Саботаж
Шрифт:
В холле стояла усиленная охрана из четырёх человек, упакованы оружием чуть ли не по ноздри. Парни держались настороже и внимательно следили за каждым моим движением, несмотря на что рядом находилась их коллега. С такими лучше не шутить. Впрочем пропустили нас без лишних разговоров, лишь поприветствовав спутницу и заставив меня стянуть шлем для идентификации. Поднявшись на третий этаж заметил на стенах следы стрельбы, пока Надежда вела меня до кабинета без какой-либо таблички. После чего мы зашли внутрь приёмной где за офисным столом сидела смутно знакомая барышня. Ухоженная, весьма хороша собой, она прохладно посмотрела на меня и в глазах мелькнуло узнавание.
— Борис? — немелодично проскрипела секретарша как старые ворота.
Слух резануло от такого голоса что я
— Привет, давно не виделись, — ответил я узнавая старую знакомую из придорожного отеля.
Не думал что Вероника сможет выжить, шансов у неё было возле плинтуса. Так не просто выжила и добралась до посёлка, ещё и на тёплое место устроилась. А большинство других находившихся там завернули ласты. Стечение обстоятельств от которого и смешно и грустно.
— Вы записаться на приём к Константину Сергеевичу?
— Типо того. Золотце сделай чайку. У вас же есть большие кружки? — спросил я.
— Ээ да, — потерялась секретарша не ожидая такого подхода и затем всё же поднялась и пошла в подсобку готовить заказанное.
— Кто эта сучка? — тихо прошипела Надежда на ухо.
— Не помню, — невпопад ответил я на глупый вопрос и пошёл к дверям в кабинет мэра.
— Стой, туда нельзя! — Вероника всё же заметила наши передвижения.
Если бы было нельзя, то выставили охрану, а не секретаршу. Да и поступил приказ тащиться сюда срочно, пусть кушает полной ложкой последствия. Толкнув тяжёлые двери вошёл в просторный зал, очень похожий на тот кабинет Тополева, Т-образный стол, деревянные панели у стен, толстые шторы на окнах, с той разницей что всё это было в разы больше и богаче. Да и за столом сидели весьма колоритные личности, серьёзные, массивные и по всей видимости имеющие немалые возможности в управлении социумом. По именам я знал только Рыбу, что отображалось у него над головой. Но тут сидело ещё двое военных, над головой одного висела надпись Максимов без каких-либо других обозначений, над головой другого имеющего более внушительные погоны и харю, не имелось имени. Впрочем меня интересовал именно Максимов и я задержал на нём взгляд изучая. Армейская штабная форма зелёного цвета, плотное тело имеющее склонность к квадратности гораздо больше чем к долговязости. В общем ничего особенного, средний полковник или какую он там должность занимает. Словно ощутив мой взгляд, он повернулся показав бледно голубые глаза. Уверенные, без сомнения, с сознанием своих возможностей. С трудом удержался чтобы не провести пальцем по горлу обозначая свои намерения.
— Вы продолжайте, продолжайте. Мы посидим с краю подождём, — воздев руки сказал я присаживаясь на свободное кресло в конце стола.
— Константин Сергеевич, они сами прошли, — обвиняюще заявила секретарша забежавшая следом.
Ну разумеется сами, никто нас не занёс.
— Всё хорошо Вера, можешь идти, — успокоил её Мясников.
— И чай не забудь, — вставил я своё слово.
Мясников посмотрел строго, и я предпочёл заткнуться дабы не перегибать палку. Наконец совещание вернулось к своему нормальному ходу и собравшиеся продолжили обсуждение насущных дел, изредка косясь в нашу сторону. Мне сначала было интересно, но быстро наскучила куча рутины что они перечисляли. Основная повестка что везде всё хреново. На коммунальное хозяйство для обеспечения поставок воды и переоборудования под новые реалии — нужны деньги. Новых беженцев негде селить — нужны деньги. Сейчас вроде с едой более менее хорошо, но через неделю ожидается острый дефицит — нужны деньги. Для отражения новых угроз необходимо перевооружить имеющихся бойцов — нужны деньги. Нехватка медикаментов, спецоборудования и специалистов здравоохранения. И так всё совещание, у меня аж голова начала пухнуть от количества проблем что вывалили собравшиеся. Благо почти у всех проблем решение одно.
— Борь, — тихо произнесла Надя толкнув меня в бок и отвлекая от созерцания потолка.
— А? — так же тихо ответил я.
— Извини.
— За что?
— За сучку, — нехотя выдавила она.
— Только за неё? — заинтересованно спросил я, не оспаривая сам формат ответа. Чай она так и не принесла.
— Не
— То есть это ещё и я виноват? — сдвинул голову в её сторону, мысленно гадая какие ещё остальные.
— Нет, я виновата, — замялась Воронцова не находя нужных слов, разговор давался ей сложно, что мелкие бисеринки пота выступили на лбу. — Я не имела права лезть в твою жизнь.
— А почему не имела?
— Ну это же элементарно… Аргх, — спохватилась она почуяв издёвку. — Вот про такие моменты и говорила, хочется тебе ногу прострелить. Бесишь.
Ну если подумать, прострелянная нога лучше прострелянной пиписьки, так что прогресс в отношениях на лицо. Дальше она замолчала, и мы продолжали сидеть слушая обсуждение текущих проблем посёлка, способов их решения, прогнозов, и прочей болтовни. Меня под всё это начало клонить в сон. Так что я развалившись в кресле увидел себя за трибуной спикера на месте президента, начинающим выступление перед правительством. Пинок по ноге сродни импичменту вывел меня из блаженного сна, вернув в реальность. Пару секунд побыл главой страны и меня выпнули даже слова не дав сказать. Так себе результат.
Собравшиеся собирали бумаги и поднимались из-за стола, совещание на которое мы ворвались — заканчивалось. Зевнув так что чуть не порвал рот, подхватил рюкзак с пола и направился к Мясникову.
— Смотрю о правилах приличия ты и не слышал? — подняв глаза встретил нас мэр.
— Я вообще сидел в углу никого не трогал, за жуками с сачком бегал. И тут какой-то безмозглый х. й, передал через Надежду что ты кушать не можешь как хочешь меня видеть, так сказать в экстренном порядке. Как? Что? Зачем? Может началась третья мировая или ещё что. Никто б. дь не объяснил! Бросаю все дела, теряю львиную долю прибыли и мчусь в посёлок. Попадаю в засаду, в которой часть моих людей блохастые твари съедают заживо, на честном слове отбились. Мчусь на всех парах сюда. И что я слышу?! Нотацию о правилах приличия.
На первой части речи не успевший далеко уйти Максимов побелел и остановился, но затем всё же собрался и продолжил свой путь. В конце же неожиданно заметил некоторое смущение Мясникова. Ему похоже и в самом деле стало неудобно за те проблемы что мне достались. С добрым утром, б.я.
— Мм, это могло подождать, но это важно без преувеличений, — после паузы произнёс мэр.
— И что же это за дело? Надеюсь за недобитками гоняться не придётся?
— Думаю ты сам будешь заинтересован больше других. Удалось восстановить связь с военными на севере после, кхм… некоторых разногласий. И жизненно необходимо передать им данные о друнах.
И в самом деле, ради таких новостей стоило поспешить. Бить кого-то гораздо веселее сообща, чем своим чудо отрядом. Но с другой стороны, где-то там обитали крайне недружелюбные личности что могли здорово испортить жизнь.
— Ну так передайте им флэшку с прошлой записью или давай лучше по новой видео снимем, у меня новые данные есть. И вместо того что бы за них расплачиваться сижу тут.
— Откуда?! — выражение лица Мясникова резко изменилось, однако быстро успокоился когда увидел что я вместо ответа ковыряюсь в ухе и изучаю потолок. — Понимаешь ли Борис, твоё присутствие как очевидца жизненно необходимо чтобы убедить их о преобладающей угрозе друнов. Как у нас так и у них хватает врагов, тут важны приоритеты. Если разумные закрепятся, количеств жертв возрастёт.
— Да понял я, — раздражённо прервал его, обдумывая что очередные Наполеоновские планы идут псу под хвост.
— С Ситиеровым договорились, — вставил Мясников. — Тебе не создадут проблем, пока ты сам в них не влезешь.
Я в принципе уже думал добираться до базы военных несмотря ни на что, слишком высока была цена потенциального успеха. Там самое большое поселение людей, да и вроде как квартал военных раньше был. Один человек или планируемый отряд против подготовленной армии — это не слишком серьёзно. Даже с чудесными возможностями системы, даже учитывая техническую отсталость противника и тактическую примитивность. Армии на равных, может противостоять лишь армия.