Сафари / Двуногая дичь / Сила желания

Горбачев Ярослав

Но сейчас, всё это было неважно: окружавшие девушку люди пришли в движение, с явно не дружественными намерениями. Последовала недолгая борьба с количественно превосходящим противником, немало пострадавшим от ударов женских кулачков, вроде бы маленьких и безобидных. Двое противников оказались покусанными, один расцарапан. Но Иру скрутили по рукам и ногам, крепко связали, надели на глаза непрозрачную повязку, оттащили в сторону и бросили в багажник какой-то машины. Минут двадцать безбожной тряски — дорог тут не было — и девушку снова извлекли наружу, поставили на ноги, распутали их, отвели куда-то, посадили на стул. Потянулось

долгое ожидание, наполненное лавиной растущим беспокойством. Конвоиры, не уходящие никуда, принялись громко и нагло обсуждать дальнейшую судьбу пленницы. У которой от осознания того, о чём они говорят, зашевелились волосы на голове.

А потом что-то вокруг резко изменилось, все замолкли, по коже прошёл ветерок. С глаз сняли повязку, и Ира увидела перед собой мужа. Последовавшая сразу же сильнейшая пощёчина должна была свалить её, вместе со стулом, но кто-то, стоящий сзади, подхватил девушку и вернул в устойчивое положение.

— Рад встрече, дорогая.

Смачный плевок в ответ. Чуть порозовевшей от крови слюной.

— Вижу, соскучилась, — ещё один удар, но на этот раз сильные и грубые руки держали с двух сторон, предохраняя от падения. — Я смотрю, ты мало того, что сбежала, так ещё и выносила ублюдка... Сволочь...

Стиснув зубы и глотая слёзы, Ира, как могла, стойко терпела все издевательства, словесные и физические, пока, наконец, её законный муж не притомился. Усевшись в большое кресло за солидным столом, он достал сигару, прикурил, и, миролюбиво улыбнувшись, заговорил преувеличенно спокойным тоном:

— Ты, наверное, удивляешься, чего это такое с тобой случилось. Я объясню. Во-первых, должен сказать — очень расстроен твоим безответственным поведением. После того, как сначала этот придурок замочил нас всех, а потом мы обнаружили, что даже после срока срабатывания таймера, ограничивающего время в вирте, ты так и не вышла — я, вообще-то, переволновался. А когда выяснил, что ты жива-здорова, да ещё и снюхалась с этим дикарём, моим убийцей... Тебе не понять, мразь, каково мне было. И вот тут начинается во-вторых. Как ты думаешь, кому пришло в голову устраивать сафари на двух наглых дикарей, а?..

— Что?!! — Ира впервые не выдержала и заговорила.

— Да, дорогая. Ты, со своим хахалем, стала для меня настоящим Эльдорадо, постоянным источником дохода. Не представляешь, сколько народу жаждет поучаствовать в таком классном развлечении! Ведь самая интересная охота — это охота за двуногой дичью! Я поставил это дело на поток: со всех желающих беру деньги за самое незабываемое приключение в их жизни, даю в прокат оружие (естественно, со штрафом в случае утери, спасибо вам, такое часто случалось), выслеживаю вас, даю полезные советы, разъясняю повадки, и так далее... Целая индустрия образовалась. Да и владельцы всего этого обнаружили и правильно оценили всплеск интереса к миру, и они тоже исправно спонсируют меня, только бы не бросал и продолжал в том же духе. Я даже благодарен тому случаю, хоть он и отобрал у меня тебя. В общем, так всё было хорошо и прекрасно, до тех пор, пока вы куда-то не пропали... И вот тут пришлось напрячь все силы, чтобы найти двух излишне самоуверенных дикарей. Но ведь я сделал это!

С чрезвычайно довольным видом откинувшись на спинку кресла, говоривший щелчком отправил окурок прямо в свою жену.

— Сами виноваты, короче. Теперь, придётся чуть менять правила. Я официально заявляю:

с сегодняшнего дня для тебя начнётся персональный ад. Мы с ребятами позаботимся. И даже не из любви к тебе и к этому делу, вовсе нет. Есть тут прекрасная встроенная опция — помимо скриншотов, можно записывать видео... А на твоих изодранных шмотках, твоей же кровью, я написал некий сетевой адресок и пароль к нему... Чтобы один тип мог следить за последними новостями относительно МОЕЙ жены, на которую неосмотрительно покусился, не спросив даже разрешения, можно ли трогать чужое... И детёныша заделал, это ж надо... Видимо, он настолько дикий, что даже тебя смог оплодотворить! Вот кто бы раньше сказал, ни за что не поверил бы! И ещё. Ты, если ещё не пробовала, наверное, удивишься, что не можешь выходить в интернет. Это — очень щедрый подарок и шаг навстречу от администрации. Вот так. Короче, ребята, тащите её в карцер, пусть посидит, проникнется. И готовься морально, дорогая, я за тобой обязательно приду. Но попозже, сейчас кое-какие дела ещё есть, поважнее попутавшей берега жёнушки... Всё, давайте, шевелитесь! Как сонные мухи, ей-богу!..

6

Незаметно сменяли друг друга монотонные дни, лишь иногда различавшиеся тем, что рождала фантазия тюремщиков. Зная, что её снимают, Ира старалась изо всех сил не показывать внешне, насколько ей плохо. Мучители поражались стойкости девушки, её молчаливости и равнодушию к своей судьбе. Но — как бы там ни было, с каждым следующим рассветом, не здесь а там, за решёткой окна, пленница всё глубже и глубже погружалась в пучину отчаяния.

Когда однажды её, предварительно связав и замотав глаза повязкой, вывели из опостылевшего карцера, намекнув на то, что грядёт кое-что необычное, сердце чуть не вырвалось из груди. Ира, с одной стороны, очень боялась за Руслана — что он тоже попадётся, превратиться в игрушку и средство наживы для бывшего мужа садиста. А с другой — где-то внутри всё ещё теплилась надежда на то, что всё изменится к лучшему, и даже, быть может, получится освободиться...

Но эта робкая надежда была обрублена одной-единственной фразой, сказанной кем-то:

— Всё, поймали кобеля твоего! Ох и много народу на перерождение отправил, силён зверь! Но ничего, нашлась управа и на него! Ща вас с ним сведём, соскучилась небось?..

В то, что её мужчину поймали, мозг отказывался верить. До тех пор, пока с глаз не сняли повязку. Когда девушка увидела его — израненного и избитого, связанного, но с горящими глазами — против воли, по щекам заструились слёзы, а из измученной глотки вырвался тоскливый стон. Ответный взгляд Руслана был красноречивее тысячи слов.

— Ну как, голубки, рады небось? Ты, мразь, посмевшая покуситься на мою жену! Пришёл час расплаты. Теперь я сполна отыграюсь. Будете, как миленькие, каждый божий день работать! Мишенями, для потехи добрых людей. У меня будет лучшая охота! Ну, что же ты молчишь, ничего не можешь сказать? Как на свободе, говорливый был — это же надо, присылать посылки с головами моих людей. А теперь — все слова проглотил, русский язык позабыл?..

Поставленный на колени, скрученный по рукам и ногам, Руслан лишь пренебрежительно ухмыльнулся, с таким видом, будто это не он в безвыходном положении, а наоборот. И процедил сквозь зубы:

— Я ХОЧУ ЧТОБЫ ТЫ СДОХ, ТВАРЬ.

КОНЕЦ