С. Х. В. А. Т. К. А.
Шрифт:
Старик присел, сцепив руки перед собой, приказал:
— Лезь, потом мне поможешь!
Тимур встал на сложенные вместе ладони, вцепился в край дыры и, подтянувшись, выбрался наверх. Вся стая уже была на берегу и дралась с кровососом — снорки наскакивали на него, как борзые, обложившие медведя, а он тяжело крутился, одному на глазах Тимура сломал хребет о колено, другого схватил за голову и рванул так, что шейные позвонки наверняка превратились в кашу.
Тимур улёгся на контейнере, свесившись вниз, протянул руку. Подпрыгнув, Старик вцепился в ладонь, перехватил за локоть… Он
Ствол почти уткнулся в башку вожака, покрытого кровью с головы до пят. «Пух» почти начисто разъел его шкуру — казалось, что мутанта освежевали.
— Да сдохни ты наконец! — Тимур дважды выстрелил. Пули, пробив резину и черепную кость, сбросили вожака обратно в озеро.
Вскоре Старик оказался наверху, и они вскочили, но тут же были вынуждены пригнуться, потому что над ними пролетел, крутясь и безостановочно ухая, снорк, которым с берега, будто из катапульты, запустил кровосос. На загривок ему вспрыгнул маленький мутант в дырявом противогазе, вцепился зубами. Кровосос взвыл и боком пошёл от озера, кренясь, мелко семеня. Задрав руки, он пытался сорвать с себя снорка, а тот мотал головой, не разжимая пасти, и выл. Вокруг разлетались красные капли; мутанты наскакивали на кровососа, отлетали и бросались снова, и вот уже один повис на левом боку врага, прокусив кожу и сжав челюстями нижнее ребро, другой обнял ногу, кромсая колено…
— Чё вытаращился, молодой? Прыгаем!
Старик толкнул его и соскочил на берег сам. Мутантам было не до них: схватка перешла в решающую стадию, от стаи осталась едва ли половина, но и кровосос терял силы. Перескакивая через трупы с раздавленными головами, свернутыми шеями и сломанными хребтами, сталкеры бросились в рощу.
— У меня патронов нет! — крикнул Тимур на бегу.
Они остановились, лишь увидев кабанов на поляне впереди. Небольшая стая — крупный вожак с чёрным рылом, два молодых самца, четыре самки и поросята, лежащие под боком у одной из них. Кабаны отдыхали — кроме вожака, который беспокойно расхаживал туда-сюда, изредка с угрюмым хрюканьем взрывая копытами землю.
Сталкеры очень медленно и очень тихо попятились. Когда поляна скрылась за деревьями, Тимур сказал:
— Обойдём — и дальше к каналу. Он шагнул вбок, но Старик сказал:
— Нет, стой. Надо осмотреться. Там опасно может быть.
— Ты откуда знаешь? — удивился Тимур.
— Чую.
— Всё-то ты чуешь. Выброс вон, который аж завтра, тоже чуешь…
— Это всё потому, что у меня чуй хорошо развит.
— Какой ещё чуй?
— Шестое чувство так называется. Чуй. Он в Зоне у людей появляется, хотя не у всех. У мужиков — чуй, у баб чуйка. А ты пока снаружи торчал, потерял свой. Лезь, говорю.
Передвинув «беретту» за спину, Тимур полез на ближайшую акацию. Встал в развилке ветвей, широко расставив ноги, и высунулся из кроны. Некоторое время смотрел, потом начал слезать.
— Что там? —
— У моста кто-то прячется. — Он спрыгнул на землю. — Я четверых насчитал, но, может, их больше.
— Бандюги?
— Отсюда не разобрать, но похоже на то. Надо в обход.
— В этом месте через канал только по мосту можно, — возразил Старик. — Обходить — полдня, тогда братана точно не спасешь.
Тимур прикрыл глаза, услышав это, опёрся спиной о ствол, постоял немного, потом взглянул в лицо Старика и произнёс:
— Сейчас ты мне всё расскажешь. Что значит «спасешь»?
— Ага, и пока рассказывать буду — или нас догонят, или кабаны сюда сунутся. Ты, молодой, соображай, чего предлагаешь. Есть время разговоры разговаривать, а есть время ноги уносить.
— Я должен понять, что происходит!
— Выберемся отсюда, канал перейдём, от бандюков оторвёмся хоть немного — я тебе всё поведаю. «Слизень» не потерял?
Тимур достал его из кармана и заметил, как блеснули глаза сталкера. Тот подался вперёд, даже руку протянул, будто хотел схватить артефакт.
— Чего дёргаешься? — спросил Тимур, пряча артефакт.
— «Слизень»… — пробормотал Старик. — Мы тогда три достали, я всё думал, он бессмертие даст… А оно вон как вышло.
— Какое бессмертие? Кто это «мы»? Глаза Старика затуманились.
— Я, Шалун, Краб. Они потом, когда умирали, просили меня: спаси, отнеси «слизни» к «менталу», но я… Боялся я туда. Там «зыбь» эта да «Магнитка» рядом.
— «Магнитка»? Магнитная аномалия, я её помню, — сказал Тимур. — «Магнитку» с «зыбью» и называют Челюстями, они путь к «менталу» перекрывают.
— Правильно, но есть другой путь, это если три «слизня» вместе… Но я продал свой и… Это что там?
Он поднял руку к уху. Тимур и сам уже расслышал лёгкий треск аномалии неподалеку. Они переглянулись.
— «Жарка», — сказал Тимур. — А кабаны огня боятся! Эх, досада, нет у меня… — Он смолк, увидев, как Старик полез за пазуху. — А у тебя есть, что ли?
Сталкер достал свернутое кольцами растение-лиану под названием волчья лоза и стал разворачивать. — У меня всё есть, — проворчал он.
— Их слишком долго нет, — сказал Лысый.
«Вот бы тебе заткнуться… навсегда», — с раздражением подумал Огонёк, хотя это была первая фраза, произнесённая охранником, с тех пор как они залегли. Устроившийся за пнём Красавчик обернулся и сделал нетерпеливый жест — мол, ну и чё мы тут торчим, как идиоты?
— Огонёчек, а может, стоит самим в ту рощу пойти? — спросил Жердь. — Осмотреться. Глянь, ведь исчезли же они.
Перед тем он несколько минут пялился на рощу в бинокль, а потом догадался поднять его чуток повыше и обнаружил два силуэта на крыше контейнера за ней. Жердь передал бинокль Огоньку, после они долго гадали, кто это там торчит, и решили, что таки Шульга со спутником. Но позже силуэты исчезли — сталкеры, стало быть, спустились, как-то перебрались через Жгучее озеро и топают теперь сюда, потому что больше ведь им вроде как некуда. Но прошло пять минут, десять, теперь вот уже, наверное, все пятнадцать, а их нет. Может, не удалось им всё же озеро форсировать?