Сады Луны
Шрифт:
Он прошел через крышу. Слева от него возвышался угрюмый силуэт колокольни К'рула. Крокус опустил руку на кожаный мешочек, привязанный к ремню, ощупал пальцами узел и веревку, – все было в порядке. Затем он проверил тюрбан, закрепленный под ремешком его доспеха. Все хорошо. Он продолжил свой беззвучный путь по крыше. И впрямь прекрасная ночь. Крокус улыбался.
Тало Крафар открыл глаза. Ничего не понимая, он уставился перед собой. Где он? Почему он ощущает такую слабость? Память вернулась, и стон сорвался с его губ. Он потерял сознание, распростершись
«Сейчас, сукин сын, сейчас». Он поднял арбалет, опираясь одним локтем на колонну. Оказалось, что он уже зарядил оружие, хотя и не помнил, как и когда. С такого расстояния промахнуться невозможно. Через мгновение его преследователь будет мертв. Тало стиснул зубы и прицелился.
Крокус наполовину прошел крышу, лаская одной рукой пышную отделку тюрбана, когда у него под ногами зазвенела монетка. Инстинктивно он бросился вниз и накрыл ее обеими руками. Тут же что-то со свистом пронеслось над его головой, он поглядел вверх, ошарашенный, затем снова приник к крыше. Черепица в двадцати футах от него разбилась вдребезги.
Он застонал от внезапного осознания. Когда он поднимался на ноги, его рука рефлекторно ухватила монетку и сунула ее за пояс.
Тало в бессилии выругался. Он опустил арбалет и в недоумении посмотрел вниз на фигуру. И тут его чувство опасности проявилось в последний раз. Повернувшись, он уловил смутные очертания человека в плаще, стоявшего прямо перед ним с поднятыми руками. Затем руки опустились вниз, и два длинных остро отточенных кинжала вонзились в грудь Тало. С последним возгласом недоумения убийца скончался.
Этот звук достиг ушей Крокуса, и он повернул голову к колокольне. Черная фигура выпрыгнула из-за колонн и приземлилась с грохотом в пятнадцати футах от него. Секунду спустя раздался стук арбалета. Крокус взглянул вверх, чтобы рассмотреть силуэт человека, в руках которого блестели длинные кинжалы. Человек, казалось, изучал его.
– О, Маури, – воскликнул вор, быстро развернулся и побежал.
С колокольни К'рула очень странного разреза глаза убийцы следили за тем, как вор приближался к дальнему концу крыши. Едва заметно приподняв голову, убийца вдохнул воздух, затем нахмурил брови. Выброс силы только что пронзил ткань ночи так, как палец прорывает гнилую материю. И через разрыв вошло нечто.
Вор достиг дальнего края крыши и исчез за ним. Убийца прошипел что-то на языке, который был древнее и колокольни, и храма, на языке, который здесь не слышали несколько тысячелетий, затем спрыгнул с башни. Совершенный с помощью магии, спуск убийцы был медленным и плавным. Приземление было мягким и естественным, так падает луч света.
Из тьмы появилась вторая фигура – плащ на ней развевался подобно черному крылу – и присоединилась к первой. Затем беззвучно на крышу спустилась и третья. Они коротко побеседовали. Последний из появившихся отдал
Десять минут спустя Крокус лежал на скате крыши какого-то купца, стараясь восстановить дыхание. Он ничего не видел и не слышал. Либо убийца его не преследует, либо он потерял след. Или она. Он вспомнил свои впечатления от фигуры на колокольне. Нет, женщиной убийца быть не мог, слишком высокий (наверное, шесть с половиной футов) и тонкий.
Тревога охватила молодого вора. Где он оступился? Убийца едва не прикончил его, а затем сам был убит. Война Гильдий? Если это так, то крыши становятся опасным местом.
Крокус осторожно поднялся и огляделся вокруг.
На крыше зазвучали шаги. Крокус обернулся и увидел приближающегося к нему убийцу. Один взгляд на два сияющих в воздухе лезвия, и вор оказался на другом конце крыши и прыгнул в темноту.
Ближайшее здание было довольно далеко от него, но Крокус хорошо знал этот район. Падая, он вытянул вперед руки. Натянутая проволока попала ему куда-то под локти, он отчаянно захватал руками и повис, раскачиваясь на высоте двадцати футов над улицей.
Большинство бельевых веревок, протянутых над улицами города, были довольно тонкими и ненадежными, однако среди них встречались и проволоки. Натянутые предыдущими поколениями воров, они прочно держались в стенах зданий. В дневное время Обезьянья Дорога, как называли это воры, ничем не отличалась от прочих веревок, увешанных нижним бельем и рубахами. Однако после захода солнца она начинала выполнять свое истинное предназначение.
Несмотря на ободранные руки, Крокус проделал путь по проволоке до дальней стены. Он умудрился при этом взглянуть наверх и похолодел. На краю стены перед ним стоял другой убийца, старательно целясь из тяжелого старинного арбалета.
Крокус отпустил проволоку. Стрела просвистела прямо у него над головой, когда он падал вниз. Где-то внизу разбилось окно. Падение Крокуса было задержано верхним слоем бельевых веревок, схвативших его за конечности и перевернувших вокруг себя, прежде чем порваться. Затем последовала бесконечная череда ощутимых для костей толчков и хлестких ударов веревок, разрезающих одежду и полосующих кожу. Затем Крокус достиг мостовой, приземлившись на ноги и наклонившись вперед. Колени у него подогнулись. Он выставил вперед плечо, обеспечивая себе относительно мягкое приземление, и тут же остановился, ударившись головой в стену.
Оглушенный и стонущий, Крокус откатился вправо. Он поднял глаза. Затуманенным болью взглядом он увидел фигуру, медленно спускающуюся на землю прямо у него над головой. Глаза вора расширились. Магия!
Он повернулся и проковылял на непослушных ногах какое-то время, прежде чем смог, прихрамывая, побежать в сторону переулка. Он добрался до угла, где его на секунду осветило газовым фонарем, поспешно пересек широкую улицу и достиг начала следующего проулка. Здесь, в тени, Крокус остановился. С великой осторожностью он выглянул из-за угла, чтобы осмотреться. Стрела разбила кирпич прямо перед его носом. Он нырнул обратно в проулок и побежал.