С.Т.И.К.С. Темный ангел. Фабрика героев 2

Андрейко Владимир

— Ну рассказывай, что там у тебя за проблемы, из-за которых ты столько бумаги замарал.

— Мастер, меня заставляют есть эээ свои половые органы! — Бабник очень хотелось выразиться намного грубее, но он не решился. Радостно было уже то, что его проблему начали обсуждать. — И поставили клеймо насильника в голову.

— Идиот. — заявление Бабника развеселило Монаха. Пожалуй, он не зря решил от нечего делать задать свой вопрос. — Не в голову, а в ауру. Делают штрих, мазок, который может увидеть другой ментат. Погоди-ка, тебя что в черный список занесли?

— Да, мастер.

— Плохо, но не смертельно. Ты теперь просто не выездной. Человек одного стаба. — рассмеялся Монах. — Хотя я знаю способ как обойти эту проблему. Но ты же не просто уехать из стаба хочешь? Ты жаждешь мести? Кто этот человек и за что такое веселое наказание он

придумал?

— Это Пила. Пилотка. Сука. Тварь. Бл@дь, которую я привел в стаб и сделал шлюхой в местном борделе. — с каждым словом, Бабник распалялся все сильнее, брызжа слюной изо рта и забыв, что Монах не любит ругательств.

— Я единственный раз прощаю тебе твою поганую речь, и то только потому, что ты заинтересовал меня своим рассказом, — Монах брезгливо смотрел на забрызганный слюной руль автомобиля, хоть и сидел на заднем сиденье, — смотри как бы я не наказал тебя, вместо Пилы. И ее шутка не стала бы моей, только я придумаю как умножить твою боль.

Бабник благоразумно промолчал про обезболивающее и попытался вернуть расположение Монаха.

— Простите, хозяин.

— Хозяин?! — хохотнул Монах, — ну что же, пожалуй, ты прав. Позволяю называть меня так. Значит у вас с ней соревнование, с этой самой Пилой? Сначала ты ее насиловал, а теперь она тебя?

Бабник хмуро рулил.

— Помогите пожалуйста, хозяин.

— А что же тебя заставляет, хм, кушать деликатесы? Метка насильник навряд ли тебе сильно мешает? Разве что в другое поселение не перебраться.

— Тут все за нее. А она умеет обездвижить человека. И ничего нельзя поделать после этого.

— Хм, полезный дар. И на какое время?

— Не могу сказать, — Бабник еще сильнее нахмурился, — я сам себе отрезаю это. Это все.

Монах вытер выступившие от смеха слезы.

— Да уж. Вот это Пила! Я прямо уже горю желанием познакомиться со столь неодиозной личностью. Кстати, ты-то что в итоге хочешь сделать с ней?

— Убить. Я хотел бы ее убить, но этого делать нельзя. Все сарзу поймут, что это я мщу. Хозяин, подчините ее! Я знаю, вы имеете власть на нами. Сделайте ее своей рабой! И позвольте мне насиловать ее!

— Хм. Ты многого хочешь. Ладно, посмотрим. Где ее можно найти? У меня не так много времени, чтобы задерживаться в Горе.

— Раз началась охота, то скорее всего они отмечают это дело в "Бульбе". Добычу. Обычай у них такой.

— "Бульба"? Припоминаю такое заведение. Хоть и давно здесь не был, но насколько помню там очень недурно готовят. По-моему, там еще была приставка не обычная? "Карась" кажется?

— "Парась", мастер.

— А, ну да, ну да. Свининка, а не рыбка. Почему бы и нам там не отужинать?

*****

Стол потихоньку наполнялся снедью. Вот сочные домашние колбаски двух видов в натуральной оболочке: с вкраплениями белых крупных кусочков жирка, почти шкворчащих от жара; постных, с лопающейся кожурой от прикосновения вилки или ножа. Свиной подкопченный окорок, истекающий ароматным соком. При нарезке мясо само отваливается от кости. Жирные ребрышки на металлическом изящном блюде, в каком-то одуряюще вкусно пахнущем соусе. В противоположность им, на таком же блюде по соседству скучала диетическая куриная грудка. Кто же ее заказал? Картошка на сковороде. Картошка отварная, перемешанная с зеленью и сдобренная сливочным маслом. Далее горшочки с солеными грибами в сметане. А хотите, просто с луком и душистым подсолнечным маслом. Миски с квашенной капустой. Свежие овощи на тарелках. Душистый, видимо только что испеченный белый хлеб, лежащий на полотенце. В окружении пивных кружек, с золотистым пенистым пивом, запотевший графин с водкой или скорее самогоном, по которому стекает хрустальная капелька. Вино гранатового оттенка и белое. Слюни сами собой наполняют рот. Эх! Размахнись душа! Радуйся желудок! Жаль мне пить сегодня нельзя! Вернее можно, но только для вида.

Гармошка принес… гармошку. То есть аккордеон, как он потом разъяснил, но кто же в этом разбирается? Отнес его на небольшую сцену, и уселся обратно за стол. Оказывается, он иногда играл на нем для публики в этом баре, хотя я бы скорее назвал это заведение небольшим рестораном.

Вся наша команда собрались в "Бульбе". Отряд Пилы, так же прибыл в полном составе, поэтому разделись на несколько столиков. Я, Сухарь и Гайка, по приглашению Пилы, заняли столик на шестерых, вместе с двумя ее помощниками Бледным и Гармошкой. Черныша решили оставить снаружи в качестве наблюдателя и запасного

игрока. Она немножко расстроилась, но Гайка, кажется, наобещала ей притащить потом всякий вкусностей со стола. Я вообще был немного удивлен, что Че, как теперь с легкой руки Гайки, все называли Черныша, с удовольствием употребляет домашнюю пищу. Наследие человека? На Зверинце именно я скучал по всяким домашним удовольствиям. А Акелла употребляла в пищу именно то, что и должны есть дикие хищники — сырое мясо. Недавно появилась еще одна приятная новость, связанная с Че. После того как она приняла жемчуг, я стал слышать ее на расстоянии. Не совсем ясно как при прямом контакте, но сигналы были понятны.

12 Глава 5

После разговора с Сухарем, я неожиданно осознал, что теперь мы с Че являемся полноценными членами команды. Вроде ничего не изменилось, даже хуже, этот гад недавно пытался вывернуть меня чуть ли не на изнанку. Но вот никакой злости на него за это не было, хоть убей. Гад, потому что все-таки сумел меня вывести из равновесия в какой-то момент, и даже дал повод задуматься о самостоятельном пути. Но ведь он делал свое дело. Наверное, Сухарь хороший командир. Как бы я отнесся к новым людям в своем отряде, в схожих обстоятельствах? Да хрен его знает. Мне бы Злату вытащить, дальше этого я пока не смотрю. В общем настроение было хорошее. Сухарю я еще рассказал, что за счет быстрой регенерации могу моментально выводить яды из организма, в том числе и алкоголь. На что тот заметил, что в некоторых случаях, например, как сегодня, это вполне может пригодиться.

Пригодилось. Только результатом моих тостов стало то, что неожиданно быстро набрались девчонки — Пила и Гайка. Они о чем-то шептались вдвоем и хихикали. Сначала. А потом наоборот стали какими-то грустными, а у Пилы навернулись слезы на глазах. Сухарь в какой-то момент приподнял брови и покачав головой сказал "хорэ, ты не на тех клиентов настроился, экспериментатор". Но было уже поздно. Подружки не собирались останавливаться, а Пила оказывается пригласила в бар своих подруг, с довольно странными именами. Они сидели через пару столов от нас, но после наезда на официанта со стороны Пилы, наши столы были сдвинуты вместе. По тому как быстро сдался официант, я понял, что Пила здесь в авторитете и делала так уже не раз. Учитывая, что столы были круглыми, стало теснее, а рядом со мной оказалась симпатичная девушка по имени Пиза. Наверное, от пизанской башни досталось, поскольку была высока, стройна, и когда смеялась, наклоняла голову на бок. М-да, женщин у меня не было очень давно, учитывая мои прогулки по Терре и в Доме. А тут сидит тростиночка, вся поджарая, в облегающем красном платье, туфлях на высоких шпильках, носик-курносик, губки бантиком, глазки чуть раскосые, придающие восточный шарм, груди под тканью как яблочки наливные, попка — орешек. Черт, надо куда-то в другое место смотреть. А куда смотреть? У нас за столом просто цветник из красивых девушек. Все в вечерних платьях, что видеть немного не привычно, так как основной стиль одежды, с которым я сталкивался, с тех пор как оказался в Улье, это камуфляж разных расцветок. В том числе и на женской половине. Лишь Гайка выделялась среди них костюмом ниндзя, решив сохранить на время пребывания в Горе свое амплуа. Только лицо более не скрывалось под платком. И мечи пришлось оставить в раздевалке, хотя я думал, что они бутафорские. Оказалось нет. Но ножи остались при ней. Впрочем, их никто и не пытался заставить сдать, в отличие от более тяжёлого вооружения. Такой обычай видимо был во всех стабах — разоружаться в некоторых общественных учреждениях. Обычай спорный, так как некоторым иммунным не особо оружие было и нужно, чтобы расправиться с противником при помощи дара. С другой стороны, с эстетической точки зрения, это оправдывало себя. Представить себе, что та же Пиза, сидела бы сейчас в обвязке, поверх вечернего платья, с пистолетом и десантным ножом, которые она, так же, как и все, сняла при входе, было смешно.

Гармошка ушел на сцену выдавать музыку. Компания веселилась. Мы с Пизой уже начали находить общие интересы в разговоре, когда я почувствовал очередное виртуальное прикосновение. Очередное, потому что недавно мой фон считывала Гайка, хочется ей кулак показать, но действовала она по приказу Сухаря, поэтому не буду. Тем более, что сейчас это была не Гайка. Ее воздействие было сродни любопытству. Как будто собака принюхивается, а Имуны чувствуют отток воздуха. Очень тонкое, почти не ощутимое. А сейчас впечатления были другие.