Сафари

Широков Алексей

В охране действительно оказались одни люди, хотя в самом Араповом Кремле других рас хватало. И гномы традиционно занимали должности «погонщиков железных коней», да и зверолюды всех мастей встречались на каждом шагу. Впрочем, на это Инга, раздосадованная вынужденным соседством внимания не обратила. Гольцов заметил перемену настроения подопечной и в два счёта выпытал причину недовольства девушки, тем более что сарафанное радио уже давно разнесло по корпусу весть о бегстве жениха Острожевой.

На то, чтобы успокоить девушку, ушло несколько минут. Капитан пообещал,

что не позволит никаких вольностей со стороны Голенищева, а кроме того, у самой девушки не будет времени заниматься глупостями. А насчёт якобы сбежавшего Александра Соколова, по секрету, рассказал, что знаком с его непосредственным командиром. И тот исключает даже малейшую возможность предательства со стороны своего подчинённого.

Однако стоило машинам остановиться, а пассажирам, уставшим трястись в металлических коробках, спору нет, защищённых от многих угроз, но от этого не становившимися комфортнее, как Гольцов изменился в лице.

– Быстро назад, – скомандовал капитан, напряжённо осматривая местность. – Какого хрена тут происходит, майор?

– Пусть девочка разомнёт ноги. Впереди долгий путь, – старший из Голенищевых поморщился от грубого выражения, будто разжевал лимон целиком. – Почему вы, безродные, начинаете хамить, если чего-то не понимаете? Неужели сложно оставаться вежливым? Ну да ладно. Капитан, тебе выпал редкий шанс стать кем-то. Из убогой серости войти в Великий род.

– И для этого я должен…

– Буквально самую малость. Отойти в сторону, не мешать нам, а потом повторить перед начальством всё что Вам скажут, – Валерий не усидел в машине и вмешался в разговор. – За это получите жену из младшей ветви, станете одним из нас.

– Вовремя предать – это значит предвидеть, так получается? – Гольцов криво усмехнулся. – А честь офицера – это пустой звук? Так не пойдёт, господа. Пусть за мной не стоят многие сотни поколений предков, но…

Выстрел прозвучал неожиданно. Тяжёлая пуля разнесла голову капитана, который просто не ожидал атаки со спины. Инга вскрикнула и теперь с ужасом разглядывала трепыхающееся тело, ещё секунду назад бывшее сильным и смелым офицером. В шоке она провела по щеке, размазывая попавшую на неё кровь. Убийца же, оказавшийся водителем машины, дождался кивка Голенищевых и с помощью ещё одного солдата ухватил труп за ноги, и оттащил его к озеру.

– Говорили же тебе, дурочка, сиди внутри и не высовывайся, – Валерий подхватил девушку под локоть и повёл к своему транспорту. – Глядишь, и с капитаном договорились бы, хотя вряд ли. Такие не понимают оказанной им чести.

– Ты!! – Снегурочка немного пришла в себя и вырвала руку из захвата. – Убийца!!! Думаешь, это сойдёт тебе с рук?!

– Я это точно знаю, – Голенищев с усмешкой посмотрел в глаза девушке. – Если ты считаешь, что Гольцов выйдет из Храма Жизни и всё расскажет, позволь тебя разочаровать. Он не зря всполошился, когда увидел это место.

Инга всё ещё находилась в некотором ступоре. Произошедшее никак не могло уложиться у неё в голове. Убить своего товарища, пусть даже он возродится, и ради чего? Идти на поводу у наглых водяных девушка

не собиралась и намеревалась всё рассказать как только доберётся до Арапова Кремля, пусть даже её придётся добираться туда пешком. Вот только её немного смущали потрясающая наглость и спокойствие Голенищевых. Было такое ощущение, что они совсем не волновались насчёт возможного разоблачения.

– Здесь нейтральная зона, – Валерий повёл рукой, указывая на окрестности. – Узкий клин между двумя Храмами Жизни. Об этом мало кто знает, кроме разведчиков и инженеров. Вот Иван Сергеевич был в курсе, но, как видишь, ему это не помогло. Надо было соглашаться на предложение.

– Ах ты мразь!!! – Острожева внезапно поняла, что человек, который пусть и недолго пробыл её наставником, но уже стал близок, мёртв окончательно. Это привело её в бешенство, а в таком состоянии её боялся даже дед – Иерарх.

– Спокойней, дорогая. Ты же не хо… – фразу оборвал ледяной снаряд, угодивший прямо в грудь зазнавшемуся ухажёру. Тот был настолько уверен в себе, что даже не удосужился заранее поставить щит и теперь валялся на траве, силясь протолкнуть в лёгкие хоть каплю воздуха.

Сунувшихся было к Инге пособников «водяных», изображавших из себя охрану, остановил резкий порыв ветра, насыщенный мелкими ледяными осколками, режущими не хуже бритвы. Уже через пару секунд головорезы вынуждены были отступить под защиту брони автомобиля, потому как их одежда оказалась изрезана в хлам, а тела покрылись многочисленными ранами, хоть и не глубокими, но весьма кровоточащими.

Лишь Голенищев-старший избежал повреждений, заранее укрывшись щитом. Но даже будучи сильней девушки на два ранга, его хватало лишь на нейтрализацию атак по племяннику разошедшейся Острожевой. Сказывалась боевая школа генерала Мороза, да и занятия с Фальком не прошли даром. В ход пошли сосульки и ядра с начинкой, превращающиеся то в кислоту, то замораживающие всё вокруг себя.

Валерий дрожал, свернувшись в позу эмбриона под защитой дяди, чувствуя как она начинает поддаваться. Ловушка, которую они так ловко установили на Гольцова, обернулась немалыми проблемами для него самого. Но кто ж знал, что взрывной характер Снегурочки на пике ярости позволял ей легко сражаться с магами выше себя рангом. Что она эдакий берсеркер от магии. И тем больше он хотел заполучить её в свою постель, уже даже не ради древнего клана, а чтобы покорить эту ведьму, сломать её. Заставить приносить ему тапочки в зубах. И он сделает это, главное выжить сейчас.

А Инга поймала кураж. Атаки становились всё яростней и быстрее. Она видела, что старший Гольцов уже не всегда успевает обновить щиты и одновременно нейтрализовать последствия. Удары то и дело ложились почти рядом с целью, не доставая каких-то пару сантиметров. А значит осталось немного поднажать и… она не поняла откуда за спиной возникла фигура одного из прихлебателей «водяных», с размаху всадившая под лопатку девушке стальную иглу негатора. Но боль была мелочью по сравнению с осознанием того, что сила, ещё секунду назад послушная её воле, растаяла словно дым.