Сады Луны (др. перевод)
Шрифт:
Барук с трудом подавил дрожь.
– Во-первых, будет нанята дополнительная охрана. Если имперские «когти» попытаются, как вы говорите, вонзить кинжал, маги Торруда им этого не позволят.
Алхимик помолчал, затем устало кивнул.
– Довольно споров, Рейк. Симталь согласится принять вас в качестве моего гостя. Вы обещаете мне, что не подведете с костюмом?
– Обещаю.
Барук подошел к окну. Небо над даруджистанскими крышами посветлело.
– Вот и начинается, – прошептал он.
Тистеандий
– Что начинается?
– Наш новый год, – ответил алхимик. – Год Пяти Клыков умер. Рассвет знаменует рождение года Лунных Слез.
За внешне бесстрастным лицом Аномандера Рейка угадывалось напряжение, которое Барук сразу же почувствовал.
– Странное название, правда? И совпадение необычное, хотя я скептически отношусь к этим древним названиям. За тысячу лет многое изменилось. Наверное, тот, кто их нам подарил, вкладывал в них иной смысл.
– Я знаю, кто их вам подарил. Икарий. Это его названия: Пять Клыков, Лунные Слезы. Колесо времени, надо понимать, – тоже его подарок?
Баруку оставалось лишь удивленно таращить глаза. В голове алхимика теснились вопросы, но задать их тистеандию он не успел.
– Думаю, в будущем вы серьезнее отнесетесь ко всем дарам Икария. Тысяча лет – не такой уж большой срок, уважаемый алхимик. В последний раз Икарий был у меня совсем недавно – лет так восемьсот назад. Он явился вместе с неким Маппо из расы треллей, и с ними был Озрик… или Оззерк – кажется, поклоняющиеся ему так произносят его имя.
Рейк печально улыбнулся.
– Помню, мы с Озриком поспорили, и Бруд еле-еле нас растащил. Это был давнишний спор.
Миндалевидные глаза тистеандия сделались серыми. Он замолчал, погрузившись в воспоминания.
Роальд, как всегда, предварил свое появление вежливым стуком. Затем слуга вошел и поклонился.
– Господин Барук, Мамот проснулся и выглядит достаточно отдохнувшим. Ваш помощник Крюпп передал устное послание. Он просил также передать его искренние извинения, что не смог явиться сюда сам. Желаете выслушать послание?
– Да, – коротко ответил Барук.
Роальд снова поклонился.
– Угорь встретится с вами нынешним вечером, на празднестве в доме госпожи Симталь. Угорь находит ваше предложение об обмене сведениями и совместных действиях весьма волнующим. Это все.
Барук даже просиял.
– Замечательно.
– Прикажете привести сюда Мамота?
– Конечно, если он в силах идти.
– В силах. Сейчас приведу, – пообещал Роальд и ушел.
Алхимик повеселел и уже с улыбкой сказал Рейку:
– Как я и говорил вам, там соберутся все. В данном случае все – точное и правильное слово.
Рейк молча смотрел на него, а улыбка алхимика становилась все шире.
– Надо
– Не забывайте, он будет в маске, – напомнил алхимику тистеандий.
– Если мои предположения верны, маска вряд ли поможет Угрю, – ответил Барук.
Дверь снова открылась. На пороге стоял отдохнувший и посвежевший Мамот. Кивнув Баруку, он сказал, не тратя время на прелюдии:
– Возвращение оказалось легче, чем я предполагал.
Увидев Аномандера Рейка, Мамот улыбнулся и поклонился.
– Приветствую вас, хозяин базальтовой крепости. Едва я узнал от Барука о союзе с вами, мне невыразимо захотелось взглянуть на вас.
Удивленный Рейк повернулся к алхимику, ожидая объяснений.
– Мамот тоже входит в тайный союз Торруда… Друг мой, мы очень тревожились, когда тебя пленила магия Древних.
– Да, я попал в ловушку, но ненадолго. Влияние Омтоза Феллака затронуло меня только краем. Спокойствие и рассудительность помогли мне и внутри чужого Пути, и двигающийся по нему меня даже не почуял.
– Сколько времени у нас есть? – спросил разом помрачневший Барук.
– От силы два-три дня. Джагатскому тирану непросто сразу пробудиться к жизни.
Глаза Мамота заприметили графин, стоявший над очагом.
– О, ваше прекрасное вино уже ждет меня. С вашего разрешения я налью себе бокальчик.
Старик направился к очагу.
– Кстати, вы что-нибудь слышали о моем племяннике?
– Странный вопрос, Мамот, – фыркнул алхимик. – Последний раз я видел его еще ребенком. По-моему, это было лет пять назад.
Мамот наполнил бокал и сделал несколько глотков.
– Пять лет в его возрасте – большой срок. Крокус уже не ребенок. Надеюсь, с ним все благополучно. Он…
Барук мотнул головой и шагнул к Мамоту.
– Как ты сказал? – спросил он, цепенея от страха. – Его зовут Крокус?
Алхимик звучно ударил себя по лбу.
– Крокус! Каким же дураком я оказался!
Мамот ответил ему кроткой улыбкой мудреца.
– Вы узнали, что монета находится у него.
– А ты это знал и молчал? – едва вымолвил потрясенный Барук.
Угольно-черные глаза Рейка застыли на Мамоте.
– Простите, что вмешиваюсь в ваши личные дела, уважаемый Мамот. Скажите, вы будете на празднестве у госпожи Симталь? – довольно равнодушным тоном спросил тистеандий.
– Разумеется, – улыбнулся Мамот.
– Рад это слышать.
Рейк вынул из-за пояса кожаные перчатки.
– Там и поговорим.
Барук почему-то не обратил внимания на внезапный уход Рейка. Это было его первой ошибкой в день празднества Геддероны.