Сафари на гиен
Шрифт:
Надежда поблагодарила Маргариту Ивановну за отлично сделанную работу и отправилась восвояси, глубоко задумавшись.
Сергей шел привычной дорогой к школе и поглядывал по сторонам. Все было как обычно. Он вошел в холл, и тут же его окликнула старинная знакомая тетя Поля.
– Молодой человек, вы к кому? – строго начала было она, но тут же узнала Сергея.
– Ну что, тетя Поля, как жизнь?
– Все нормально, а ты куда это наладился?
– Завуча повидать, Аллу Константиновну, и к вам вопросы тоже имеются.
– К
– Чем это так завуч занят?
– Не завуч Алла теперь, а директор.
– Когда ж ее назначили?
– Недавно и назначили. Больше-то некого было, вот она и согласилась, за школу очень болеет. А когда ее в роно уговаривали, то она непременное условие поставила, чтобы Чердынцева Владимира Николаевича обратно взять, потому что он такой математик хороший, без него никак. Взяли, куда они там в роно денутся? Он с ребятами душа в душу, с Аллой у них – полный контакт, еще пригласила учителей хороших, которые раньше из-за нашей сбежали… в общем, учеба теперь на высоте, и как раз сегодня, – тетя Поля понизила голос, – комиссию ждем городскую, насчет того, чтобы нам статус гимназии дали. Так что и не проси, к Алле я тебя сегодня не допущу, ей волноваться нельзя перед комиссией, а то чего-нибудь не так скажет.
– Да я и не собираюсь ее волновать! – возмутился Сергей. – Я же все-таки по делу.
– По делу давай со мной разговаривать! – тетя Поля была непреклонна.
– Уж очень бережете директора нового, – ворчал Сергей.
– А как же! – воскликнула тетя Поля. – У нас теперь при Алле другие порядки пошли. При Тамаре-то покойной ни у кого времени не было, хоть завуч, хоть простой человек – всех в школе допоздна держала. А Алла – сама женщина семейная, так и других понимает, попусту в школе не держит. Что надо сделают – и идут себе. А обучение еще лучше пошло – люди видят, что к ним по-человечески, и стараются…
Тети-Полин монолог прервался на самом патетическом месте: распахнулись двери школы, и в холл вошла большая группа людей. Наметанным глазом Сергей сразу узнал педагогов и товарищей из роно. Встретил их бойкий кудрявый молодой человек.
– Новый учитель английского, – шепнула тетя Поля. – Алла говорит, что нужно омолаживать кадры. Ребята с ним хорошо ладят, и английский преподает по-новому, сам недавно из Лондона вернулся.
Сергей оценил тонкий расчет Аллы Константиновны: при виде обаятельного коллеги комиссия, сплошь состоявшая из немолодых теток из роно, расцвела улыбками.
– Вот видишь, правильно сделала я, что тебя не пустила, – радовалась тетя Поля, – ну, сам посуди, приходят люди, а в школе – полиция…
– Ладно, теть Поля, сам вижу, что без старой директрисы у вас значительно лучше стало.
– Ох, милый, грех такое говорить, но только без Тамары и впрямь дышать легче. Ее, считай, никто и не вспоминает, как будто и не было человека, а ведь работала же, и долго работала…
Опять Сергей плелся
– Ты, тетя Надя, прямо как кошка у мышкиной норки меня караулишь.
Надежда не обиделась, она вообще на такие мелочи не обращала внимания.
– Говори тихонько, Саша пришел недавно, да что-то ему нездоровится, прилег.
– Ну неужели он дома? – поразился Сергей. – Не может быть!
– Ладно, не баси, и знаешь что, идем-ка к тебе, там и поужинаешь.
Надежда подхватила заранее приготовленную кастрюльку, укутанную полотенцем.
– А что там такое? – потянул носом Сергей.
– А тебе будто не все равно в одиннадцатом-то часу вечера? – нахмурилась Надежда.
– В принципе все равно, но чувствую запах котлет.
– Так оно и есть!
После солидной порции котлет с картофельным пюре и двух стаканов крепкого сладкого чая Сергей понял, что жизнь не так плоха.
– Ну что, ты скажешь мне наконец, лечились ли они все в больнице? – не выдержала Надежда.
– Приготовься к неприятному, – вздохнул Сергей. – В больнице-то они все лежали, но вот вопрос – в какой… У всех четырех что-то есть. Два аппендицита, одна щитовидка, один желчный пузырь.
– Печень, значит.
– Не печень, а желчный пузырь, – строго поправил Сергей, – ты меня не путай, хотя я понятия не имею, что это такое.
– Молодой еще, – вздохнула Надежда, – состаришься – все болезни узнаешь.
– Но все больницы разные, понимаешь – разные! И в разное время они там были. Стаднюк Тамара Алексеевна – операция аппендицита аж в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, больница имени Карла Маркса, это на Выборгской стороне, Воробьева Евдокия – у нее щитовидка, операция была сравнительно недавно, три года назад, в больнице Святого Георгия, это у нас тут рядом.
– Да знаю я, где это, пешком дойти можно!
– Дальше, у Сталины Викентьевны тоже аппендицит в девяносто втором, опять же в больнице имени Карла Маркса, это мне ее дочь рассказала, и остается Римма Точилло, так про нее никто ничего не знал, но вообще-то, лечилась она в поликлинике при больнице Академии наук, так там в карточке все было, операция по удалению желчного пузыря в одна тысяча девятьсот девяносто четвертом году в той же больнице при Академии наук на проспекте Мориса Тореза.
– Н-да, все в разное время и в разных больницах… ну а как вообще там родственники живут?
– Прекрасно! Все родственники и знакомые потерпевших живут прекрасно! У Сталины дома полная ламбада, одна молодежь, все дружат и существуют замечательно. Дачу отчиму отдали, иногда и он приезжает, места всем хватает в четырехкомнатной-то квартире.
– Если подумать, то так и должно быть, – тихо сказала Надежда. – Большая дружная семья, все друг другу помогают. Ничего в этом особенного нет.