Сабриэль
Шрифт:
Эти мысли заставили Сабриэль увеличить скорость, но она понимала, что это последний рывок. Испуганная, уставшая, замерзшая, она бежала из последних сил. Ноги дрожали, мускулы сводила судорога, а легкие, казалось, дышали не воздухом, а вязкой жидкостью.
А коридор все тянулся вперед и даже стал подниматься вверх по уклону. Но, поскольку свет возникал только там, где была Сабриэль, она больше ничего не видела и надеялась, что выход был недалеко.
Только Сабриэль подумала об этом, как впереди что-то блеснуло и превратилось в светлые очертания дверного проема. Она вскрикнула, но ее возглас
В ту же минуту спереди донесся новый звук, который Сабриэль приняла сначала за стук собственного сердца. Но звук раздавался снаружи, из-за двери. Глубокий, рычащий шум, низкая вибрация, которая чувствовалась через каменный пол.
Сабриэль сначала подумала, что по дороге над коридором идут тяжелые грузовики, но потом сообразила, ^то это невозможно, ведь она находилась глубоко под каменной глыбой. И в это мгновение она поняла, что значит странный шум. Где-то впереди со скалы низвергался водопад. Сила звука, с которой вода падала вниз, подразумевала, что водопад питает огромная река.
Бегущая вода! Мысль об этом наполнила Сабриэль неожиданной надеждой, и эта надежда добавила ей сил. В диком рывке она почти ударила дверь, шлепнув ладонью по дереву, и на мгновение остановилась, разыскивая ручку или кольцо.
Но на кольце уже лежала другая рука, которой не было еще секунду назад. По руке снова бежали знаки Хартии, и Сабриэль увидела еще одного посланца.
Этот был поменьше ростом, неопределенного пола, в одежде монаха, с капюшоном, опущенным на лицо. Одежда была черного цвета и тоже с эмблемой в виде серебряного ключа. Посланец поклонился и повернул кольцо. Дверь распахнулась, и за ней появилось звездное небо, кое-где покрытое облаками, которые подгонял сильный ветер. К рычанию водопада добавился звук звенящих в воздухе брызг. Не раздумывая, Сабриэль ступила наружу.
Привратник в капюшоне вышел вместе с ней и закрыл за собой дверь, затем опустил серебряную решетку и запер ее на железный замок. Оба защитных устройства появились из воздуха. Сабриэль смотрела на них и чувствовала их силу, потому что они были посланы Хартией. Но и дверь, и решетка, и замок могут только замедлить движение Мордиканта, но не остановить его. Единственный путь к спасению лежит через быстро бегущую воду или под лучами полуденного солнца, если бы оно вышло на небо среди ночи.
Первый путь лежал у ее ног, о втором можно было только мечтать. Сабриэль стояла на узком выступе, тянувшемся от берега реки. Немного правее река заворачивала за утес, чтобы рухнуть вниз могучим водопадом. Сабриэль продвинулась на несколько шагов вперед посмотреть, как вода разбивается внизу, создавая огромное облако брызг.
Впереди, посередине реки, разбивая ее течение на два потока, возвышался остров. Остров был не очень большим, размером с футбольное поле. Он поднимался из бурной воды, как каменный корабль. Остров был окружен высокими стенами из белого известняка. За этими стенами виднелся дом. Было еще очень темно, и нельзя было разглядеть все в подробностях, но уже была хорошо видна башня с черепичной кровлей, освещенная первыми лучами восходящего солнца. Сабриэль вспомнила, что в здании под башней находятся зал, кухня, спальни, оружейный подвал, а на верхнем этаже — обсерватория,
Это был дом Аборсена, в котором совсем маленькая Сабриэль была всего два или три раза. Она смутно помнила то время, более яркой была память о странниках, их палатках и лагерях, которые они разбивали. Она даже не помнила водопада, хотя звук его падения всколыхнул в ней воспоминания что-то, что могло остаться в сознании четырехлетней девочки.
К несчастью, она не знала, как добраться до дома. Ведь она слышала только слова: мост Аборсена. Оказалось, что она произнесла их громко вслух, и тут же маленький привратник потянул ее за рукав и указал вниз. Сабриэль посмотрела и увидела, что с берега прямо в воду спускаются ступени.
Не колеблясь ни минуты, Сабриэль кивнула, прошептала «спасибо» и шагнула на ступеньку. Ее подталкивало близкое присутствие Мордиканта. Не видимые с уступа ступени продолжались под водой. Сабриэль нервно нащупывала их, река в этом месте была очень глубокой и неслась с пугающей скоростью. При откате бушующих волн ступени местами обнажались, но их сразу же покрывали брызги и снег.
По реке неслись льдины, и Сабриэль представила, как ее, подобно этим осколкам льда, уносит к водопаду. Затем подумала о Мордиканте, который гонится за ней, о духе Смерти в его сердце, о смерти, которую он несет, и заточении за Девятыми Воротами, ожидающем ее, если Мордикант победит.
Она прыгнула. Ботинки слегка разъехались. Чтобы удержать равновесие, она раскинула руки и, чуть согнувшись, удержалась. С трудом устояв на первом камне, она прыгнула на другой, затем на следующий и так, подобно лягушке, допрыгала до середины бушующего потока. Здесь она остановилась и оглянулась.
Мордикант стоял на уступе. У стены валялась сломанная серебряная решетка. Привратник исчез, но это было не удивительно. Оказав помощь, он скрылся до тех пор, пока заклинание Хартии не вызовет его снова — через час, через день или через несколько лет.
Чудовище было на удивление спокойно, но, очевидно, наблюдало за Сабриэль. Даже такое сильное создание не могло перейти реку, да и не пыталось это сделать. Сабриэль поняла, что Мордикант решил ждать, охраняя единственный выход с острова. Возможно, он будет ждать, когда что-нибудь случится или кто-то появится, Сабриэль подавила дрожь и прыгнула. Стало светлее, и можно было видеть деревянные мостки, ведущие к воротам в белой стене. Над стеной виднелись верхушки вечнозеленых деревьев, между деревьями и башней порхали маленькие птицы. Это были признаки нормальной жизни. Но Сабриэль не забывала о высокой, изрыгающей пламя фигуре Мордиканта, бродившего по берегу.
С трудом она заставила себя прыгнуть на последний камень и свалилась на деревянные мостки. Даже ее веки не желали шевелиться, и она видела только то, что находилось прямо перед ее глазами. Глядя на доски, она доползла до ворот.
Ворота растворились, впуская Сабриэль во двор, мощенный старинным кирпичом цвета румяных яблок. От кирпичной мостовой ответвлялась дорожка, которая вела к нежно-небесной двери дома, особенно яркой на фоне белокаменных стен. Из пасти бронзовой львиной головы свисало кольцо. На грубом половичке у двери возлежал белый кот.