Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
— Наконец-то можно не бояться встречи с потомками, — вздохнул драконид. — По такой лестнице только кендерам да гномам ходить — больше никто не пролезет.
— И магам, — добавил Дамон и подумал со злобным ехидством: «Маги, как правило, хрупкого сложения».
Коридор, несмотря на высокий потолок, оказался таким же узким, как и лестница. Сивак внимательно осмотрел его.
— Пахнет так, словно сюда никто не поднимался в течение нескольких лет. И вообще тут может пройти только ребенок.
Грозный Волк жестом прервал рассуждения Рагха и прислушался.
— Магия… — прошептал бывший рыцарь.
Окна в помещении отсутствовали, но воздух был приятным и свежим. Высоко на потолке виднелись остатки росписи или мозаики, изображавшей людей в черных мантиях, совершавших некие ритуальные действия.
— Что мы собираемся здесь делать? — поинтересовался драконид. — Ты сам сказал, что твоя целительница не может…
— Я и сам не знаю, — признался Грозный Волк. — Но раз уж мы оказались в башне, нужно осмотреть ее. Я чувствую, здесь что-то есть.
На всякий случай он вытащил меч и пошел направо мимо деревянной двери. Дамону казалось, что с площадки виден конец коридора, но в действительности проход резко свернул влево и снова изогнулся обратно, словно бы сложившись пополам. Вдоль стен располагались двери разного размера, цвета и отделки: и совсем ветхие, которые были прикрыты лишь наполовину, и довольно крепкие.
Грозный Волк остановился возле впечатляющей двери красного дерева, отделанной бронзой и камнями, сверкавшими в свете черных свечей. Он потянулся к ручке, но остановился и прислушался к своим ощущениям — что-то необъяснимое настораживало и пугало… Дамон развернулся к узкой двери напротив, потрескавшаяся краска которой напоминала черную чешую.
— Там кто-то есть. Я чувствую запах, — прошептал Грозный Волк.
Он потянул дверь, слегка дрожа от волнения. Рядом стоял Рагх, выпустив когти. В мертвой тишине слышалось только их собственное дыхание и биение сердец.
Дамон занес меч и шагнул в глухую, как беззвездное небо, черноту. Даже зрение, обостренное чешуйкой Малис, не могло ничего различить. Драконид отступил назад, тихо стуча когтями по полу. Мгновение спустя он вернулся со свечой, которая только чуть-чуть рассеяла темноту. Грозный Волк пошел внутрь, а Рагх остался стоять у входа, попеременно поглядывая то в коридор, то в комнату.
Неподвижный холодный воздух наполняли ароматы весенних полевых цветов, к которым примешивались и другие запахи: старой одежды, отбросов, крепкого спиртного, который нельзя было перепутать ни с чем другим, а еще мелких животных — мышей или крыс.
— Смелее, молодой человек. Входи. Входи. У нас с сестрой давно не было гостей.
Дамон остолбенел, собираясь с мыслями. Голос, несущийся из пустоты, был бархатным, густым и… нетрезвым.
— Кто ты? — осмелился
— Мы тебе не враги.
Дамон убрал меч, на ощупь пробираясь вперед.
— Я не вижу… — начал он и услышал удар кремня. Мгновение спустя на маленькой подставке вспыхнула масляная лампа, разогнав темноту.
— Так лучше?
Грозный Волк кивнул.
Маленькая сморщенная старуха с сутулыми плечами и вытянутой шеей напоминала черепаху, высовывавшуюся из панциря — траченного молью плаща, который мешком болтался на тощей фигуре. Она сидела на высоком деревянном табурете. Крохотные ноги, обутые в домашние туфли, покачивались в нескольких дюймах от пола, и Дамон предположил, что ее рост чуть больше четырех футов. Тысячи глубоких морщин, покрывавших лицо, свидетельствовали о сотне прожитых лет, а застывшие ледяные глаза намекали на то, что женщина могла быть еще древнее.
Из-за скудной обстановки комната казалась очень большой. Слева от входа стояла кровать, под которой выстроились ночные горшки, сбоку разместилась этажерка с лампой, а на полу — подставка с десятком кувшинов, наполненных крепким пойлом, которое учуял Грозный Волк, и большая клетка с мышами. Стены покрывала мозаика из черных и серых камней, за исключением одного участка, где под наклоном висело тонкое кривое зеркало.
Дамон решил задуть свечу, но огонек отказался даже мигнуть. Женщина захихикала и щелкнула пальцами. Свеча погасла.
— Мы с сестрой удивлены. Что привело тебя в наш замок? Слуги не объявили о твоем приходе. Может быть, уже поздно и они легли спать? А может, они просто ленятся и нам придется заменить их? Опять… — Она посмотрела в зеркало и кивнула отражению. — Что скажешь, сестра? Ох, извини. Она говорит мне, что я совсем забыла приличия.
Старушка протянула Дамону скрюченную костлявую руку с вздувшимися шишковатыми суставами, обтянутую тонкой бледной кожей. Грозный Волк заметил извивающуюся черную татуировку, начинающуюся прямо от запястья и тянущуюся вверх до рукава, но не смог точно определить, что там изображено. Он коснулся холодной ладони кончиками пальцев и всего на один миг — от чародейки исходил тяжелый кислый дух, какой обычно издает дряхлое, да еще и насквозь пропитавшееся спиртным тело.
— Сестра говорит мне, что я опять груба. И она права. Она всегда права. Меня зовут Мааб. — Женщина хрипло закудахтала и попробовала распрямить спину; глаза, в которых не было ни белков, ни зрачков, засияли непроницаемой синевой. — Я леди Мааб из Высокого Лосиного Рога, хозяйка этого замка. А ты?…
— Дамон Грозный Волк, — ответил бывший рыцарь, коротко поклонившись. — А это мой друг Рагх.
— Рагх. — Старуха кивнула и опять заговорила со своим отражением в зеркале: — Нет, сестра, я не знала, что чудовища-потомки тоже имеют имена. — Затем она повернулась к Дамону. — Пусть зверь постоит снаружи. Я никогда не любила этих тварей — вонючие и грубые. Если он войдет, я буду вынуждена его убить.