Сага о Форсайтах
Шрифт:
Заговорил "Старый Монт":
– Дорогой мой Форсайт, подробный разбор каждого контракта отнял бы у нас целую неделю и ничего бы не дал; мы можем только обсудить итоги.
– Из этих отчетов, - сказал Сомс, - нам не видно соотношение - в какой именно степени мы рискуем при страховании заграничных и отечественных контрактов; а при нынешнем положении вещей это очень важно.
Заговорил председатель:
– Вероятно, это не встретит препятствии, "Улдерсон! Но во всяком случае, мистер Форсайт, нельзя же в этом году лишать людей дивидендов в предвидении неудач, которых как мы надеемся, не будет.
– Не знаю - сказал Сомс.
– Мы собрались здесь, чтобы
"Наивный тип" заговорил снова:
– Мистер Форсайт как будто высказывает недостаток доверия по отношению к руководству?
Ага, как будто берет быка за рога!
– Получу я эти сведения?
Голос старенького Мозергилла уютно заворковал в тишине:
– Заседание, конечно, можно бы отложить, господин председатель. Я сам мог бы приехать в крайнем случае. Может быть, мы все могли бы присутствовать. Конечно, времена нынче очень необычные - мы не должны рисковать без особой необходимости. Практика иностранных контрактов - вещь для нас, без сомнения, несколько новая. Пока что у нас нет оснований жаловаться на результаты. И право же, мы все с величайшим Доверием относимся к нашему директору-распорядителю. И все-таки, раз мистер Форсайт требует этой информации, надо бы нам, по моему мнению, получить ее. Как вы полагаете, милорд?
– Я не могу прийти на следующей неделе. Согласен с председателем, что совершенно излишне отказываться от дивидендов в этом году. Зачем подымать тревогу, пока нет оснований? Когда будет опубликован отчет, Элдерсон?
– Если все пойдет нормально, то в конце недели.
– Сейчас не нормальное время, - сказал Сомс.
– Короче говоря, если я не получу точной информации, я буду вынужден подать в отставку.
Он прекрасно видел, что они думают: "Новичок - и подымает такой шум!" Они охотно приняли бы его отставку - хотя это было бы не совсем удобно перед общим собранием, если только они не смогут сослаться на "болезнь его жены" или на другую уважительную причину; а уж он постарается не дать им такой возможности!
Председатель холодно сказал:
– Хорошо, отложим заседание правления до следующего вторника; вы сможете представить нам эти данные, Элдерсон?
– Конечно!
В голове у Сомса мелькнуло: "Надо бы потребовать ревизии". Но он поглядел кругом. Пожалуй, не стоит заходить слишком далеко, раз он собирается остаться в правлении; а желания уйти у него нет - в конце концов это прекрасное место - и тысяча в год! Да. Не надо перегибать палку!
Уходя, Сомс чувствовал, что его триумф сомнителен; он был даже не совсем уверен - принес ли он какую-нибудь пользу. Его выступление только сплотило всех, кто "вместе учился", вокруг Элдерсона. Шаткость его позиции заключалась в том, что ему не на что было сослаться, кроме какого-то внутреннего беспокойства, которое при ближайшем рассмотрении просто оказывалось желанием активнее участвовать в деле, а между тем, двух директоров-распорядителей быть не может - и своему директору надо верить.
Голос за его спиной застрекотал:
– Ну, Форсайт, вы нас прямо поразили вашим ультиматумом. Первый раз на моей памяти в правлении случается такая вещь.
– Сонное царство, - сказал Сомс.
– Да, я там обычно дремлю. Там всегда к концу такая духота. Лучше бы я поехал на охоту. Даже в такое время года это приятное занятие.
Неисправимо легкомыслен этот болтун баронет!
– Кстати, Форсайт, я давно хотел вам сказать. Это современное нежелание иметь детей и всякие эти штуки
Сомс был согласен, но не желал говорить на такую щекотливую тему в связи со своей дочерью.
– Времени еще много, - пробормотал он.
– Не нравится мне эта собачка, Форсайт.
Сомс удивленно посмотрел на него.
– Собака?
– сказал он.
– А какое она имеет отношение?
– Я считаю, что сначала нужен ребенок, а потом уже собака. Собаки и поэты отвлекают внимание молодых женщин. У моей бабушки к двадцати семи годам было пятеро детей. Она была урожденная Монтжой. Удивительно плодовитая семья! Вы их помните? Семь сестер Монтжой, все красавицы. У старика Монтжоя было сорок семь дней. Теперь этого не бывает, Форсайт!
– Страна и так перенаселена, - угрюмо сказал Сомс.
– Не той породой, какой нужно. Надо бы их поменьше, а наших - побольше. Это стоило бы ввести законодательным путем.
– Поговорите с вашим сыном!
– О, да ведь они, знаете ли, считают нас ископаемыми.
Если бы мы могли хоть указать им смысл жизни. Но это трудно, Форсайт, очень трудно!
– У них есть все, что им нужно, - сказал Сомс.
– Недостаточно, дорогой мой Форсайт, недостаточно.
– Мировая конъюнктура действует на нервы молодежи. Англии - крышка, говорят они, и Европе - крышка. Раю тоже крышка, и аду - тоже. Нет будущего ни в чем, Нет воздуха. А размножаться в воздухе нельзя... во всякой случае, я сомневаюсь в этом - трудности возникают нем.
Сомс фыркнул.
– Если бы только журналистам заткнуть глотки" - сказал он. В последнее время, когда в газетах перестали писать каждый день про всякие страхи, Сомс снова испытывал здоровое форсайтское чувство безопасности. Надо нам только держаться подальше от Европы, - добавил он.
– Держаться подальше и не дать вышибить себя с ринга! Форсайт, мне кажется, вы нашли правильный путь! Быть в хороших отношениях со Скандинавией, Голландия Испанией, Италией. Турцией - со всеми окраинными странами, куда мы можем пройти морем. А остальные нанесут свой жребий. Это мысль!..
Как этот человек трещит!
– Я не политик, - сказал Сомс.
– Держаться на ринге! Новая формула! Мы к этому бессознательно и шли. А что касается торговли - говорю, что мы не можем жить, не торгуя с той или другой страной, - это чепуха, дорогой мой Форсайт. Мир велик - отлично можем!
– Ничего в этом не понимаю, - сказал Сомс - Я только знаю, что нам надо прекратить страхование этих иностранных контрактов.
– А почему не ограничить его странами, которые тоже борются на ринге? Вместо "равновесия сил" - "держать на ринге"! Право же, это гениальная мысль!
Сомс, обвиненный в гениальности, поспешно перебил:
– Я вас тут покину - я иду к дочери!
– А-а! Я иду к сыну. Посмотрите на этих несчастных!
По набережной у Блэкфрайерского моста уныло плелась группа безработных с кружками для пожертвований.
– Революция в зачатке! Вот о чем, к сожалению, всегда забывают, Форсайт!
– О чем именно?
– мрачно спросил Сомс.
Неужели этот тип будет трещать всю дорогу до дома Флер?
– Вымойте рабочий класс, оденьте его в чистое, красивое платье, научите их говорить, как мы с вами, - и классовое сознание у них исчезнет. Все дело в ощущениях. Разве вы не предпочли бы жить в одной комнате с чистым, аккуратно одетым слесарем, чем с разбогатевшим выскочкой, который говорит с вульгарным акцентом и распространяет аромат опопанакса? Конечно предпочли бы!