Сад смерти
Шрифт:
Это было то, что Тун-ши рассказала о событиях, происшедших много столетий тому назад.
Ировар вернулся к рассказу о том, что произошло в ночь, когда родилась Шира.
Когда наступили сумерки, жителей стойбища юраков Нор, а еще больше — тех, кто жил в Таран-гае, охватил непонятный страх. Взоры все чаще обращались в сторону моря, как будто их страх был как-то связан с ним. Они собирались небольшими группами, тихо разговаривая между собой, глядя друг на друга большими, испуганными глазами, сердца
Наступила ночь, и они внезапно почувствовали легкую вибрацию земли под ногами, а рыбаки, вышедшие в море на своих лодках, рассказывали, что по воде пошли большие волны. Им было невероятно трудно вернуться на сушу по такой беспокойной воде.
И вот случилось то, чего никто не понял: издалека раздался грохочущий, стонущий звук, протяжный и яростный, он шел из моря на берег.
Один-единственный звук, а потом все стало, как раньше.
Но не успела роса высохнуть на траве в серый рассветный час, в дерево у входа в ярангу Ировара громко постучали. Он не спал, не ложился всю ночь. На руках у него была его внучка, дочь его дочери, только что родившаяся и тут же осиротевшая. Он положил ребенка и вышел.
Тогда его жилище стояло напротив старого капища. С ямами под грудами камней, с возвышавшимся над ними алтарем, а над алтарем были могущественные тотемные знаки с развивающимися лентами — трофеи с удачной охоты, увенчанные оленьими рогами. Сейчас, в рассветной туманной дымке, жертвенник казался черным.
А перед этими черными, извилистыми символами перед его дверью неподвижно стояли четыре фигуры.
Ировар понял, что они не хотят входить в ярангу, поэтому он осторожно закрыл за собой дверь и низко поклонился. Если в груди его и был страх, он, во всяком случае, никак не показал его.
— Приветствую вас, незнакомцы, — спокойно сказал он. — По правде говоря, странная была сегодня ночь.
Одетый в мантию землистого цвета, капюшон которой полностью скрывал его лицо, заговорил первым, голос его звучал глухо, как из-под земли.
— У тебя дома новорожденный младенец. Принеси его нам!
Ировар бы в нерешительности.
— Должен ли я отдать единственное, что у меня осталось?
Другая фигура, женщина в прозрачном голубовато-мерцающем одеянии, ответила голосом, напоминавшим шум ветра в кронах деревьев:
— Мы не заберем ее у тебя. Но нам нужна ее помощь.
— На наш народ обрушилось большое несчастье, — сказал третий, в голосе которого слышался рокот моря, его глаза меняли цвет — как играющая вода, они были то голубыми, то серыми, то зелеными. — Человек, который пошел наперекор нашим повелителям.
Ировар выпрямился и почтительно спросил:
— Так вы не спутники ненцев?
— Нет. Но ребенок, находящийся там, внутри, принадлежит нашему народу. Таран-гайцам.
— Верно, он вашей
— Человеческий выродок давно разыскивает источники жизни, — отвечал четвертый, его накидка горела всеми цветами пламени. — И таким образом он получил почти такую же большую власть, что и наши властители. Он получил власть над смертью и жизнью. Мы не можем положить этому конец. Только другой из рода человеческого может уничтожить планы выродка.
— Мы долго ждали, — сказал одетый в коричневое. — Ждали и искали. Но пока нам не удалось найти человека, столь чистого, чтобы он мог начать борьбу с этим дерзким.
— То есть та сила, которую человек заполучил давным-давно, была злой? — спросил Ировар. Четверо спрятали лица.
— Очень злой, — ответила женщина. — Наши властители содрогнулись.
— Тогда скажи мне, Повелитель Воды, — обратился Ировар к третьему. — Почему вы пришли ко мне?
Сине-зеленые глаза заблестели.
— Когда мы не нашли никого достойного среди взрослых, нам пришлось выбрать новорожденного младенца. Ты умный человек, Ировар. Ты сможешь воспитать ребенка чистым и хорошим человеком. Мы поручаем это тебе.
— Это большая ответственность, — заметил Ировар.
Дух Воды поднял руку.
— Есть еще одна причина того, почему была избрана она. Твоя жена знала, что делала. В далекой стране потомки человеческого выродка начинают борьбу против него. Одни они не справятся. Но твоя внучка — плод обоих этих отважных и страдающих народов. Поэтому она полностью подходит. Если получит правильное воспитание.
На сердце Ировара легла печаль.
— А как моя внучка начнет борьбу?
— Ее направят, когда придет время, — сказал Огонь. — Знаком будет прибытие незнакомца. Но бороться ей придется в одиночку. Мы не можем ей помочь.
— Маленькая девочка? Одна? Безо всякой помощи? — вскричал Ировар.
— Ей помогут, — ответила Земля, успокаивая. — Ей поможет человек, от которого этого меньше всего можно будет ожидать. Помни это, Ировар, когда она однажды окажется в беде и все будет казаться безнадежным. От которого это меньше всего можно будет ожидать.
— Я запомню, — ответил Ировар.
— А сейчас принеси ребенка, — потребовал Дух Воздуха.
Ировар вошел в ярангу, взял девочку на руки и с тяжелым сердцем вынес ее.
— Красивый ребенок, — сказал Повелитель Земли.
— Это большая жертва с твоей стороны, — сказал Воздух.
— Ее будут звать Шира, «чистая», — сказал Повелитель Воды.
— Мы будем защищать ее, — сказал Огонь. — А чтобы ей легче было выполнить свою миссию, чтобы ее мысли не отвлекались от ее задачи, она будет обладать даром нравиться всем, но ее не полюбит никто.