Садовое кольцо
Шрифт:
— А почему они так… Кругами? — спросила Хельга. Она не отличалась впечатлительностью Книжника и спокойно шла по узкому проходу меж мертвецов. — Их что же, убили всех?
— Вряд ли, — отозвался парень. Присел напротив одной из мумий, разглядывая ее в упор. Было одновременно любопытно и жутко. Даже на сморщившейся коже черепа и лица оставались заметны замысловатые цветные татуировки, среди которых преобладали кольца в самых разных видах и сочетаниях. — Наверное, их притащили и усадили уже мертвых. Здесь воздух сухой — тела хорошо сохраняются…
— Странно,
— Да, странно. Может, тела отравой какой напичканы. А может, они при жизни питались по-особенному как-то, что не сгнили до сих пор, и этим трупоедов отпугивают.
Тем временем Хельга вышла в центр этого мертвого круга. Там, в центре, посреди серого пятна из легкого пепла возвышалась странная конструкция. Несколько обгоревших красных кирпичей, сложенных в замысловатую фигуру.
— Смотри-ка… — с интересом произнес Зигфрид, разглядывая фигуру. — Эй, Книжник, тебе это ничего не напоминает?
Семинарист нахмурился, впившись взглядом в увитую трещинами, обожженную глину. Пошел вслед за девушкой в центр, не отрывая взгляда от кирпичей. Действительно, что-то знакомое угадывалось в грубой символике неровных граней. Что-то волнующе узнаваемое.
Он вдруг обмер, потрясенный догадкой:
— Неужто… Кремль?!
Зигфрид молча посмотрел на него, Хельга вышла в центр круга. Медленно обошла сооружение. Мумии пялились на нее своими иссохшими мертвыми глазами.
— Кремль и кольца из трупов вокруг него… — пробормотал Книжник. Его передернуло.
— Не слишком оригинально для секты «властелинов Колец», — заметил Зигфрид. — Однако же непонятно, зачем все это…
— Да что ж тут непонятного? — произнес Книжник. — Они же… молятся!
— Как это? — Хельга удивленно посмотрела на него. — Ведь мертвые они…
— Для верующих, а тем более фанатично верующих это неважно, — покачал головой Книжник. — Неспроста их усадили вот так. Они должны молиться даже в загробном мире. Все должно быть направлено на единую цель секты.
— Какую цель? — спросила Хельга.
Зигфрид смотрел на них с Книжником исподлобья. Вест не любил всех этих темных тайн и сложностей. Враг должен быть реален. Если он жив — его нужно убить. Если мертв — прекрасно. Но что делать с мертвым врагом, который все еще строит против тебя козни?
— Не знаю, — проговорил Книжник. Перевел взгляд на фигуру. — Властелины в принципе ненавидят Кремль. Считают центром мирового зла. От которого, мол, все беды расходятся по миру, как круги на воде. И Садовое Кольцо с его демонами — один из таких «кругов ада».
— Может, тогда они молятся о том, чтобы мы сгинули? — тихонько сказала Хельга. — Сглаз на Кремль наводят…
Книжник поймал взгляд Хельги. Она сказала — «мы»! Значит, она уже считает себя кремлевской, не отделяет себя от людей его рода-племени. А значит, и от него…
И тут же он ощутил такой прилив ненависти к этим, безобидным уже, мертвецам, что едва не бросился с кулаками в гущу трупов. Но вместо этого лишь
Символические башни и стены рухнули с глухим раскатистым стуком, будто сооруженные из костяшек домино. Пепел в основании взметнулся вверх, как дым далекого пожарища.
Парень застыл, глядя на безликую груду обломков. Спонтанная ненависть вдруг прошла, уступив место опустошению.
— Зря ты так, — странным голосом сказала Хельга. — Получается, ты вроде как сыграл в их пользу.
Книжник и сам уже понял, что погорячился. И с ужасом осознал, что проклятые покойники обвели его вокруг пальца. Он не верил в силу «сглаза». Точнее — не хотел верить. Потому что в него не верит наука. Но суеверный ужас овладел им, сметая все разумные мысли.
— Я… Я не хотел… — пробормотал он.
Повисла тягостная тишина. Каждый думал о своем. Трудно не задуматься, оказавшись в компании таких вот целеустремленных покойников.
— Ладно, — сказал, наконец, Зигфрид. — Девчонки здесь все равно нет. Идем дальше.
Вслед за Зигфридом путники перешагнули порог следующего каземата.
И тьма взорвалась — чудовищным, срубающим с ног ревом и светом. Хельга с Книжником рухнули, корчась от боли, отчаянно пытаясь спрятаться от этого убийственного света, закрыть руками глаза, заткнуть уши. Книжник пытался подняться, слепо шаря перед собой руками и крича что-то, не слыша собственного голоса.
— Ничего особенного, — донесся, словно издалека, приглушенный голос Зигфрида. — Светошумовые гранаты.
— Что еще за гранаты такие?! — проорал парень. Он все еще не видел, что происходит вокруг. — Зачем?!
— Убить не убьет, но деморализует конкретно. Тебя сейчас голыми руками брать можно…
С этим было трудно спорить. С подобным оружием семинаристу не приходилось сталкиваться. Про такое он даже не слышал. И опасался, что действительно перестанет слышать после мощного удара по барабанным перепонкам. За зрение тоже следовало опасаться — такой-то шок после тьмы… Бросился шарить вокруг себя, наткнулся на Хельгу которая сжалась у стены в испуганный комок. Крепко обнял, прижал к себе девушку, и та прильнула к нему, словно в тепле его тела было спасение. Так они и сидели, как беспомощные котята, пока зрение потихоньку не стало возвращаться.
Из темноты медленно проявлялась смутная картинка. Вначале — расплывчатый силуэт веста. Потом в лучах каких-то светильников проявилось все помещение. И с ним — довольно неприятная картина.
Нет — жуткая.
Пол был усеян мертвыми телами. Если бы не расползавшиеся кровавые лужи под ними, можно было бы подумать, что путники все еще находятся в том, предыдущем, каземате, только мумии сбиты на пол, как кегли. По крайней мере выглядели они так же: наголо выбритые, покрытые татуировками, в одинаковых оранжевых хламидах. Некоторые еще дергались в предсмертных судорогах. Посреди всего этого возвышалась мощная фигура Зигфрида. Он хмуро осматривал на свет лезвие меча.