С.-Петербургъ: хроники иномирья. Венецианские зеркала
Шрифт:
Я отложил книгу и уже набрал в грудь воздух, чтобы разразиться гневной тирадой…
Ситуацию спасла медсестра Дарья.
– Извините, Александр Стефанович, но я ничего не смогла поделать. Пациент сказал, что ему экстренно нужна ваша помощь и сразу же прошел в кабинет.
– Так вы пациент?
– Да.
– Видите ли, уважаемый, у нас не принято приходить без предварительной записи и в не назначенное время.
– Мне очень нужно! Дело касается моей жизни! – рыкнул незваный гость.
– Можете не верить, но в кабинете врача у каждого второго вопрос жизни и смерти! –
От моих слов Дарья приободрилась и подбоченилась. Медсестра была полностью на моей стороне.
Признаюсь, что бесцеремонность гостя порождала во мне ответную ярость. Хотя было что-то еще… Был какой-то нюанс, что я упускал.
– Доктор, у меня правда нет времени ждать! Прошу, помогите! – другим, жалостливым тоном произнес пациент и посмотрел на меня глазами побитой собаки.
«Совсем другое дело! А то, понимаешь ли, самовольно ворвался и развалился тут!» – подумал я.
– Хорошо, я приму вас. Представьтесь и расскажите, что вас привело ко мне.
Сообщив пациенту о своем решении, я наконец-то внимательно его рассмотрел.
Это был крупный мужчина лет тридцати, хорошо развитый физически. На первый взгляд в нем не было ничего особенного, пожалуй, кроме необычной клочкастой щетины, изобильно росшей на его лице и голове. Еще, пожалуй, конечности у него были несколько длиннее обычных. Да-да… пожалуй, слишком длинные ноги и слишком длинные руки. Мощное, но сухое тело. Крупная лобастая голова. На лице необычайно жесткая щетина, похожая на шерсть… Крупные зубы с чуть длинноватыми клыками…
И все-таки я что-то упускал, какая-то деталь ускользала от моего внимания.
– Доктор, фамилия моя Петкевич, а зовут Ксаверием. Родом из Виленского уезда. – пациент замолчал и неожиданно зло продолжил. – Хотя какое это имеет значение? Я даже не знаю, сможете ли вы мне помочь, а уже вынужден отвечать, как на допросе!
– Любезный! – прервал я пациента, вложив в это слово весь свой врачебный опыт и посмотрел на Петкевича как должно смотреть врачу на больного.
Я – опытный врач с многолетним опытом работы. Прежде всегда больные отвечали мне так, как должно больному отвечать врачу. Всегда. Самые разные люди отвечали, как принято отвечать.
Но не в этот раз!
Петкевич молча зло смотрел на меня и глаза его начинали разгораться словно горящие угли.
– Любезный! – повторил я с нажимом в голосе. – Вы должны рассказать мне все подробно. Важны самые мелкие детали. Только в таком случае я смогу вам помочь.
Ксаверий Петкевич прикрыл глаза, глубоко вздохнул и начал говорить. Постепенно по мере рассказа злость в его голосе уступила место отчаянию.
– Поймите, доктор, мы любим друг друга. В это невозможно поверить, но чудо любви случилось с нами! Однако вместо счастья мы с Любушкой переживаем смертную муку! Виной тому ее отец. Он ненавидит меня.
– Любезный Ксаверий Петкевич! Чем же я могу помочь вам? Я –
– Доктор, я понимаю, кто вы и поэтому хочу, чтобы вы сделали мне одну деликатную операцию.
– Какую операцию? – удивился я. – Уж не хотите ли вы хирургически усилить свою мужскую силу? В таком случае, вам нужно не ко мне, а к профессору Преображенскому обратиться. Проживает он, правда, в Москве и берет дорого.
Ксаверий Петкевич рассмеялся.
– Доктор, вы совсем неверно меня поняли. Дело в том, что я – волкодлак и прошу об операции с целью окончательного превращения в человека. В нашем роду есть поверие, что для избавления от волчьей части натуры нужно снять кожу, потом расположенную под ней шкуру волка и выбросить последнюю. А кожу вернуть обратно на место. Вот о какой операции я вас прошу.
Словно молния сверкнула в моей голове. Как я не догадался сам!
Длинные ноги и длинные руки. Мощное, но сухое тело. На лице необычайно жесткая щетина, похожая на шерсть. Красные глаза. Виленский уезд. Конечно же, Петкевич – волкодлак! К слову, это объясняет его странное поведение.
Отчасти меня оправдывал только тот факт, что прежде так близко я видел волкодлака только раз, и это было плохое воспоминание.
В тот вечер мы с профессором Подхалюзиным занимались исследованиями – изучали поведение одной из самых удивительных бестий, обитающих на Русской земле – гигантской шестиметровой лошади «фурадесъ», или по-простому, «фуры». Так вот, наши мирные научные наблюдения были прерваны нападением стаи волкодлаков! И если бы не вмешательство капитана полиции Жуковского, история могла бы закончиться трагично.
– Позвольте, но знает ли Любушка, кто вы такой? Многие мужчины теряют сознание при встрече с волкодлаком. А тут речь идет о юной девице.
– За это не беспокойтесь, доктор! Моя Любушка – начинающий литератор, пишет для детей, и она единственный в мире человек, с которым я могу быть самим собой.
Автор детских книг – возлюбленная волкодлака? Уже давно работаю врачом, но не перестаю удивляться тому, что люди со своими жизнями вытворяют.
Однако, негоже интеллигентному человеку, к тому же лицензированному врачу относиться к кому бы то ни было предвзято и отказывать пациенту в помощи из-за предрассудков!
– Любезный волкодлак Ксаверий! Тем более расскажите мне вашу проблему максимально подробно.
Петкевич поменял в кресле позу и начал свой рассказ:
«Как я уже сказал, родился я в Виленском уезде и являюсь самым настоящим потомственным волкодлаком. Возможно, вы знаете, что это качество передается только по мужской линии. То есть мой отец был волкодлаком, мой дед был волкодлаком и его дед, и так далее в тьму веков. Мать же, бабушка и все тетки были обычными женщинами. Единственным их отличием был строго соблюдавшийся в наших краях обычай в замужестве за волкодлаком носить на голове красный платок. Будучи совсем юным, я поссорился со своими родителями и сбежал в Санкт-Петербург. Конечно, у меня не было разрешения властей нарушать черту оседлости нежити, но кто в юности обращает внимание на такие мелочи?».