Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Око Дракона. Это магический артефакт, обладающий огромным могуществом. Прошел слух, что Феал-хас хранит его у себя. Это правда, рыцари пришли сюда за Оком, но если Феал-хас падет, это будет на руку и вам.
— А кто придет на его место? — спросил Харальд. — Или вы останетесь в Ледяном Пределе, чтобы помочь нам сражаться со Злом?
Казалось, Стурм что-то недоговаривает. Он вздохнул, опустил глаза и принялся разглаживать белый мех рукава своей шубы.
Харальд посмотрел на него и нахмурился:
— Ты сейчас похож на человека, проглотившего тухлую рыбу.
— Что
— …и Феал-хас двинется на нас войной, хотим мы этого или нет, — закончил за него Харальд и хмуро посмотрел на Стурма. — Хороша уха!
— Прости нас, — сказала Лорана, осознав вину. — Мы не понимали, что подвергаем опасности твой народ! Стурм, мы можем как-то исправить это? Вероятно, нам стоит уйти… — Она поднялась, словно собралась уходить немедленно.
— Уверен, что Дерек и остальные сейчас ищут выход из этой ситуации, — сказал Светлый Меч.
— А я вовсе в этом не уверен, — пробормотал Флинт себе в бороду.
Харальд хотел что-то сказать, но тут в шатер вождя, хромая и опираясь на руку внука, вошел жрец Раггарт в сопровождении Элистана. Все, кто был внутри, включая самого вождя, поднялись. В глазах старика блестели слезы.
— У меня хорошие вести, — произнес он на общем языке из уважения к гостям. — Боги снова с нами. Этот человек — жрец Паладайна. По его совету я молился Богу-Рыбаку, и он ответил мне. — Старец дотронулся до медальона, такого же, как и на шее Элистана, только с символом Хаббакука — или Бога-Рыбака ледяного народа.
Харальд сжал руку Раггарта и что-то тихо сказал ему на своем языке. Затем вождь обратился к Стурму:
— Кажется, вы принесли смерть в одной руке и жизнь — в другой. Что нам делать?
— Я уверен, что Дерек скажет нам, — тихо произнес Светлый Меч.
8
Полночные моления в темном святилище
Некоторое время Китиара провела в поисках какого-нибудь предмета, который она могла бы использовать в качестве оружия. Это было безнадежное занятие, особенно учитывая то обстоятельство, что ее оставили в кромешной темноте. Базак обыскал комнату, прежде чем запереть в ней опасную пленницу, да и сама Китиара успела оглядеться, перед тем как он унес факел, и ничего не заметила. Но делать все равно было нечего, оставалось только обдумывать завещание, и она начала безнадежные поиски. Кит обломала себе ногти и содрала в кровь пальцы, стукнулась головой о стену, но наконец, ей повезло, и она сумела оторвать обод от ящика. Используя в качестве молотка крышку от ведра, она сделала на своем импровизированном оружии зазубрины. Надежды освободиться и бежать у нее не было. Но она хотела завязать такую яростную драку, чтобы принудить себя убить.
Когда Китиара покончила с этим, дел у нее больше
Китиара проснулась внезапно, от доносившегося из-за двери скрежета. И действительно, кто-то вставлял ключ в замок.
За ней пришел палач.
Сердце чуть не выпрыгнуло из груди Темной Госпожи. Она задыхалась, и ей стало казаться, что она вот-вот умрет от ужаса. Но она все же сумела сделать вдох и немного прийти в себя, затем схватила обод и стала пробираться в темноте к двери. Китиара прижалась спиной к стене, чтобы, открыв дверь, стражники не сразу увидели ее, сжала свое оружие и стала ждать.
В двери появилась щелка и стала медленно-медленно расширяться, словно открывавший боялся, что раздастся шум. Это было странно. Палач просто распахнул бы дверь. В кладовку начал проникать свет, это был не ровный дневной свет и не красноватый отсвет факела, но тонкий луч, осветивший вначале пустой стул и принявшийся шарить по стенам. Воздух наполнился экзотическим ароматом.
Ни один палач не пахнет так приятно.
— Китиара? — прошептал голос. Женский голос.
Темная Госпожа опустила руку с ободом и отвела ее за спину. В дверях стояла женщина в черной бархатной накидке с темно-лиловой оторочкой. Она скинула капюшон. Луч, исходивший от кольца, осветил ее лицо.
— Иоланта? — спросила Китиара в полном недоумении.
— Слава Королеве! — воскликнула ведьма, схватив Китиару за плечо, словно желая убедиться, что перед ней человек из плоти и крови. — Я не была уверена, что ты еще жива.
— Пока жива, — сказала Китиара, не зная, что сулит столь неожиданный визит.
Она высвободилась из рук Иоланты и посмотрела в дверной проем, ожидая увидеть там стражников. Однако ни дыхания, ни бряцания оружия, ни шума шагов слышно не было.
Подозревая недоброе, опасаясь ловушки, хотя и не представляя, какой именно, Китиара обошла вокруг ведьмы.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Кит. — Это Ариакас послал тебя? Выдумал какую-нибудь новую пытку?
— Тише! Стражники могут прийти в любую минуту. Ариакас меня не посылал. — Иоланта умолкла и затем добавила шепотом: — Меня послала Такхизис.
— Такхизис! — повторила Китиара, ее удивление росло. — Ничего не понимаю.
— Наша Королева услышала твою молитву и повелела мне освободить тебя. Но ты должна сдержать свою клятву, — добавила Иоланта. — Ты должна провести ночь в Даргаардской Башне.
Китиара лишилась дара речи. Она произнесла молитву в минуту отчаяния, ни секунды не веря, что бессмертные уши ее слышат, а бесплотные руки отопрут замок темницы. А оказалось, что Такхизис не только услышала, но и ответила, а теперь ждет от нее исполнения обета почти столь же страшного, как и мучительная казнь, предстоявшая Китиаре утром.