S.T.A.L.K.E.R. История правды и лжи
Шрифт:
– Ты это... Можешь курить, если хочешь,- проговорила Алиса, пытаясь не выболтать сразу все, что необходимо было спросить.
– Да, нет. Спасибо, – улыбнулся Дегтярёв, впервые поблагодарив девушку, которая смирилась с «солдафонским нравом» военного. – Надо беречь здоровье, тем более что убивающих факторов в Зоне предостаточно.
Алиса кивнула и улыбнулась. Наконец-то она почувствовала себя в безопасности. Стресс начал потихоньку спадать.
– А что это за квартира?
Дегтярев снова вздохнул и взглянул в окно на небо и, затянув с ответом, рассказал:
–
– А куда же вы потом переехали? – спросила Алиса, засмотревшись на ночные пейзажи, раскинувшиеся за окном.
– Мы с матерью переехали к бабушке, она жила в Донецке, – продолжил рассказ майор, размешивая сахар в кружке. – А потом, моему отцу, как ликвидатору, выдали квартиру в Москве. Плохо, что посмертно.
– Ой, – замялась девушка, узнавая нелегкую судьбу СБУшника. – Я соболезную...
Майор усмехнулся, и перевел взгляд на журналистку:
– Советская власть знаешь, скольких тут положила? Брось, жалеть надо не мертвых, надо жалеть живых.
Алиса замолчала, не найдя, что ответить. Дегтярёв, встал из-за стола, достал из буфета кружку, всполоснул ее кипятком, затем налил чай и поставил перед девушкой.
– Сахар будешь?
– Буду. – Кивнула корреспондентка.
Военный поставил перед ней хрустальную чашу с сахаром и снова сел напротив нее, глядя, как девушка жадно насыпает в чай четвертую ложку сахарного песка.
– После 1986 года я вернулся сюда, когда мне было двадцать шесть, – продолжил сталкер. – Мне пришлось соврать многим и прибавить себе семь лет возраста, чтобы отправиться расследовать причины провала операции «Фарватер», хотя нелегально я уже бывал здесь и был знаком с азами сталкерства.
– То есть, ты был направлен от украинской службы безопасности, расследовать причины провала какой-то операции? – уточнила Алиса.
Дегтярёв кивнул и снова отпил горячего чая:
– Теперь название этой операции совсем не секрет, а если тебе на уши будут лапшу вешать про «Фарватер», будет куда хуже. Тем более, что я смотрю, вопросов у тебя накопилось много. Сразу предупреждаю, что я не смогу дать ответы на секретную правительственную информацию.
Романова улыбнулась: наконец-то какой-то свет в конце туннеля, а не сплошные загадки. Вопросов, действительно, очень много. Девушка с удовольствием выпила глоток теплого и сладкого чая и спросила:
– Хорошо, а ты сможешь рассказать об этой штуке, – Алиса указала себе за запястье, где под кожей синело пятно, после инъекции. – «Антидот», верно?
– Ты начала с самого неудачного вопроса, – откровенно заметил майор, но, тем не менее добавил:
– Поскольку тебя эта тема касается непосредственно, то по требованию о неразглашении я смогу тебе рассказать.
– Чего?
– Не будешь кричать об этом на всех углах, журналистка?
– А-а-а, ну, нет, конечно, – растерянно согласилась Романова, понимая, что самое важное и тайное, агент СБУ и так не расскажет,
– Три года назад, – начал рассказывать военный, крутя в руках ложку. – В Зоне Отчуждения появилась новая группа ученых…
– Новая?
– Ученые всегда были в Зоне. Они приходили вместе с военными и изучали природу аномалий, артефактов, мутаций и выбросов.
– А выбросы…
– Ты будешь перебивать? – поднял брови Дегтярёв, постукивая ложкой по столу.
– Прости, – покраснела Алиса. – Много вопросов накопилось. Я слушаю. Продолжай.
– Так вот: ученые, которые прибыли сюда три года назад привезли с собой много нового оборудования. Они работали в тайном бункере, расположенным между затоном и станцией «Янов», но никого из посторонних туда не пускали. В охране бункера были одни наемники, а они, как ты знаешь, не разговорчивые и тем более, не сговорчивые ребята.
– Все кроме Светлова, – вставила ремарку Романова.
– Светлов – это отдельный разговор, – отмахнулся Дегтярёв и снова продолжил рассказ:
– Спустя полгода в Зоне начали расходиться слухи, что эти ученые разработали уникальный препарат, который поможет любому сталкеру стать более выносливым, живучим и обладать иммунитетом к выбросам.
– Такое возможно? – раскрыла рот от удивления журналистка.
– В Зоне много легенд и мы подумали, что это одна из новых баек. – Развел руками майор. – Спустя некоторое время, ученые, несмотря на свою консервативность, не смогли удержать все в тайне и раскрыли секрет своего супер-лекарства, проверенного лишь на лабораторных мышках. Данный препарат обещал безбедную старость своему создателю, который, к слову, оказался одним из бизнесменов-миллиардеров в Европе, решившему создать свою группу ученых, ради того, чтобы найти эликсир бессмертия здесь, близ ЧАЭС. Ведь такой препарат с удовольствием приобретет не только сталкер, но и любой человек, который хочет обладать такими суперспособностями.
– Это было опробовано на человеке? – удивилась Алиса.
– Да, – кивнул Дегтярёв. – Более того, из этого сделали целое реалити-шоу. Изменения в поведении подопытного сталкера – одиночку, по кличке Астат, транслировали в эфире, доступного только лишь на территории Зоны Отчуждения.
Романова хмыкнула:
– Свой эфир?
– Ты думаешь, что сталкеры письмами переписываются? – настойчиво спросил Дегтярёв.
– Нет, конечно, – Алиса подняла брови и кивнула. – Прости, я люблю задавать дурацкие вопросы.
– После инъекции, которую ввели Астату, осталось лишь небольшое белое пятно на том месте, где игла проткнула кожу…
Романова почувствовала, как гулко застучало ее сердце. Значит, есть еще такие, с этими инъекциями? Что же было дальше?
– Первые три дня с Астатом ничего не происходило. За ним следили медики и военные. Ученые следили за пульсом, дыханием и постоянно проверяли его физические показатели. Успех был ошеломительным: показатели выносливости, жизнеспособности были на высоте. Парень мог с успехом выпить раскаленного железа и его организм с этим бы справился.