Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Ты ездил верхом на драконе? — переспросил Трапспрингер, и окружающий их ужас тотчас перестал его беспокоить. — Вот это да! Должно быть, впечатлений такой полет оставил больше, чем мне любое из моих приключений. Обещаешь рассказать подробнее?
— Сейчас не время это обсуждать, — протянул Финес исполненным страха голосом. — Предлагаю бежать, пока это создание, кем бы там оно ни было, не закончило свое превращение.
И, дабы слова не расходились с делом, Финес попытался пробиться через плотный строй кендеров. Но все они вместе оказались значительно тяжелее хрупкого мужчины, и будто приросли к месту, наблюдая за разворачивающимся перед их глазами спектаклем.
И
— Я снова нашла рубильник! — из-за массивного стола высунулась белокурая голова Дамарис.
— Кажется, его сделали не очень надежным, — заметила она. — Кажется, я его поломала… — наконец призналась девушка и подняла руку, в которой сжимала отломанный конец тоненькой, гладко отполированной деревянной палки.
Существо из тумана приглушенно вскрикнуло. Лицо женщины стало чернее тучи и заметалось в воздухе, будто испытывало боль от ударов тысяч плетей. Внезапно лицо исчезло, а на его месте возникли пять драконих голов на одной массивной шее; головы извивались и изрыгали пламя. Головы рассеялись в тумане так же быстро, как и сформировались из него, а остатки дыма затянуло внутрь сияющего прохода, из которого он прежде растекся по комнате. Серпантин молний расплелся, исчезли также светящиеся ореолы вокруг предметов и людей. На стене стали проступать контуры слагавших ее камней, и постепенно портал погас, а комната вернулась к первоначальному виду, будто ничего не происходило. Даже пыль и клочья паутины на пустом участке стены остались нетронутыми. Все еще стоя за столом, Дамарис отчаянно покраснела. — О боже, неужели все это сделала я? — всхлипнула она.
Ярость Темной Владычицы, отброшенной назад в Бездну, превосходила все, что ей приходилось испытывать за три с половиной сотни лет с времен Катаклизма. Она подобралась так близко! Века изгнания могли закончиться этим днем.
Трон Такхизис пылал ярким малиновым пламенем, а раздувала это пламя ее ненависть. Колонны плавились, по стенам змеились трещины, через которые изливалась наружу злость Богини. Пол тронной комнаты покрыл еще один слой каменной крошки, воспоминание о еще одной тщетной попытке вернуться в мир, столь сильно презираемый ею. Она уже была там!
И тогда кендер, понятия не имеющий, что происходит, взял и захлопнул врата! Пять ее драконьих голов зарядили в воздух огнем, льдом и кислотой водночасье. Владения богини устояли только потому, что на то была ее воля. Иначе они превратились бы в груду пыли и пепла. Десять кожистых складок, выполняющих роль век глазам Владычицы в этом обличье, разом смежились. Теперь лицо ее было воплощением абсолютного зла. Ее посетила идея. Пусть ее планы сегодня расстроены, но ведь можно как следует отомстить за это! Эти кендеры — нет, лучше пускай все кендеры — крепко пожалеют, что осмелились захлопнуть дверь перед ее лицом! Да, у нее нет возможности физически проявляться в материальном мире, но это вовсе не значит, что она беспомощна там. Бедствия не подчинялись ее указаниям, но Владычица сохранила значительное влияние на Нуитари, луну, видимую только избравшим тьму созданиям. С помощью Нуитари можно повлиять на погоду Кринна…
— Я ж говорю, что почти приделал его обратно, — пыхтел Гаркул Мармеладка. Он почти выбился из сил от напряжения. А ну-ка постой на коленях в тесноте за столом, где даже желудок скручивается пополам, а то и втрое!
— Ты поломала его, это так, крошка, — он посмотрел на Дамарис. — Пока мы не починим этот рубильник, мы не сможем вернуться за моим сундуком с сокровищем. Глаза Дамарис гневно сверкали.
— Конечно же, не утруждайте себя благодарностью за то, что я изгнала из этой комнаты самое злое, отвратительное, премерзкое пугало, возжелавшее материализоваться прямо здесь. Или за то, что спасла всех вас из Мармеладсдурга… — Мармеладсбурга! — Да какая разница…
Тассельхофф и Трапспрингер вопросительно посмотрели на нее, и Дамарис вынуждена была застенчиво добавить:
— М-да, немного помог Непоседа… Кстати, позвольте мне обратить ваше внимание на тот незначительный факт, что если бы я не удрала в Руины, спасаясь от замужества, Трапспрингер бы тут не оказался и не узнал бы своего племянника, когда тот провалился сквозь врата в измерениях, а вы, — ее пальчик едва не пронзил грудь Мармеладке, — вы вряд ли нашли бы способ удержать портал в открытом состоянии.
Дамарис завершила свою тираду на одном дыхании. Под конец ее нос почему-то оказался непомерно высоко задранным.
— Смею возразить — идея отправиться на поиски Дамарис впервые посетила меня, — фыркнул Финес. Его куртку покрывали пятна шоколада и вишневая начинка из карамелек, а волосы все еще стояли дыбом, словно щетина. — Вы оба правы, — вмешался Трапспрингер и стал между Дамарис и Мармеладкой. — Но у нас есть проблемы поважнее. Приятель Тассельхоффа, тот большой парень с неприятной физиономией, оказался запертым в Мармеладсбурге. Пока рубильник поломан, мы не в состоянии открыть врата и дать ему возможность вернуться. Но, откровенно говоря, после всего случившегося я совсем не уверен, что нам стоит и дальше играться с этой штуковиной. К удивлению Трапспрингера, племянник его облегченно вздохнул.
— Не беспокойтесь о нем. Его зовут Дензил, и никакой он мне не друг вовсе. На самом деле он собирался меня прикончить, или в крайнем случае поломать все кости, а затем оторвать руки. И еще… он убил мою подругу, гномиху по имени Гизелла. — Но зачем все это? — не поверил Трапспрингер.
Лицо Тассельхоффа разгладилось. И без того практически лишенное морщинок, оно стало выглядеть совсем детским.
— Кажется, это как-то связано с картой, которую ты отдал мне перед тем, как я отправился путешествовать. Дензил уверял меня, будто где-то здесь спрятано легендарное сокровище, и считал, что моя карта укажет ему путь.
— Нет тут никаких сокровищ, — насмешливо бросил Финес и указал на Мармеладку. — Этот зодчий обжорства умудрился растранжирить его целиком, создав леденцовые проспекты и обсадив их шоколадными тюльпанами.
— С твоей точки зрения все выглядит так, — обиделся Мармеладка. — Но многим Мармеладсбург представлялся городом мечты.
Но, как заметил Тассельхофф, мысли Финеса витали уже далеко отсюда. Мужчина щелкнул пальцами, на лицо его снизошло внезапное понимание.
— Дензил! Недаром это имя показалось мне знакомым! Нас всех так трепало, а он стоял на другой стороне комнаты, так что мне не довелось рассмотреть его как следует. Так вот почему он так быстро исчез из моего кабинета!
— Ты опять говоришь непонятно о чем, — заметила Дамарис. — Можно чуть поосмысленнее? — А я как?! Этот человек… — Он не человек, он полуорк, — поправил его Тас. Финес удивленно вскинул брови, но, подумав, кивнул.
— Это объясняет, почему у него такой уродливый нос. Так вот, буквально за несколько минут до того, как ты выдернул меня из дому и мы отправились в дорогу, — обратился он к Трапспрингеру, — эта странная личность (а теперь я узнаю, что он полуорк) объявилась у меня в кабинете. Как подрезанный поросенок, он истекал кровью из дыры в боку.