Сад моего сердца. Письма императрицы Александры Федоровны Романовой
Шрифт:
Душка, ты найдешь на своем письменном столе цветы (я их целовала). От них в отделении веселее.
Прощай, да благословит тебя Бог, моя душка, мой дорогой, нежно прижимаю тебя к моему сердцу и целую тебя и обнимаю так крепко.
Навсегда твоя женка Аликсъ. 4 апреля 1915 г.
Мой любимый,
шлю тебе на завтра нежные пожелания. Это первый раз за 21 год, что мы не проводим этой годовщины вместе. Как ясно все вспоминаешь. О дорогой мальчик, сколько счастья и любви ты дал мне за все эти годы. Бог поистине щедро благословил нашу супружескую жизнь большим любящим сердцем. Пусть всемогущий Бог поможет мне быть достойной твоей
7 апреля 1915 г.
Мой любимый муж,
мои молитвы и признательные мысли полны глубочайшей любви, витают вокруг тебя в эту дорогую годовщину. Как годы проходят, уже 21 год. Ты знаешь, я сохранила старое платье принцессы, которое я носила в это утро, и я буду носить твою дорогую брошку. Боже мой, как много мы прожили вместе в эти годы, везде тяжкие испытания, но дома, в нашем гнезде, яркое солнце. Посылаю тебе на память образ святого Симеона. Оставляй его всегда в своем отделении как ангела-хранителя. Тебе понравится запах дерева.
8 апреля 1915 г.
Посылаю тебе несколько ландышей, чтобы поставить на письменный стол. Там есть стаканы, которые всегда приносили для моих цветов. Я поцеловала нежные цветы, и ты их также поцелуй.
14 апреля 1915 г.
Теперь, моя дорогая птичка, я должна кончать, так как мне нужно писать для английского курьера и сестре Ольге. Бог да благословит и да охранит тебя. Целую еще и еще раз с нежнейшей любовью; навсегда, дорогой Ники.
Твоя старая «Солнышко». 17 апреля 1915 г.
Мой любимый,
Ты прочтешь эти строки прежде, чем лечь спать. Вспомни, что твоя женка будет о тебе молиться и думать, так много думать. Ты страшно мне недостаешь. Так грустно, что мы не проведем день твоего рождения вместе. Это в первый раз. Пусть Бог тебя щедро благословит, даст тебе крепость и мудрость, утешение, здоровье, спокойствие духа, чтобы продолжать мужественно нести тяжелый венец, который Он возложил на твои плечи. Ах, этот нелегкий и неудобно носимый крест! Как бы я хотела помочь тебе нести его! В мыслях и молитвах я всегда это делаю. Я хотела бы облегчить твое бремя – столько тебе пришлось выстрадать за эти двадцать лет. И ты еще родился в день Иова многострадального, моя бедная душка. Бог поможет тебе, я уверена, но сердце еще много будет болеть и будут тревоги и тяжкий труд, который придется храбро переносить с верой в милосердие и безграничную мудрость Бога. Тяжело не быть в состоянии нежно поцеловать и благословить тебя в день рождения.
4 мая 1915 г.
Мой драгоценный,
Поздравляю тебя с сегодняшним дорогим днем. Дай Бог, чтобы мы могли его провести в будущем году мирно и радостно и чтобы кошмар войны тогда прошел. Осыпаю тебя нежными поцелуями – увы, только в мыслях – и молю Бога охранить и особенно благословить тебя во всех твоих начинаниях.
6 мая 1915 г.
Сокровище души моей, мой дорогой ангел, Бог да поможет тебе, да утешит и укрепит, и поможет нашим храбрым героям. Целую тебя еще и еще и благословляю без конца. Должна кончать.
Навсегда твоя собственная женка. 7 мая 1915 г.
Мой драгоценный,
С тяжелым сердцем я тебя провожала в этот раз – все так серьезно, и сейчас так особенно тяжело, и мне так хочется быть с тобой, чтобы разделять твои
Твоя собственная женка. 10 июня 1915 г.
Милая, мужественная душа моя, как я хотела бы обрадовать твое бедное измученное сердце чем-либо светлым, какой-нибудь надеждой. Мне хочется крепко обнять тебя и положить твою милую голову к себе на плечо. Тогда я покрыла бы лицо и глаза моего милого поцелуями и шептала бы ему нежные слова любви. Целую твою подушку по ночам – это все, что у меня осталось, – и благословляю ее. Теперь должна ложиться спать. Отдохни хорошенько, мое сокровище. Благословляю и целую тебя так нежно, и тихонько глажу твой дорогой лоб.
12 июня 1915 г.
Я страшно страдаю от разлуки с тобой. Двадцать лет мы всё делили пополам, а теперь происходят серьезные вещи, и я не знаю твоих мыслей и намерений; это так больно. Бог да поможет и правильно направит тебя, моя дорогая душка. Я тоже гораздо спокойнее, когда ты тут. Я страшусь, что они воспользуются твоим добрым сердцем и заставят тебя делать вещи, которых ты, вероятно, не сделал, если бы мог спокойно их обдумать здесь.
15 июня 1915 г.
Какое громадное счастье, что ты скоро опять возвращаешься, но я все-таки дрожу при мысли, что, может быть, это не осуществится. Бог да подаст успех нашим войскам, дабы ты мог оттуда уехать с более спокойной душой.
Прощай, мой любимый, мой дорогой Ники, Бог да благословит и защитит тебя и благополучно доставит тебя в любящие объятия твоих детей и жаждущей тебя твоей жены.
Беби [2] и я отправляемся, чтобы видеть Гальфтера [3] и потом трех раненых. Мне недостает моего лазарета, и мне грустно, что я не могу работать и смотреть за моими дорогими ранеными.
2
Одно из ласковых прозвищ Цесаревича Алексея.
3
Гальфтер Виктор Петрович – генерал-лейтенант, Георгиевский кавалер.
26 июня 1915 г.
Мой родной, любимый,
Не могу найти слов, чтобы выразить все, что я хочу, – мое сердце слишком полно. Я только хотела бы крепко держать тебя в своих объятиях и шептать тебе слова бесконечной любви, призывая бесконечное благословение. Более чем тяжко отпустить тебя совсем одного, но Бог очень близок, более чем когда-либо. Ты бился в этом великом бою за свою страну и престол один, храбро и с решимостью. Никогда раньше не видели в тебе такой твердости, и это не может не принести хороших плодов. Когда я могу принести малейшую пользу, говори мне, что делать – пользуйся мною. В такое время Бог даст мне силу помочь тебе – ибо наши души сражаются за правду против зла.