женщинам.
— Мы предупредили охрану, — сказала одна из медсестер. — Если хотите, можете сейчас поспать.
— Спасибо. Детектив Роберт Диц обещал приехать сюда попозже. Скажите мне, когда он появится и убедитесь, что он один.
Я сообщила им пароль и его ожидаемое время прибытия.
— Как он выглядит?
— Не знаю. Я никогда с ним не встречалась.
— Не волнуйтесь. Мы об этом позаботимся, — сказал Ричи.
Я проспала до ужина, посидела достаточно долго, чтобы съесть тарелку больничной еды, спрятанной под алюминиевой крышкой. Мои жизненные параметры были проверены, и я заснула снова, до 11.15 вечера. Периодически я чувствовала, как кто-то щупает мой пульс. Пальцы холодные, как будто на мое запястье надавил ангел. К тому времени, когда я проснулась, кто-то принес мои вещи из машины. Портативная пишущая машинка и вещевой мешок стояли у стены. Я сцепила зубы и вылезла из кровати. Когда я наклонилась, чтобы расстегнуть мешок, в голове застучало, как с похмелья. Я достала чистые джинсы и водолазку и положила на кровать. В ящике тумбочки лежало мыло, зубная щетка и паста и маленькая бутылочка крема.
Я пошла в ванную и почистила зубы, благодарная за то, что все они на месте. Приняла долгую горячую ванну. В ванне были ручки во всех мыслимых местах. Мне они понадобились. Влезание в ванну и вылезание из нее осведомили меня о многочисленных болезненных местах, распределенных в случайном порядке по всему моему телу.
Вытираясь, я посмотрела на
Расчесывание волос заставило меня морщиться и втягивать воздух сквозь зубы.
Я вернулась в комнату и долго одевалась, отдыхая между предметами одежды. Процесс был изнурительным, но я была упорной. Какую бы боль я ни выдерживала, травмы брали свое.
Я снова растянулась на кровати, взглянув на часы. Ровно полночь. Теперь Диц может появиться в любую минуту. Каким-то образом я решила, что он сразу же захочет уехать, что вполне мне подходило. Если у меня и было сотрясение, то слабое. Я даже не была уверена, что теряла сознание, и у меня не было амнезии, хотя, конечно, если я и забыла что-то, откуда мне это знать? Голова до сих пор болит, ну и что? Это может продолжаться неделями, а сейчас я хочу выбраться отсюда. Я хочу, чтобы кто-то взял на себя ответственность, предпочтительно, кто-то с большим пистолетом и без колебаний в его использовании. Это желание у меня появилось после известия о судье Джарвисоне.
Следующим, что я услышала было мягкое гудение больничной системы оповещения и громыхание в коридоре тележек с завтраком. Было утро, и какая-то женщина обращалась ко мне. Мне потребовалась минута, чтобы вспомнить, где я нахожусь.
— Мисс Миллоун? Пора измерить температуру.
Я автоматически открыла рот, и она засунула холодный мокрый термометр мне под язык.
Я почувствовала вкус лабораторного спирта, который не был как следует смыт.
Женщина начала измерять мне давление, прижав к себе мою руку, пока надевала манжету. Она приложила стетоскоп к сгибу моего локтя и начала накачивать воздух. Я открыла глаза.
Я ее раньше не видела: тоненькая мексиканка, с ярко-красной помадой на полных губах, с длинными каштановыми волосами, завязанными в хвост. Ее глаза были прикованы к шкале прибора. Я решила, что мое давление в норме, потому что она не ахнула вслух. Было бы лучше, если бы они всегда сообщали нам сведения о нас.
Я повернула голову к окну и увидела мужчину, который стоял, облокотившись о стену, скрестив руки на груди. Диц. Ему под пятьдесят, рост примерно 180 см, вес — 75–80 кг.
В джинсах, ковбойских сапогах и твидовой спортивной куртке, с торчащей из кармана на груди голубой зубной щеткой. Он был чисто выбрит, волосы средней длины, с сединой на висках. Он смотрел на меня серыми глазами без всякого выражения.
— Я — Диц.
Хрипловатый голос среднего тембра.
Медсестра сняла с меня манжету и сделала запись. Освободившейся рукой я вынула изо рта термометр.
— Во сколько вы приехали?
— В час пятнадцать. Вы спали, как младенец, так что я не стал вас будить.
Медсестра взяла термометр и изучала его, нахмурившись.
— Вы его не додержали.
— У меня нет температуры. Я попала в аварию.
— Мне попадет от старшей медсестры, если я не измерю температуру.
Я сунула термометр в угол рта, как сигарету, продолжая разговаривать с Дицем.