Сафари на черепашку
Шрифт:
– Да, – проронил потрясенный услышанным стилист.
– Значит, так, – подвел итог Арапов, – я еще не все вам открыл. У мамахен тугая копеечка имеется, в загранке спрятана, карточка есть. Там деньжищ! Всем хватит: и мне, и вам, надо лишь кредитку получить да пин-код с паролем узнать. Дальше легче плюнуть, я качу в Лондон и забираю средства, открываю клуб, Леха получает салон, Костька квартиру… Эй, Рамкин, не спи, замерзнешь!
Стилист встрепенулся.
– Ну выкрадешь ты у матери кредитку, – попытался он остудить горячую голову Арапова, – вызнаешь пароль с пином и чего? Марина заметит
– Нет, – остановил его Арапов, – она так не поступит.
– Почему? – воскликнула Анжела.
Мальчик-мажор потер руки.
– Есть план, ребята, гениальный, как все простое. Маринка сама вам пластик отдаст, еще на коленях просить станет, чтобы взяли. Знаете почему? Слушайте.
Страшно довольный собой, Арапов начал излагать план. Навел его на мысль о преступлении приятель сестры Слава Загребский. Его мать подписала рекламный контракт с фирмой «Гема», ей предстояло нахваливать сразу несколько видов таблеток, но что-то сложилось неудачно, женщину разбил инсульт. Владилен Карлович Загребский, дед Славы, милый, интеллигентный кабинетный ученый, вышел из себя и устроил дикий скандал.
– Ваще крышу потерял, – объяснял Слава Ане и пившему в столовой чай Косте, – такого наорал! Якобы у него есть знакомые чеченцы, они вас украдут, продадут в рабство, потом денег за выкуп потребуют.
– С ума сойти! – воскликнула Аня.
– И че? – лениво осведомился Костя. – Он такое может? Мы охрану наймем.
– Нет, конечно, – завздыхал Слава, – откуда у деда знакомые бандюганы, он только со своими водится, со старикашками убогими. Может, мне Марину попросить на дурака не злиться? Ваша мать крутая, она как раз способна дедку холку намылить. Он весь уже испереживался, совесть его грызет и страх.
– Я поговорю с мамой, – пообещала приветливая, всегда готовая помочь людям Аня.
И тут вдруг Костю словно стукнули по голове, он отодвинул чашку и нарочито спокойным голосом сказал:
– Не надо, Анюнь, чего мать волновать, у нее и без этой ерунды головной боли полно. Славкин дед не напакостит.
– Конечно, нет, – подтвердил Загребский.
– Ну и проехали, – улыбнулся Костя, – ясно ж, отчего у него чердак просквозило.
– Ладно, Костик, – охотно согласилась совершенно неконфликтная Аня, – забудем и разотрем.
Анечка, естественно, так и поступила, а вот Костя понял, как ему действовать, чтобы получить столь необходимые доллары. Нужно разыграть собственное похищение, нарядить ближайших приятелей чеченцами, закрыть их лица черными шлемами и потребовать в качестве выкупа заветную карточку с пином и паролем.
Торопиться было нельзя. Костя тщательно спланировал дело. Он добыл сильнодействующее снотворное, что для него, свободно входящего во все помещения «Гемы», оказалось легче легкого. «Чечню» Арапов решил устроить на территории заброшенного завода, где некогда директорствовал его дед. Олега Герасимовича внук не помнил, но бабушка Нина Антоновна умерла не так давно. В свое время любимым развлечением пожилой дамы было взять машину, привезти внучка в Подмосковье и там предаваться воспоминаниям.
– Вот тут мы с дедушкой, дорогой Костенька, провели жизнь. Он в директорском кабинете, а я вот в этой крохотной
Будучи младшим школьником, Костенька обожал эти прогулки, он воображал себя шпионом, лазая вместе с бабулей по заброшенному предприятию. Да еще Нина Антоновна, оказавшись в Москве, заговорщицки шептала внуку:
– Мы маме ничего не скажем, ладно? А то она обозлится и запретит вспоминать дедушку. Кстати, мы еще не все изучили. Там много интересного осталось. Значит, молчок?
Костик быстро кивал, ему нравилось ощущать себя владельцем тайны, и он никому не выдал ее. Потом бабушка заболела и умерла, внук подрос и больше не ездил на завод. Но, видно, детские воспоминания самые крепкие, в нужный момент они вылезли из запертого чулана, Костя сообразил: лучшего места для «Чечни» не сыскать. На территорию заброшенного предприятия не забредут случайные люди. Марина не поймет, что она в Подмосковье, ей сделают укол, перенесут в подвал, потом на несколько минут вытащат во двор и снова усыпят. Лекарство действует на человека отупляюще, Марина будет плохо соображать.
Узнав о планах Арапова, Рита пришла в ужас и категорично сказала Рамкину:
– Ты в этом никогда не будешь участвовать!
– Не волнуйся, – начал успокаивать ее стилист, – дело пустяковое.
– Ни за что в жизни! Это преступление, ты можешь оказаться в тюрьме.
– Ерунда.
– Через мой труп!
– Пустяк, не стоит волноваться.
– Нет!!!
– Нам же квартира очень нужна, – пытался воззвать к разуму любимой Рамкин, – успокойся и подумай: сколько лет копить станем? Десять? Двадцать?
– Значит, придется жить в норе, – затопала ногами Семина, – но вместе! Не хочу тебя лишиться.
В конце концов пара поругалась насмерть. Рамкин психанул, схватил куртку и убежал прочь, встретились ребята лишь через день на работе.
Семина мрачно щелкала ножницами над головой клиентки, стилист колдовал около своих баночек. Потом Рамкин сделал Рите знак, та кивнула, парочка отпросилась пообедать, в кафе Костя сказал:
– Извини, ты права.
– Да ладно, – отмахнулась Рита, – все бедность проклятая, ты же для нас денег добыть хотел, только это страшно и опасно, а потом еще совесть мучить станет!
– Скажу сегодня Косте, чтобы на меня не рассчитывал.
– Не ругайся с ним, – предостерегла Рита, – еще подлость сделает.
– Нет, нет, я осторожно, – пообещал Рамкин.
Вечером он и впрямь поговорил с Араповым, приехал домой очень веселый и сказал:
– Знаешь, Костька отличный друг.
– Неужели? – усомнилась Рита. – Не похоже что-то, он хотел тебя в преступление втянуть.
– Я ему сообщил: «Извини, боюсь участвовать в деле», а он ответил: «Ладно, понимаю, молодец, что заранее предупредил». Представляешь, он даже не обиделся, только спросил: «Ты хорошо подумал? Упускаешь реальный шанс квартиру купить».