Сага о Хродвальде
Шрифт:
Отплывая от своей родины, или Браггиланда, как назвали свой полуостров сами северяне, с драккаров были видны в основном скалы и снег на вершинах. Подплывая же к южным берегам, их встречала зелень лесов и многочисленных полей. Каждый поход приносил участникам большой доход, хотя для этого и приходилось иногда драться. Ярлы строили всё новые корабли и отправляли их на юг, иногда торговать, но чаще — грабить. Последнее время южные короли, живущие на уютных и тёплых берегах, стали покупать северные мечи. Севернее Браггиланда большой земли не было, только холодный безбрежный океан с раскиданными в нём кусками неприветливых скалистых островков, на которых теснились стада тюленей. На западе драккары находили острова, покрытые высокой густой травой, и низкими, редкими деревьями. Но эти острова были крохотными, чаще пустынные, лишь изредка уже заселенные людьми.
Так что большая земля была только на юге. За спокойным широким простором Внутреннего Моря, раскинулся этот вожделенный, богатый берег, густо
Живя семейными сообществами, в изолированных долинах, северяне вырывали у природы с боем всё. Всё что у них было — было трофеем войны. Каменистая земля, отвоёванная у леса трудом поколений, и потраченные на неё бесчисленные сутки работы, давала урожай способный поддержать, но не прокормить. Основа рациона была рыба, пойманная в сражении с холодными и бурными водами моря, окружающего их полуостров. Часто вместо того, чтобы забрать у моря улов, рыбаки оставляли ему свою жизнь. Основное богатство севера — мех, даётся лишь тем, кто сможет выдержать изматывающие охотничьи экспедиции на опасных горных склонах, заросших почти непроходимым лесом.
Однажды, кто-то из рыбаков, отнесённый штормом далеко на юг, смог вернуться. Он принёс весть, что на юге есть земля, жить на которой куда как легче. Естественно, что там уже жили другие люди.
Изнеженные и слабые, они плохо дерутся и совсем не умеют умирать. Первые северяне, пришедшие на юг, торговали мехами, отдавая их за еду и оружие, но надменные южане решили нажиться на невежественных чужаках. Вместо честного боя, они потребовали половину и назвали это “налогом”. Северяне ожидали этого. Они бы обязательно попробовали отнять у чужаков. И они были привычны к тому, что у них пытаются отнять. Неважно кто — лес, море, горы или соседи. В этот раз это оказались уверенные, высокие и сильные южные аристократы, окружённые слугами и наёмниками. Но, в отличие от природных стихий, южане оказались не настолько неодолимы. В следующий раз драккары с севера пришли заполненные не товарами, а только алчными, злыми и голодными воинами, чьи топоры из плохого железа стёрли с лиц аристократов надменно-брезгливое выражение. Сиятельные владетели сел и земель, благородные воины, чьи руки не касались ничего, кроме оружия — возможно они и казались себе сильными и суровыми. И, наверное, даже таковыми и были. Если сравнивать с забитыми крестьянами. Сравнения с угрюмыми северянами они не выдержали, оставив изрубленные тела своих отцов и сыновей, сгоревшие и ограбленные деревни в руках бывших рыбаков, охотников и земледельцев, и скрывшись от чудовищной северной напасти за крепкими стенами городских и замковых укреплений. Запылали и обезлюдели прибрежные области. Лишь города, хранимые стенами, остались островами благополучия.
Жалкие попытки местных отстоять свою землю, разбивались кровавыми брызгами о строй щитов северян. А опасные и сильные, закованные в броню всадники южан никогда не успевали вовремя. Всё доставалось легко, как никогда, огромные богатства привозили на север драккары, всё новые и новые семейства строили корабли и вооружались для набегов, ибо это было не только прибыльно, но и почётно. Теперь только у самых бедных не было ткани, и даже голод, частый гость севера, стал появляться всё реже. Рабы, золото, оружие — вот главное наследие тех времён. Деды теперешних ярлов основали могущество своих семей именно в те времена. Не столь уж и далекие.
Но золотое время беспомощной добычи прошло. Жители юга теперь сторожили море и при малейшем намёке на корабли северян угоняли в леса скот и прятались сами. Хоть нищие крестьянские деревушки грабились и сжигались, но вся добыча — деревянные мотыги да глиняные горшки. Найти пару овец или топор — уже была удача. Ярл, привезший пару десятков крестьян в рабство, мог получить кличку Счастливчик. Внезапно выросшие везде деревянные стены городков и деревень уверенно удерживались десятками арбалетчиков, в то время как северяне редко приходили больше, чем двумя драккарами. Уйти от моря далеко — значило столкнуться с отрядом в несколько раз большим, и теперь южные аристократы умело использовали в бою свои преимущества, главное из которых — всадники. Словно рой озлобленных ос драккары вились у побережья, иногда поднимаясь вверх по рекам, и умудрялись-таки застать врасплох ту или иную деревню.
Отец Хродвальда, ярл Снор, был удачлив и заслужил уважение. А ещё он был хитер. Или безумен, трудно сказать. Он собрал друзей и родственников, привлек других ярлов, и смог выдать небывалую силу — почти три сотни опытных воинов, не раз испытавших себя в стычках не только с южанами, но и между собой. И вот однажды ночью, скрытно подойдя по реке, восемь драккаров выплеснули кричащую от ярости ватагу, на укреплённый городок местного феодала.
Жившее там благородное семейство, возможно и было довольно известно и уважаемо в своём кругу. Наверное, они полагали себя хорошо защищенными в своём большом каменном доме. Но они не были готовы к атаке северян. И всё же, они дали бой. Северяне взяли ценных рабов, золото, оружие. В ту ночь были отрублены десятки голов отчаянно сражавшихся южан, чтобы принести их к древним алтарям богов севера. Это было великой честью. Для
Но и сами северяне сожгли в горящем городе почти полсотни своих павших. Вместе с отцом Хродвальда, ярлом Снором. Снор был убит в самом начале боя, возглавляя отряд, который должен был открыть ворота. Ворота он открыть не смог, более того, так скверно сражался, что почти сразу потерял кисть правой руки, а потом и левую почти по локоть. Лишившись возможности держать меч, он пытался сбивать врагов с ног ударами культи, чем приводил их в некоторое замешательство. Наконец, кто-то разрубил Снору голову. Это отняло жизнь у сообразительного ярла, но дало ему общее признание, и даже одну личную сагу. И открыло дорогу его сыновьям, в том числе и Хродвальду.
Добыча была обильна, как в старые добрые времена. Но и таких потерь никто никогда не нёс на юге. Ярлы прекратили грызню, и начали налаживать союзы. Местные умельцы по всему северу засели в мастерских, измышляя лестницы и тараны, которые бы можно было перевозить морем. Новый год обещал новые возможности, и перезимовав на юг потянулись первые драккары. Все ждали этой весны. И молодой Хродвальд, младший из сыновей убитого и воспетого ярла, тоже не сидел без дела, а еще с зимы начал набирать команду. Хотя он не мог похвастаться особыми ратными подвигами — в ту ночь, когда погиб его отец, хродвальд поймал стрелу в ногу со стены замка, и попросту никуда не успел. Вдобавок, Хродвальд был самый младший сын, ему достался старый корабль. Это конечно был не какой-нибудь толстобокий кнорр, на котором можно перевозить скот или ходить на тюленей. Но и не “Морской Волк” Снорра, длиной в тридцать шагов. Хродвальду достался драккар его деда, которого тот назвал довольно странно, и это название не давало забыть о том, что прозвище деда Хродвальда было “Придурковатый”. Драккар назывался “Весёлая Мёртвая Голова”, и потребовал почти трёхмесячного ремонта, прежде чем стало хотя бы похоже, что он не развалится на куски сразу после того, как на него облокотится не самый мелкий из воинов. Неудивительно, что желающих сражаться на нём было не так много. К Хродвальду и его братьям приходили товарищи его отца и их сыновья. Многие люди приходили издалека, чтобы предложить свой меч его семье. Лучшие, конечно шли к его братьям. Хродвальд принимал всех, кто остался. Неудачливые воины, лишившиеся брони и оружия на хольмганге, ритуальном поединке. Старики, или наоборот — слишком юные. И всё равно, узнав, куда намерен направить свой драккар молодой ярл, многие уходили, предпочитая ещё разок попробовать вступить в команду других ярлов. Но не все. Те, кто оставались, надеялись на славу и лёгкую добычу, вернее — Хродвальд обещал им лёгкую добычу, непуганое побережье. Надо только обогнуть с востока скалы родного полуострова, плыть несколько дней не приставая к берегу, мимо Зубов Хель, пройти по заполненному льдом морю и добраться до неохраняемых южных деревень, которые еще не видели драккаров. Прямо как в золотое время их дедов. И, хотя и не сразу, он набрал людей. Некоторые говорили, что команда молодого ярла почти полностью состоит из тех, кого не взяли на другие драккары. Исключением из «почти» были Клёнг Большой Топор и Атли Ласковый. Это были знаменитые воины, снискавшие себе уважение. У них были успешные набеги, и было имя. Забавно, что эти двое не особенно нуждались в легкой добыче. В их больших хозяйствах копошились десятки рабов, занимаясь самой тяжёлой работой, в их больших сараях было много скота и зерна. И уж точно то, что их многочисленным детям и от жен, и от рабынь, не грозил голод. Но они отправились в незнакомые воды, с молодым ярлом, на не самом лучшем корабле. Как и многие, кто победил нужду, и смог подняться над заботой о еде на сегодня или завтра, Атли и Клёнг оглянулись вокруг, и захотели большего. Захотели оставить о себе память. Стать чуть больше, чем просто человек. И теперь их неодолимо влекла слава.
— Как я и говорил, — начал Хродвальд — Льдистое Море можно пройти. Вы убедились в этом сами, — все молчали, слушая — и как это сделать, придумал мой дед. Тогда его никто не называл ярлом, но у него уже было одно не самое дырявое корыто, и на нём он, с десятком друзей, ушёл за тюленями на северные острова. И на обратном пути попал в бурю. Его вынесло в открытое море и сломало мачту. А когда он попытался плыть на юг, к берегам Брагланда, ему начали попадаться льдины. Он понял, что попал в Льдистое Море и решил, что теперь ему точно конец. Так как мачту сломало, они шли на вёслах. Может быть благодаря этому, они и заметили тёплое течение. И главное — на нём не было льдин. Они оседлали это течение и пошли дальше на юг. Скоро показалась земля, и стало понятно, что это Зубы Хель. Тут все бы повернули на запад, но не мой дед.
— Все знают о тёплом течении в Льдистом Море, — хмуро сказал Атли, — охотники на тюленей называют его Струёй Тора, оно доходит до самых северных островов. Оно часто спасало людей.
— Но никто не пытался плыть по нему, чтобы увидеть, где оно начинается, — кивнул Хродвальд.
— Твоего деда вроде звали Хродвальдом, как тебя? — нахмурился Клёнг, — вот только не помню как его прозвали люди…
— Придурковатый, — тут же предположил Нарви Зубоскал.
— Угадал — невозмутимо кивнул Хродвальд, — и мы плывём по его следам. — Немного помолчал и продолжил — видели бы свои хари, вытянулись как у вобл. Мой дед вернулся. Живым.