Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Так и есть, — проворчал голос из-под скомканного одеяла в углу пещеры, в которую уже начал проникать рассеянный утренний свет. — Ты достаточно путешествовал, достаточно повидал и услышал, чтобы понять: война неизбежна. Ты просто не желал этого признавать.
— Извини, Флинт, — пробормотал Танис. — Не хотел тебя будить. Я даже не заметил, что говорю вслух.
— Первый признак сумасшествия, — проворчал гном. — Лучше брось эту привычку разговаривать сам с собой. Постарайся-ка заснуть, пока не разбудил кендера.
Полуэльф покосился еще на одно вздымавшееся горой одеяло, уже в другом углу их
— Даже если я завоплю, он не проснется, — с улыбкой произнес Полуэльф.
Кендер спал мирным сном, каким обычно спят собаки и дети. Тассельхоф вертелся, его маленькие пальчики шевелились, словно он ощупывал всевозможные диковины. Бесценные сумки, в которых он держал свои «одолженные» сокровища, лежали неподалеку; одну он использовал в качестве подушки.
Танис решил днем, когда пронырливый субъект куда-нибудь улизнет, проверить содержимое этих мешков. Полуэльф вынужден был регулярно проводить профилактические рейды в поисках вещей, которые люди «не туда положили» или «обронили». Обыкновенно он возвращал их владельцам, выказывавшим крайнее раздражение. Нередко кто-нибудь замечал, что пора бы, дескать, приструнить воришку.
Но так как этот непутевый народец занимается мелким воровством с первого дня творения, Танис ничего не мог с этим поделать. Ну, разве что взять кендера на вершину горы и наглядно продемонстрировать, какое решение проблемы предпочел бы Флинт.
Танис вылез из-под одеяла и, стараясь двигаться как можно тише, выбрался из пещеры. Сегодня ему нужно было принять важное решение. И Полуэльф понимал: оставаясь теперь в постели и тщетно пытаясь заснуть, он только извертелся бы понапрасну, рискуя повторно навлечь на себя гнев Флинта. Несмотря на холодное утро, Танису захотелось окунуться в ручье.
Пещера, которую занимали друзья, была одной из многих на горном склоне. Судя по всему, беглецы из Пакс Таркаса оказались не первыми людьми, облюбовавшими эти места. Настенные росписи, сохранившиеся в некоторых пещерах, свидетельствовали о проживавшем здесь когда-то древнем народе. Встречались и изображения охотников и животных, должно быть оленей, с длинными и ветвистыми рогами. Были там и крылатые существа. Огромные чудища, извергающие из пасти огонь. Драконы.
На какое-то время Танис задержался у входа, задумчиво обозревая раскинувшуюся внизу долину. За плотной пеленой сизо-голубого тумана, поднимавшегося над водой, речушки было не разглядеть. Солнце уже осветило край неба, но еще не поднялось над горами. Казалось, долина сладко спит под своим призрачным, сотканным из влажного марева одеялом.
«Красивое место», — подумал Танис, направляясь к густо заросшему деревьями ручью.
Красные листья кленов, золотистые кроны орешника и тяжелая охра дубов живописно смотрелись на фоне темно-зеленой хвои. Снежные шапки гор контрастировали с темно-серым камнем. Танис видел следы мелких зверюшек на глинистой тропинке, петлявшей между кустами и осторожно сбегавшей к ручью. На земле лежали орехи, тут и там на лозах сверкали гроздья прозрачного, спелого
— Мы можем укрыться в этой долине на время зимы, — произнес Танис. То и дело поскальзываясь, он осторожно спускался к воде. — Что в этом плохого? — спросил он у своего отражения, застыв у самой кромки.
Лицо, взиравшее на него из ручья, улыбнулось в ответ. В жилах Таниса текла эльфийская кровь, но никто не узнал бы об этом по его облику. Лорана настоятельно рекомендовала ему скрывать свое происхождение. Так было проще.
Он отпустил бороду. Длинные волосы скрывали заостренные уши. В его сложении не было изящества, свойственного прекрасным эльфам, только человеческая мощь.
Сняв кожаную тунику, штаны и сапоги, Танис вошел в воду. От холода перехватило дух. Он плеснул воды на грудь и шею. Затем задержал дыхание и заставил себя окунуться. Через мгновение Полуэльф вынырнул, фыркая, и принялся сморкаться, вытряхивать воду из ушей. Во всем теле ощущалось приятное покалывание. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше.
— В конце концов, почему бы не остаться здесь? Переждать холода… Горы защитят от ледяных ветров. Еды у нас достаточно, чтобы дожить до весны, если экономно расходовать запасы. — Танис, забывшись, пустил вверх фонтан брызг, словно разыгравшийся мальчишка. — Здесь мы в безопасности…
— Но надолго ли?
Полуэльф полагал, что он один, и чуть не шлепнулся в воду, поскользнувшись на глинистом дне, когда услышал голос.
— Речной Ветер! — воскликнул он, обернувшись. — Твое появление стоило мне шести лет жизни!
— Если учесть, что ты наполовину эльф и проживешь несколько сотен лет, то о шести годах волноваться нечего, — заметил варвар.
Танис испытующе посмотрел на друга. Так случилось, что первым встреченным Речным Ветром созданием, в чьих жилах текла эльфийская кровь, стал именно Танис. Хоть он был не только наполовину эльфом, но и наполовину человеком, варвар отнесся к нему с недоверием. В свое время замечание по поводу происхождения рыжебородого воина могло быть расценено как оскорбление.
Но на этот раз Танис заметил, что в карих глазах Речного Ветра прячется улыбка, и улыбнулся в ответ. Они с Речным Ветром преодолели вместе слишком многое, чтобы вспоминать о предрассудках. Огонь драконов выжег подозрительность и ненависть. А слезы радости и скорби смыли пепел.
Полуэльф вылез из воды, наскоро вытерся и сел рядом с варваром, дрожа на холодном ветру. Однако лучи солнца, показавшегося в расщелине гор, вскоре рассеяли туман и согрели Таниса.
— Что делает здесь молодой супруг в столь ранний час после первой брачной ночи? — спросил Танис полушутя-полусерьезно. — Я думал, что не увижу ни тебя, ни Золотую Луну в течение нескольких дней.
Речной Ветер безмолвно взирал на воду. Солнечный свет заливал его лицо. Варвар был человеком нелюдимым. Он не любил делиться с окружающими своими переживаниями и сокровенными мыслями. Маска мрачного безразличия надежно скрывала истинные чувства, но Полуэльф видел лучившуюся сквозь нее радость.
— Мое счастье слишком велико, чтобы запереть его в каменных стенах, — тихо произнес Речной Ветер. — Мне нужно было разделить его с землей, ветром, водой и солнцем. И даже теперь мир кажется мне слишком тесным, чтобы его вместить.