Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Как ни всматривался маршал в глаза драконида, он не мог прочесть в них того, о чем в настоящую минуту думал Ногго. Медан ограничился молчаливым кивком, убрал с меча руку и распахнул дверь, подставив лицо дуновению свежего ветра. Затем он повернулся к дракониду.
— У меня имеется жалоба, которую я намерен передать по инстанциям. Жалоба на поведение вашего драконида по имени Гроул.
— Гроул? — заинтересованно переспросил Ногго и приблизился к маршалу. — Я как раз хотел расспросить вас о нем. Он был послан сюда две недели назад и до сих пор не вернулся.
— Он и не
— Мертв? — тоном, не обещавшим ничего хорошего, повторил драконид. — И в чем же суть вашей жалобы на мертвого драконида?
— Он не только был настолько глуп, что позволил себя убить, он еще и прикончил одного из лучших моих агентов, которых я держал в доме королевы-матери. — Маршал бросил на драконида уничтожающий взгляд. — Рекомендую, если вы намерены впредь посылать ко мне драконидов, сперва удостовериться, что они направляются сюда трезвыми.
Теперь пришла очередь Ногго рассвирепеть.
— Что же все-таки произошло?
— Точно нам неизвестно, — пожал плечами маршал. — Когда мы нашли тела этих двоих — Гроула и эльфа-осведомителя, — оба были мертвы. Во всяком случае мы полагаем, что кучка праха рядом с телом мертвого эльфа являлась останками Гроула. Насколько нам известно, он прибыл сюда с посланием от Берилл. Оно было мне доставлено. Драконид, как я заметил, был уже не совсем трезв. Предположительно, оставив мой дом, он случайно встретился с моим агентом по имени Калиндас. Эльф давно жаловался, что ему ничтожно мало платят за доставляемые сведения. Я полагаю, наткнувшись на Гроула, он стал требовать денег. Драконид ему, разумеется, отказал. Завязалась безобразная драка, в которой оба и погибли. Теперь я недосчитываюсь одного осведомителя, а вы — одного драконида.
Между обнажившимися клыками Ногго мелькнул кончик раздвоенного языка, и его лапа будто ненароком опустилась на меч.
— Довольно странно, — процедил он, упорно не отрывая красных глазок от лица маршала, — что они оба погибли одновременно.
— Вам бы не показалось это странным, — сухо возразил маршал, — если бы вы дали себе труд отметить, что один из них был, мягко говоря, нетрезв, а второй — слабосилен.
Драконид принялся мерно постукивать кончиком хвоста по полу, выдавая свое недовольство. Оскалившись, Ногго что-то пробормотал, но маршал предпочел сделать вид, что не слышит.
— Если у вас все, капитан, — Медан направился в кабинет, — то меня ждет работа и…
— Еще не все! — прорычал Ногго. — Приказы, которые вам доставил Гроул, предписывали казнить королеву-мать, а ее голову выслать Берилл. Полагаю, вы не замедлили выполнить данные распоряжения, маршал? Голову эльфа, о котором вы рассказали, я возьму с собой. А где голова королевы-матери?
Медан резко повернулся на каблуках.
— Полагаю, Ее Величество изволила шутить, когда отдавала подобный приказ?
— Шутить? — Ногго уставился на маршала, и в его крохотных глазках загорелась откровенная злоба.
— Именно шутить, ибо всем прекрасно известно, что Берилл свойственно отменное чувство юмора, — бесстрашно продолжал маршал. — Я был уверен, что Ее Величество шутит,
— Уверяю вас, это не так. Где находится королева-мать? — Драконид с трудом сдерживался, скрипя зубами.
— В тюрьме, — равнодушно обронил маршал. — Живая. Ожидает решения своей участи. Я вручу ее в качестве моего личного подарка при торжественном вступлении Ее Величества в столицу. Согласно приказу Повелителя Таргонна.
Ногго открыл было рот, чтобы обвинить маршала в предательстве, но тут же закрыл его, громко щелкнув челюстями.
Медан прекрасно понял, почему эти челюсти щелкают. Берилл, может, и воображала себя хозяйкой Квалинести, полагая, будто рыцари действуют по ее личным указаниям (что отчасти было правдой), но все-таки Повелителя Таргонна никто не отстранял от руководства силами Неракских Рыцарей. Он был в фаворе у Малистрикс, родственницы Берилл, великой красной драконицы. Медан давно размышлял над тем, как было воспринято Малис неожиданное вторжение Берилл в Квалинести, и сейчас щелканье челюстей подсказало ему ответ. Берилл не имела никакого желания озлоблять Таргонна, который, чуть что, сразу побежал бы жаловаться Малис на плохое обращение.
— Я хочу видеть эту эльфийскую сучку, — неожиданно заявил драконид. — Дабы удостовериться, что здесь нет никакого подвоха.
Маршал жестом предложил ему пройти к лестнице, которая вела в казематы, находившиеся под главным зданием.
— Коридоры слишком узки, — остановил он баазов, собиравшихся последовать за ними. — Нам всем будет там тесно.
— Останьтесь здесь, — приказал Ногго своей свите.
— Составьте им компанию, — велел маршал Думату, который чуть заметно улыбнулся.
Драконид в сопровождении маршала начал спускаться по лестнице. Каменные ступени, грубо обтесанные и кривые, уходили далеко в темноту подземелья. Извинившись за то, что не захватил факелы, маршал предложил вернуться.
Ногго отказался. Дракониды обладают превосходным ночным зрением, и он без малейших трудностей продвигался вперед. Медан шел в нескольких шагах позади капитана и в одно из мгновений, сделав вид, что это произошло совершенно случайно, придавил ботинком хвост ящерицы. Ногго метнул на него бешеный взгляд, и маршал с хорошо разыгранным смущением извинился.
Наконец они достигли подземного коридора. Здесь на стенах горели факелы, но, по странной случайности, сегодня они давали очень мало света, зато густо дымили. Ногго закашлялся и стал неуклюже тыкаться в стены, ничего не видя в едком дыму. Медан окриком позвал надзирателя и коротко приказал:
— Проведите нас к королеве-матери.
Надзиратель кивнул и направился к железной клетке, установленной в коридоре и прикрепленной к каменной стене.
На грубом грязном полу камеры сидела женщина. Ее немытые длинные волосы висели спутанными прядями, богатый когда-то наряд был разорван и покрыт подозрительными темными пятнами, похожими на кровь. Услышав голос маршала, она подняла голову, затем, с трудом поднявшись с пола, направилась к пришедшим. Глаза ее смотрели дерзко и непокорно. В подземелье находилось еще пять клеток, но они были пусты.