Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Было видно, как сломанная кость выступает из плоти. На доску для игры в кхас брызнула кровь. Кендер сглотнул, его сердце сжалось при мысли о страданиях друга.
— Теперь, когда ты знаешь, что мы здесь, чтобы спасти тебя, господин, — проговорил Паслен, отчаянно пытаясь поскорее покончить с этим, — вот наш план…
— Вы зря теряете время. Я не уйду, — яростно ответил Ариакан, — пока не вырву голыми руками печень этого Предателя и не скормлю ему маленькими кусочками!
— У него нет печени, — сердито произнес Паслен. — Больше нет. И еще
— Я не хочу, чтобы меня спасали, — отрезал Ариакан. — Если вы попытаетесь, я устрою нечто невообразимое. Даже Крелл не сможет не заметить. Боюсь, вы напрасно теряете время. И свои жизни.
— Весь в матушку, — пробормотал Паслен. — Бедный Рис, — добавил он и вздрогнул, услышав прерывистое дыхание друга. — Он больше не вынесет. О нет! Он ходит. Он собирается взять не ту фигуру!
Кендер яростно дернул головой и закатил глаза. К счастью, Рис заметил его намек. Его рука — теперь он пользовался левой — переместилась от королевы к ладье. Паслен с облегчением вздохнул и быстро посмотрел на Крелла.
— Ему придется подумать! — удовлетворенно произнес кендер.
Рыцаря Смерти поразил такой ход. Крелл наклонился вперед, тщательно обдумывая свой, потом, барабаня пальцами, затянутыми в перчатку, по деревянному резному подлокотнику кресла, откинулся на спинку и воззрился на доску.
Паслен бросил взгляд на Риса. Монах был бледен, по его лицу стекали капельки пота. Он согнул правую руку в локте и положил ее на левую. Кровь забрызгала его одежду. Рис не проронил ни звука, даже не стонал, хотя боль была мучительной. Паслен слышал лишь тихое прерывистое дыхание.
Кендеры, по своей натуре простодушный народец, не помнили прошлого зла, жили и давали жить другим, никогда не судили по внешности и не рыдали над пролитым молоком. Но иногда они становились просто безумными. Любой на Кринне мог сказать, что на свете нет ничего опаснее, чем разгневанный кендер.
«Ну вот, — сказал себе Паслен, — мы рискуем жизнями, чтобы спасти этого рыцаря, и вдруг узнаем, что одетый в броню осел не желает, чтобы его спасали. Ну, — мрачно добавил он, — мы еще посмотрим!»
Случалось, кендеры забывали об «одалживаниях», забывали о ловкости рук и хитрых маневрах, когда нужно было простое и грубое «хватай-и-беги». Паслен не мог никаким образом дать Рису знать об изменении плана, мог только надеяться, что друг поймет намек, который, кстати, будет вполне очевидным.
Крелл протянул руку, чтобы сделать ход. Как Паслен и предвидел, Рыцарь Смерти собирался взять фигуру черного рыцаря — ходить Лордом Ариаканом.
Паслен пригнул голову, словно бык, которого он видел однажды на ярмарке, и бросился вперед.
Глава 10
Одна
Резкие вспышки агонии прерывали медитативное состояние Риса. Каждый раз, когда Крелл касался его холодной бестелесной рукой, силы и воля монаха оказывались на грани истощения.
Согласно плану ему надо было сделать еще несколько ходов и потерять еще несколько фигурок.
Наступила ночь. За окном, на горизонте, вспыхивали молнии — Зебоим нетерпеливо ждала новостей.
В комнате не горели ни свечи, ни очаг. Доску освещало лишь красное пламя глаз Крелла. Рис пытался сосредоточиться, но понимал, что невозможно найти смысл в партии, если в ней нет смысла. Стараясь вспомнить, какой фигуркой он должен пойти, монах с удивлением обнаружил, что черные шестиугольники оторвались от доски и висят в трех дюймах над ней. Рис моргнул, сделал глубокий вдох, и клетки вернулись на место.
Пальцы Крелла перестали барабанить по подлокотнику и потянулись к одному из черных рыцарей.
Когда Паслен бросился бежать. Рис испугался, что его зрение снова играет с ним злые шутки. Он пристально посмотрел на доску, желая, чтобы все поскорее вернулось на свои места.
Крелл довольно хрюкнул, и монах понял, что тот не замечает происходящего. Паслен взял игру в свои руки. Пешка сделала ход сама.
Бегая между фигурами, кендер пересек доску и кинулся прямо на черного рыцаря, схватил синего дракона за лапы и побежал дальше.
Пешка и рыцарь скатились с доски.
— Что такое? — строго спросил Крелл. — Это против правил.
Рис не видел фигур, но слышал, как они упали на пол — одна со стуком, другая с воплем.
Рыцарь Смерти яростно зарычал, глядя на монаха пылающими глазами.
Схватив эммиду обеими руками. Рис поднялся со своего места и изо всех сил ударил Лорда Азрика по шлему, прямо между глаз.
Он надеялся, что удар отвлечет Крелла, нарушит его координацию на некоторое время, чтобы можно было успеть найти Паслена и Лорда Ариакана, и вовсе не собирался причинять Рыцарю Смерти серьезные повреждения.
Но палка была священной, благословленной самим Маджере — его последний дар своей заблудшей овце.
Действуя по собственной воле, эммида выскользнула из рук Риса. Пораженный монах недоверчиво воззрился на нее, а палка изменила форму и превратилась в огромного богомола — священное насекомое Бога Маджере.
Огромный десятифутовый богомол навис над Креллом хитиновым телом, посмотрел на него выпуклыми глазами и схватил Рыцаря Смерти за голову длинными колючими лапами. Подтянув извивающегося Крелла к движущимся жвалам, насекомое принялось поедать его, вгрызаясь в доспехи, чтобы добраться до спрятавшейся отвратительной душонки.