Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
За дверьми послышались приглушенные шаги. Арлинг ожидал их приближения с нетерпением. Несмотря на дневную трагедию, тело напоминало о себе бурчанием в желудке и потребностью вытянуться на чем-нибудь мягком. Если у Фарихи найдется постель и хороший кусок мяса, это будет почти счастье. О том, как вызволять Абира и что делать дальше, он подумает завтра. Азиз, этот посланец богов, поможет ему. Все наладится. Все будет хорошо.
Дверь открылась, и Арлинг приготовился рассыпаться в благодарностях. Но не успел он открыть рот, как высокий женский голос оглушительно заверещал:
– Приперся,
Из ее слов следовали неутешительные выводы. Во-первых, драганов любили не все кучеяры, во-вторых, ночевать под одной крышей с такой мегерой придется несладко.
– Жена, как ты себя ведешь? – возмутился Азиз, но как-то не особенно смело. – Это сын уважаемого торговца, и сегодня он мой гость. Дай нам войти и принеси розовой воды для умывания. А потом мы съедим молодого барашка и хабу.
– Кукиш мой съешь! – от высоких нот Фарихи у Арлинга заболело в ушах. – Раскомандовался! По кабакам шляться ты горазд, а денежку домой принести, так об этом у тебя ни одна мысль не шевелится! Пьяница!
Тут женщина замолчала, но лишь для того, чтобы закричать с новой силой.
– О Великий Омар! Он еще и слепой? Ты совсем ум потерял, Азиз! Калеку в дом звать все равно, что перед бедой двери открывать. А ну отойди от моего мужа, мальчик, иди своей дорогой, нечего здесь в гости напрашиваться.
В грудь Арлинга уперлась маленькая, но сильная ручка, настойчиво толкнувшая его назад. Очевидно, что главным в семье все-таки был не Азиз.
– Милая, чего ты расшумелась так, – произнес кучеяр, и в его голосе послышались заискивающие нотки. – Нил переночует у нас всего одну ночь, а завтра мы пойдем искать его отца. Кажется, его схватила стража, надо бы помочь, вместе не один ар прошли…
Зря Азиз сказал про стражу, потому что при упоминании о ней в женщину вселились бесы.
– Только с ворьем нам еще связываться не хватало! Ты дурак, Аз, и всегда им был! А ты, урод, пошел вон! Нечего к моему мужу приставать. Может, он и не слепой вовсе, а притворяется только, эти проклятые драганы на все способны.
За свою честь полагалось вступиться, но Арлинг уже понял, что прервать поток брани ему не удастся. Поэтому он молча отступил, потянув за рукав Азиза.
– Слушай, ты извини… – промямлил кучеяр, и Регарди все понял.
Арлинг, у которого было все хорошо, появлялся лишь на короткие мгновения, по большей части, уступая место Арлингу, у которого было все плохо.
– Нет, это ты извини, – вздохнул он. – Не стоит ссориться из-за меня с женой, она у тебя суровая.
– Да, ты прав, – подхватил Азиз, отходя с ним подальше от разгневанной кучеярки. – Во дворце сейчас неразбериха творится. Знаешь, как поступим? Давай завтра у этого же фонтана встретимся? А я за ночь подумаю, что можно для твоего отца сделать. Идет?
– Идет, – быстро согласился Арлинг, услышав вздох облегчения. Он его понимал. Нет ничего тяжелее для совести, чем невыполненные обещания.
– Азиз, если ты сейчас же не пойдешь домой, будешь ночевать на улице!
– Иду, медовая моя! А ты… У тебя есть деньги на гостиницу?
– Да, конечно, – соврал Арлинг, –
– Хорошо. Спокойной ночи, Нил!
– И тебе тоже, Азиз.
Ворота заскрипели, закрываясь за кучеяром, когда Регарди в голову пришла мысль, которая была самой удачной за весь вечер.
– Азиз, постой! У меня есть одна просьба…
– Денег ему не давай! – голос кучеярки был остр и безжалостен. Им можно было резать мясо и пилить деревья.
– Да, Нил? – робко спросил Азиз, с трудом скрыв нотки разочарования. Видимо, кучеяр уже сделал выбор в пользу хорошего расположения супруги.
Они оба знали, что встречи утром у фонтана не будет.
– Далеко ли отсюда дом имана? – спросил Арлинг, уцепившись за вновь зародившуюся надежду.
– Кого?
– Мистика, мудреца местного. Он должен в этом районе жить. Вроде как знахарь, мой отец его еще иманом звал. У него где-то здесь дом.
– Хм, есть у нас такой чудак на улице. Правда, где его дом, не знаю, но в конце квартала находится школа. Говорят, она принадлежит ему. Тебе, наверное, туда.
– Наверное, – согласился Арлинг, понимая, что найти дорогу сам он никогда не сможет. Его передвижения были ограничены фонтаном, шум которого успокаивал и отвлекал от тревожных мыслей. И рядом был только один человек, который мог ему помочь. И хотя он ожидал услышать в ответ вопли Азизовой жены и его быстрый отказ, но, как ни странно, кучеяр согласился.
– Фариха, я буду через десять минут, чтобы ужин горячий был. Пойдем.
Кучеярка еще кричала им вслед, угрожая мужу не пустить его ночевать, но торговец куда-то свернул, и вскоре ее голос затих.
Школа действительно оказалась рядом.
– Давай, парень, дальше сам, – сказал Азиз и, похлопав его по плечу, быстро зашагал прочь. Видимо, боялся, что Регарди попросит его о чем-нибудь еще.
Арлинг не знал, сколько было времени, но, вероятно, далеко за полночь. Теперь, когда он снова остался один, мысль попросить помощи у имана уже не казалась столь трезвой и умной. Внезапно ему стало страшно. Ночная улица была богата незнакомыми звуками и странными запахами. Особенно настораживали шорохи – будто подолы чьи-то длинных одеяний волочились по дороге, собирая за собой горстки песка и пыли. Шагов слышно не было, зато вздохи и стоны мерещились со всех сторон. Сразу вспомнились сказки Нуфа о местных духах – пайриках, которые высасывали кровь у путников и бродяг. Да и пахло сейчас по-особенному. Солнце скрылось, и дневные запахи преобразились, обретя холодные, чужие нотки. Даже сады, которых на улице было много, благоухали иначе – враждебно и предупреждающе.
За массивными воротами царила тишина. Ему показалось, что он стоял на краю пропасти, которая поглотила в себя все звуки мира. Только его дыхание и пустота. Решившись, Арлинг поднял руку и постучал, удивляясь молчанию собак. Утром их лай был слышен еще издалека. Может, они отвязаны, и это не пайрики ползли по дороге, а мягко ступали когтистые лапы псов, готовых разобраться с непрошеным гостем?
Дверь открылась неожиданно, с лязгом, и Арлинг, не удержавшись, сделал шаг в сторону. И непременно упал бы в канаву, если бы чья-то рука не придержала его за рубаху.