Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
Этими словами Изарн обычно предварял каждый новый урок, который он давал Станаху у кузнечного горна.
Станах придвинулся к Изарну как можно ближе.
— Мастер, ты же знаешь, в Торбардине сейчас нет Верховного Короля. И я не понимаю, что ты…
Изарн нахмурил брови. Он всегда хмурился, когда Станах, пропустив мимо ушей слова своего учителя, начинал его переспрашивать.
— Здесь есть король, мальчик, — нетерпеливо прошептал он. — Здесь есть король. Я сделал Меч для него. Меч Бури — так я его назвал… И теперь здесь есть король.
Хорнфел! Станах вздрогнул,
Станах закрыл глаза. Несомненно, Изарн безумен. Но было ли сказанное им просто бредом? Поговаривали, что Изарн впал в безумие, когда был украден Меч Бури; но Станах знал, что безумие родилось раньше — тогда, когда его мастер впервые увидел неугасимое сердце огня в стали Меча Бури и понял, что он выковал Королевский Меч.
Да, но не для Верховного Короля. Для Короля-регента. Даже сам Хорнфел не может рассчитывать на то, что он станет Верховным Королем.
Старый мастер заблудился в мрачных туманах безумия. Он просто не понимает, что говорит.
— Мастер Изарн, — прошептал Станах, открывая глаза.
Изарн не откликнулся. Станах посмотрел на него в упор, сердце подмастерья бешено колотилось.
Взгляд старого мастера впился в лицо ученика, потом он прикрыл веки.
— Мастер!
— Я сделал Меч, — прошептал Изарн, — сделал для тана. Этим мечом Рилгар убьет Верховного Короля.
Он провел по груди Станаха рукой, трясущейся от старости, покрытой шрамами и ожогами. Когда его пальцы коснулись руки Станаха ученик почувствовал: они сухи, как старый пергамент.
— Ты принесешь Меч туда, где он родился. Найди его снова. Найди его. Станах как можно крепче сжал пальцы старого гнома:
— Пожалуйста, мастер Изарн, не надо. Не посылай меня…
Станах осекся.
Изарн Молотобоец был мертв.
Тонкие дрожащие пальцы коснулись плеча Станаха. Ошеломленный смертью своего мастера, родственника и друга, он обернулся. На коленях рядом с ним стояла Кельда.
Неожиданно чья-то черная тень легла на девушку и на тело Изарна, Станах вновь обернулся и увидел стоящего позади Кельды Хаука. Взгляд его стал менее мрачным, но и сейчас в нем все еще можно было увидеть то, что ему пришлось пережить в темнице Рилгара…
Станах попытался встать, но не смог.
Кельда протянула ему руку:
— Позволь мне помочь тебе.
Но прежде чем она взяла его под руку, между ними встал Хаук.
Он протянул Станаху свою большую руку — пальцы были в шрамах от меча и ножа.
Когда он помог Станаху встать на ноги, то не отпустил его руки сразу, как ожидал гном, а стиснул ее в крепком рукопожатии, как принято у боевых товарищей.
Станах ничего не сказал. Да и что бы он мог сказать?
— Я слышал, что говорил тебе старый гном, — сказал Хаук. — Теперь я даже и не знаю, могу ли я считать этот Меч, Меч Бури, своим. Думаю, что нет. Но я уже не могу остаться в стороне. Рилгар… — Голос Хаука зазвучал почти неслышно. — Рилгар столько всего сделал со мной… Он показал мне смерть Тьорла и убедил меня, что это я убил его. Я знаю… Кельда сказала, что Тьорл жив, но память об этом
Гном взглянул на свою забинтованную руку с переломанными пальцами. Он закрыл глаза и увидел ворон в холодных голубых небесах, услышал траурный плач ветра около пирамиды. Последние слова Изарна пришли из безумных, призрачных снов, сотканных из легенд. Реальность же заключалась в том, что многие его друзья и родные уже умерли из-за того, что Рилгар жаждет власти. Уже умерли… А может быть, и еще кто-либо умрет…
Станах открыл глаза и увидел: Хаук отдает свой нож Кельде.
— Кельда! Ты не пойдешь с нами, — все поняв, закричал Станах.
— Нет, пойду! — Она оглядела пещеру. — Я должна идти туда, куда пойдет Хаук, куда пойдете вы с ним. — Она провела пальцами по рукоятке ножа. — Ты ведь сам всегда говорил, что я должна научиться хорошо владеть оружием. Мне кажется, наш друг Лавим был хорошим учителем. Правда, я еще не знаю, смогу ли я убивать. И не знаю, смогу ли я защитить себя. Но думаю, что смогу… Я иду с вами.
Она осторожно коснулась его перевязанной руки.
— Многие страдали только ради того, чтобы' спасти меня, Станах. И теперь я иду с вами.
Станах посмотрел на Хаука и увидел: пустота из его глаз исчезла. Но он увидел в них теперь страх за Кельду.
Хаук и Станах взглянули друг другу в глаза и хорошо поняли один другого. Идти с ними она должна, но оба, не говоря друг другу ни слова вслух, сказали себе: они защитят Кельду.
Глава 27
Дымный ветер обдувал узкий осыпающийся уступ на склоне горы. Завывая, словно проклятая неприкаянная душа, ветер гнал с горящих Равнин Смерти густой черный дым.
Черный, как похоронный саван.
С этого уступа, расположенного на тысячу футов выше долины, огонь казался Хорнфелу рулоном золотистого шелка, разворачивающимся как знамя, струящимся и перекатывающимся по прихоти ветра.
Хорнфел видел, что огонь уже набросился на лесистые склоны горы. Подобно беспощадной армии завоевателей, огонь уничтожал все, что встречалось на его пути.
Внезапно ветер изменился, теперь он дул с северо-запада. Гонимый ветром пожар мчался сейчас по долине ниже Торбардина.
Гнейсс назначил ему встречу у сторожевого поста. Хорнфел прождал его минуту или две, поговорил с капитаном стражи, затем, почувствовав запах дыма, услышав шум пламени в долине, вышел на уступ.
Сейчас Хорнфел стоял на уступе в одиночестве — точнее, настолько в одиночестве, насколько позволяли приставленные к нему Гнейсом телохранители. Сзади него, там, где в давние-давние годы были Северные ворота, стояли четыре воина: два из них непосредственно охраняли Хорнфела, а два других были часовыми. Руки стражей лежали на эфесах мечей, ни один из них ни на минуту не отводил глаз от тана Хайлара.