Сады Луны
Шрифт:
– Помолчи секунду, – приказал Быстрый Бен. – Давай-ка с самого начала. Ты сказал, что капитан Паран поразил Клыка своим мечом?
Хохолок помрачнел.
– Да, сказал. Смертельное оружие; в принципе, этого не должно бы было случиться. Не исключено, что он нанес Гончей серьезную рану, – марионетка помолчала немного, затем буркнула: – Ты не сказал мне всего, маг. В это дело вовлечены боги. Поскольку ты держишь меня в неведении, я могу столкнуться с кем-нибудь из них на Пути.
Он сплюнул.
– То, что я твой раб, – уже плохо. Ты что, считаешь, будто
Он сделал шаг вперед, глаза его горели недобрым огнем.
Быстрый Бен был удивлен. Сердце его тяжело колотилось в груди. Неужели такое возможно? Может быть, он что-то упустил? Едва заметный признак, дуновение бессмертного присутствия?
– И еще одно, маг, – пробормотал Хохолок, делая шаг. – Лихорадка у Порванного Паруса разыгралась прошлой ночью. Она кричала что-то о монете. О монете, которая вращалась, затем упала, покатилась и попала в чьи-то руки. Ты должен рассказать мне о монете. Я должен знать, что ты думаешь по этому поводу, маг.
Внезапно кукла замолчала и поглядела на нож в своих руках. Хохолок заколебался, смутился и убрал оружие в ножны.
– Что такого важного в этой монете? – пробурчал он. – Ничего, эта дрянь просто бредила, она сильнее, чем я думал.
Быстрый Бен похолодел. Казалось, кукла забыла о присутствии мага. То, что он сейчас слышал, были мысли Хохолка. Он понял, что смотрит через зашторенное окно его больного сознания. Именно здесь и сосредоточилась опасность. Волшебник задержал дыхание и принялся разглядывать облака под ногами, когда Хохолок снова заговорил.
– Клык убил бы ее, должен был убить, если бы не этот идиот капитан. Какая ирония судьбы – сейчас он караулит ее и хватается за свой меч, как только я появляюсь рядом. Что за бог играет в эту игру?
Кукла продолжала говорить, но слова сливались в неясное бормотание.
Быстрый Бен подождал, надеясь услышать что-нибудь еще, хотя того, что он уже узнал, было достаточно. Хохолок был очень взволнован. Это сумасшедшее создание непредсказуемо, в рамках его держали тонкие нити силы, те, которыми маг опутал его деревянное тело. Но подобное безумие сильно, достаточно сильно, чтобы порвать эти нити. Маг уже не был так уверен в надежности своего контроля над куклой, как раньше.
Хохолок умолк. Его нарисованные глаза по-прежнему горели темным огнем, отражением мощи Хаоса. Быстрый Бен шагнул вперед.
– Узнай планы Тайскренна, – скомандовал он и сильно пнул марионетку. Носок его башмака угодил Хохолку в грудь, кукла завертелась на месте, затем перевалилась через край и рухнула вниз. Ее оскорбленные вопли затихли в желтых облаках.
Быстрый Бен глубоко вдохнул тяжелый душный воздух. Он надеялся, что столь резкое расставание поможет сгладить услышанное от Хохолка за последние несколько минут. Он по-прежнему ощущал, что держит куклу под контролем. Чем дальше заходит Хохолок в глубь Пути, тем больше силы у его хозяина.
Маг знал, что следует сделать, Хохолок
– Пора идти, – пробормотал он и поднял вверх руки.
Воздух с ревом вернулся, маг почувствовал, как его тело взмывает вверх, вверх в пещеру над головой, затем в следующую пещеру. Пока мимо него проходили пещера за пещерой, в его мозгу вертелось одно слово, слово, которое касалось проблемы с Хохолком.
Быстрый Бен улыбнулся, но эта улыбка была гримасой ужаса. А слово осталось: «Клык». С этим именем ужас мага обрел лицо.
Вискиджак поднялся посреди царящего молчания. Лица, окружавшие его, были мрачны, глаза опущены или устремлены куда-то в сторону, туда, где теснятся самые мрачные мысли. Единственным исключением была Горечь, которая уставилась на сержанта живыми горящими глазами. Вискиджак задумался, отчего у нее такой почти радостный взгляд, затем тряхнул головой, сердясь на себя самого за то, что и его захватили подозрения Быстрого Бена и Калама.
Он посмотрел в сторону и увидел, что приближается Быстрый Бен. Маг казался усталым, лицо серое. Вискиджак бросил взгляд на Калама.
Убийца кивнул.
– Все в сборе, все живы, – сказал он. – Грузите лодку и готовьте се к отплытию. Маллет идет впереди. Остальные – за ним на пляж.
Пока приближался Быстрый Бен, Калам сказал:
– Похоже, дух в отряде упал, сержант. Скрипач, Троттс и Еж перемесили достаточно грязи в этих туннелях, чтобы похоронить саму смерть империи. Я боюсь за них. Маллет, тот держится пока... Кстати, что бы там ни знала Горечь о ловле рыбы, я сомневаюсь, что кто-нибудь из нас умеет управляться с веслами. И мы еще собираемся переправиться через озеро размером с море?
Под скулами Вискиджака заходили желваки, потом он попытался небрежно пожать плечами.
– Ты ведь прекрасно знаешь, что любой Путь рядом с городом легко вычислить. У нас нет выбора, капрал. Придется грести. До тех пор, пока мы не поставим парус.
– С каких это пор девица разбирается в рыболовстве? – пробурчал он.
Сержант вздохнул в ответ:
– Я понятия не имею. Она ведь взялась из ниоткуда?
– Именно так.
Быстрый Бен поднялся на скалу. Люди умолкли, увидев выражение его лица.
– Я знаю кое-что, что вам чрезвычайно не понравится, – сказал маг.
– Ну-ну, послушаем, – отозвался Вискиджак голосом, лишенным всякого выражения.
Через десять минут все трое спустились на скользкий каменистый берег. И Вискиджак, и Калам казались потрясенными. В дюжине ярдов от берега качалась на воде рыбацкая лодка. Троттс тянул веревку, привязанную к крюку на носу судна, стеная и кряхтя каждый раз, когда он налегал на нее всем своим весом.
Все остальные стояли поодаль на берегу, преспокойно обсуждая тщетные попытки Троттса подтянуть лодку к берегу. Скрипач случайно взглянул наверх. Увидев идущего к ним Вискиджака, он побледнел.