Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
Наконец, их пригласили.
Пока наместник приветствовал Сейфуллаха и представлял собравшихся, Регарди быстро изучил комнату, чтобы убедиться в отсутствии опасности. Она исходила разве что от драгана с напомаженной бородой, который оказался секретарем наместника и носил такое же помпезное и неподходящее имя, как и подобранные им благовония, – Сихаран. Очевидно, драган часто бывал в этой комнате, потому что она успела впитать в себя его запах настолько, что в ней трудно было найти место, которого Сихаран не касался.
Халруджи нестерпимо захотелось открыть окна, сквозь которые слышался шум моря и гудение бриза.
Почувствовав, как Сейфуллах насторожился, Арлинг проследил за поворотом его головы и внимательно перебрал всех людей на другой стороне стола. Тучный мужчина с потеющими подмышками и большой цепью на шее был ему незнаком, также как и высохший старик, представляющий полную противоположность своего соседа. А вот третьего драгана он узнал сразу. Причина плохого настроения Аджухама стала понятна. От командира Евгениуса, которого они встретили на приеме у Терезы, и которого госпожа Монрето предпочла в тот вечер обществу Сейфуллаха, тоже пахло потом, но вспотел он не от жары. Драган нервничал, как никто в комнате, заставив Регарди задуматься, а не он ли стал причиной их появления на этом тайном собрании правящих миром. В том, что у наместника собрались представители высших кругов драганской знати Самрии, сомнений не возникало. Неторопливые жесты, ленивые, но хорошо продуманные фразы, охрана и цепкие взгляды привыкших повелевать людей говорили за себя. Все это было ему знакомо. От всего этого он бежал очень давно, выбрав другой мир.
«Если что-то пойдет не так, сначала убью тех двоих у кресла наместника», – решил Регарди, чувствуя, что соблюдать спокойствие становится труднее. Обилие драганов действовало на нервы, а телохранители Гебруса не сводили с него глаз. Еще три кинжала можно потратить на охрану у двери, а остальных убрать стрелками и острыми многоугольниками, которых было спрятано в его рукавах столько, что хватило бы даже на охранников за дверью. У секретаря Сихарана отличная шпага, будет символично, если он отнимет ее и оставит себе в подарок. Захватив Гебруса в заложники, они смогут выйти из дворца, а дальше наступит черед импровизации. Но Сихарана нужно будет убить непременно. Хотя бы только за те страдания, которые он причинил его носу.
Евгениус нервно кашлянул, вернув к себе внимание халруджи. А что если пьяный Сейфуллах проболтался Терезе, что приехал в Самрию на совет Белой Мельницы? Сестра Даррена, в свою очередь, могла пересказать откровение Евгениусу, который им воспользовался, чтобы подняться по служебной лестнице и выделиться в глазах наместника. Согдиана тщательно отслеживала любую информацию о тайной организации сикелийских городов, о которой догадывалась давно. Славный род Аджухамов был давним членом Белой Мельницы. Вполне возможно, что намекнув о его семье, наместник имел в виду как раз ее причастность к запретному собранию. Если домыслы халруджи были верны, то Сейфуллаху грозили серьезные неприятности. И возможно, план побега стоило
Однако тон, которым Гебрус обратился к Аджухаму, вовсе не был похож на обвинительный или угрожающий. Наоборот, в нем звучала жалость.
– Это подарок судьбы, что командир Евгениус вспомнил, что ты в городе. Сейфуллах Аджухам, мы не встречались раньше, но я вижу, что ты истинный сын своего отца. К сожалению, наше знакомство состоялась не в лучший час для Сикелии. У меня плохие новости, и тебе потребуется все мужество, чтобы выслушать их. Я скорблю. Мы все скорбим. – Наместник выдержал паузу, но Арлинг чувствовал, что в его словах не было притворства. – Сейфуллах Аджухам, сейчас ты единственный представитель твоей семьи и…
– Да, пока я в городе один, – ответил Аджухам, перебив Гебруса. Регарди показалось, что он сделал это нарочно. – Но я скоро вернусь домой.
– Тебе некуда возвращаться, – безжалостно произнес наместник. – Твоей семьи больше нет. И Балидета тоже.
Ни один мускул не дрогнул на лице Аджухама. Он не задержал дыхание, не вскочил и не закричал. Просто сидел и слушал.
– Прошу вас, объясните, – Голос Сейфуллаха был ровным и спокойным, словно наместник поведал ему, что урожая слив в этом году не будет.
Гебрус вздохнул и протянул руку к кучеяру с шибанским акцентом, приглашая его подняться.
– Господин Шупелай, полагаю, вам придется пересказать эту историю еще раз. Сейфуллах должен услышать ее из ваших уст.
Пожилой кучеяр, выделявшийся не только произношением, но и тяжелым запахом дорожной пыли, послушно поднялся.
– Я купец Антоф Шупелай, – начал он, прокашлявшись. – Торгую лекарственными настойками на змеях, ящерицах, ну там, знаете, насекомых разных. Эти настойки лучше, чем травяные. Мой покойный дядюшка Феброван еще книгу об этом написал. Так вот. Живу я в Самрии, потому что здесь у меня семья, но бываю в городе редко. До Шибана, знаете ли, десять тысяч аров пути, а торговля идет хорошо, вот и приходится мотаться. Туда-сюда.
Слушать его было тяжело. Голос кучеяра дрожал, то поднимаясь до визга, то опускаясь до тревожного полушепота. И чем дольше он тянул с рассказом о том, чему свидетелем стал, тем больше Арлинг понимал, что лучше им было бы оставаться в неведении. Послание имана вдруг приобрело пугающую ясность. В памяти всплыла мертвая куколка шелкопряда. Что лучше могло сказать о том, что Жемчужина Мианэ попала в беду?
– Мы это уже слышали, – нетерпеливо перебил Шупелая наместник. – Ближе к делу.
– Ах, конечно, простите, – спохватился купец и заговорил с такой скоростью, словно решил выложить все неприятные новости на одном выдохе. Общество высокопоставленных драганов волновало его не меньше, чем Арлинга.
– Значит, как я сказал, у меня в Самрии семья, – торопливо продолжил он. – Жена на сносях, должна была родить со дня на день. Я не мог оставить ее одну, поэтому, закончив дела в Шибане, сразу отправился обратно в Самрию, хотя меня предупреждали о бурях, которые накрыли весь Холустай. Да и груз у меня быстропортящийся, с ним тоже затягивать было нельзя. Так вот. Проигнорировал я, значит, все предупреждения и отправился один. Не совсем один, конечно. Я, двое нарзидов-погонщиков, еще один шибанец, он беглый был, но поверьте, я ничего общего с ним не имел, просто в пути встретились.