Сага хаоса

Давыдов Сергей Александрович

– К храму Всеблагого Отара, полагаю. Если ты говорил правду про тамошнего настоятеля, то он-то мне и нужен... Хорошо бы с ним сразу разобраться, но вряд ли так повезёт.

– А что ты, собственно, собираешься с ним делать? Было бы неплохо, если не придётся спешно драпать из города с преследователями на хвосте...

– Мне просто нужно к нему прикоснуться. Желательно, сохраняя контакт пару минут.

– Какие-то чары?
– хмыкнул шаман.
– На нём амулетов если и не больше, чем на мне, то уж точно они подороже будут. А я на свои не жалуюсь.

Вместо ответа я, отдав команду Премудрым, протянул к нему руку и прикоснулся

пальцем к затылку.

– Эй, ты чего?
– отдёрнулся он.

– Проверяю твои амулеты.

«Премудрые?»

«Мы ничего не успели, но защиты у него нет».

– И они неэффективны - дополнил я.
– Советую не забывать об этом по окончании действия вассальной клятвы...

Правда, к тому времени меня здесь уже не должно быть, но всё же. Вообще-то, может, не стоило ему это говорить?.. А, ладно, всё равно задерживаться не собираюсь, а пока что клятва действует.

– И что ты сделал?
– хмуро поинтересовался шаман.

– Сейчас - ничего, просто проверил твои амулеты. Пока действует вассальная клятва, дополнительные методы контроля излишни...

Повозка медленно катилась по узким улочкам между и под нависающими над нами двух и трёхэтажными домами. Подванивало, но не сказать чтобы очень сильно, да и запах был не помоев и мочи, как я боялся, а скорее просто грязи и копоти. Полагаю, ближе к центру города должна быть и вовсе нормальная атмосфера...

– Встретиться с Улином несложно - снова заговорил Шамаль.
– Достаточно сделать приличное пожертвование и попросить об исповеди. Исповедник держит исповедующегося за руки, так что всё как ты хотел. Правда, говорят, Сияющий следит за тем, чтобы исповедуемый не смел осквернять таинство исповеди ложью...

– Не думаю, что это проблема - хмыкнул я.
– Но благодарю за помощь и предупреждение.

Колёса повозки застучали по каменной мостовой; мы въехали в престижный район. Действительно, здесь было чище, воздух свежее, а улицы - шире. Да и дома выглядели солиднее... Искомый храм обнаружился неподалёку, поблизости от края «благородного» района. Точнее, как пояснил Шамаль, это был даже не «благородный», а среднего сословия - купцов, мастеровых... А так же гостиничный. По словам моего спутника, храмы традиционно строили в районах среднего сословия, «сером городе». «Чёрный город» - окраина, район бедных, «серый» - то, где мы сейчас находимся, а знать обитает в наиболее защищённом «белом городе», центре, окружённом собственной линией укреплений.

Основы местной религии я уже знал, от Управляющего и Шамаля, так что был уверен в своей способности не проколоться на элементарных вещах. Что же насчёт исповеди... Пожалуй, о чём говорить я тоже знаю.

Храм походил на маяк - башня, на вершине которой горел видимый издалека огонь. Во всяком случае, ночью видимый издалека...

– В общем, ждите меня - произнёс я.
– Тепа, пока я буду в храме, веди себя смирно и слушайся Шамаля. Я пошёл...

У входа в храм стояли двое полуголых воинов, вооружённых копьями. «Огненосные»... Согласно церковной доктрине, покаявшиеся преступники, получившие особую благодать и искупающие свои проступки службой храмам; согласно Шамалю, особый вид одержимых, обладающие частицей божественной силы. Он предупреждал, что есть небольшой шанс моего раскрытия Огненосными, однако когда я вошёл в храм, эта парочка никак не прореагировала.

В небольшом помещении, снаружи выглядевшим пристройкой к «маяку», оказалось немного народа -

четверо верующих, молящихся о чём-то перед стоящими в нишах в дальней стене свечками, да трое облачённых в жёлтые робы послушников, свечников, как их здесь называют. Один из них подливал масло в большой светильник на алтаре, другой старательно чистил стекло в одном из широких окон храма; третий же с закрытыми глазами стоял на коленях у алтаря и негромко пел. Довольно приятный голос, но слов я разобрать не смог. В целом, похоже на те земные христианские церкви, в которых мне доводилось бывать, но светлее благодаря большим окнам с прозрачными стёклами, и вместо икон - фрески с изображением пейзажей. С непременным солнцем на синем небе...

Я подошёл к ящику для пожертвований рядом с алтарём и бросил в него несколько серебряных монет. Рядом тут же возник закончивший заправлять светильник свечник.

– Могу я тебе чем-то помочь, дитя света?
– обратился ко мне он. Как оказалось, жёлтая роба скрывала мужчину лет тридцати, просто маленького роста и скромной фигуры, так что он походил на подростка.

– Я хотел бы исповедаться - отозвался я.

– Сиятельный Улин всегда готов помочь прихожанину, тем более, столь достойному. Пойдём, я провожу тебя...

Свечник подвёл меня к двери за алтарём; эта стена примыкала к «маяку». Обнаружившаяся за дверью винтовая лестница подтвердила моё предположение.

Наверху за небольшой площадкой обнаружилась ещё одна дверь.

– Подожди здесь немного - сообщил мой проводник и исчез за ней. Ждать пришлось действительно совсем немного, меньше минуты; вернувшись, он указал мне входить, а сам остался у лестницы.

Я шагнул за дверь, и в глаза мне ударил солнечный свет. Вершина маяка, где и горит огонь... Возможно, для этого помещения есть специальное название, но я его не знаю. Круглая крыша, опирающаяся на четыре столба, в центре на возвышении укрытая металлической сеткой чаша с огнём. У одного из столбов в небольшом плетёном кресле сидел и читал книгу благообразный старичок. В отличие от младших служителей, это был одет не в жёлтое, а в голубое, с золотой цепью на шее.

– Приветствую, сиятельный - произнёс я.
– Я пришёл за духовной поддержкой и утешением...

– Присядь, дитя света - отозвался старик. И голос приятный, мог бы быть певцом... Впрочем, скорее всего, он в каком-то аналоге церковного хора и начинал.
– Поведай мне свои сомнения... Пред ликом Сияющего клянусь, что ничто из поведанного на исповеди не будет использовано против исповедующегося.

«Как на допросе» - хмыкнул я про себя.

– Возьмёмся же за руки, и пусть свет Сияющего развеет тьму неуверенности и сомнений в твоей душе, дитя - продолжил старик и протянул ко мне руки ладонями вверх. Я кивнул, и, приказав Премудрым готовиться, взялся за его руки.

– Недавно я был свидетелем убийства нескольких женщин - начал я - и ничего не сделал. Скорее всего, моё вмешательство всё равно не помогло бы им, только погиб бы и я сам, но всё же - правильно ли я сделал, что остался в стороне? Это меня беспокоит...

– Если ты мог спасти кого-то от незаслуженной смерти, то это следовало сделать. Однако, дитя... Вспомни ту ситуацию и попытайся сейчас её спокойно оценить. Смог бы ты спасти несчастных?

– Если только чудом...

– Если Сияющий был готов совершить чудо ради их спасения, он дал бы знак. Было ли что-то, что можно истолковать как призыв к действию?