Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Он встал и прошелся, его густые волосы струились массой ярко-белых локонов, свисавших ниже плеч, его тонкие губы работали, приговаривая: «Что же делать, что же делать». Он поднял большой палец, чтобы потереть кривую переносицу, выглядевшую немного длинноватой для его узкого лица в глубоких морщинах.
«Эльф с жабрами, изумительное зрелище. Эльф, явно посещавший дом Дибана, и похитивший один из его световых кристаллов». Кристалл в виде груши, который Ферил заткнула за ремень, теперь возвышался на книжном шкафу, ярко освещая всю комнату. «А может, ты только одолжила кристалл, эльфийская леди, а может, Дибан дал его тебе в качестве дара. Ближе к концу, как раз перед прибытием дракона, он стал слегка щедрым. Может, он знал,
«Не морской эльф. Нет, не даргонести или димернести. Достаточно повидал их раньше, и ты явно не одна из них. Определенно, не квалинести, и ты слишком далеко от дома, чтобы быть одной из тех любящих спорить надменных сильванести. Кагонести, судя по твоему платью и цвету волос. Видал кагонести, тоже, и ты — типичный представитель. Разве что, отсутствуют татуировки, и ты исследуешь подводный мир в месте, где лучше не бродить без карты. Итак, загадка, вот что ты такое. Жабры и тело и эльфийские уши. Поразительно».
Он прекратил ходить и посмотрел на Ферил, изучая ее, будто она была редким лабораторным экземпляром. Через несколько минут он нагнулся, приблизив свое лицо практически вплотную к ее. Он снова покачал головой, на этот раз локоны скользнули с его плеч и коснулись щек Ферил. «Что же делать, что же делать», — снова изрек он. — «Ты жива, моя рыбка-эльф. Я вижу, как ты дышишь, но сколько еще это продлится? Думаю, ты быстро угасаешь».
Он коснулся своими губами ее. «Как и я угасаю». Второй поцелуй, затем он отстранился. «Они холодны, как смерть, моя загадка. Холодны, как это кладбище. Твоя кожа такая белая, и я не думаю, что это ее естественное состояние. Холод сдавил тебя в своих объятиях, маленькая рыбка-эльф». Он снова коснулся переносицы. «Холод не должен заполучить тебя. Нет, нет. Не теперь. Ты — забавная мистификация, а если холод заберет тебя сейчас, мои вопросы останутся без ответов, так что ты должна жить, моя прелестная загадка. Каким-то образом я должен остановить твое угасание…»
Он еще несколько минут рассматривал ее, затем, казалось, старый эльф принял решение. Он закрыл глаза, распростер свои руки, и повис над ней, параллельно ее фигуре. Его губы шевелились, образуя резкие и четкие эльфийские слова, хотя в действительности он не издал ни звука. Его пальцы ритмично танцевали, как если бы он играл на инструменте. В мерцающих сферах, обволакивавших его руки, возникли пятна шафранового и зеленого цветов. Эти сферы выросли, а потом уменьшились, казалось, став больше и потускнев, как бы дыша в такт с дыханием Ферил. Беззвучные слова потекли быстрее, и вода в башенной комнате начала циркулировать.
Обрывки пергамента стали вращаться, а затем растаяли, к ним присоединились и рассеялись страницы из книг на полке. Все это окрасило комнату в непроницаемый молочный цвет, а затем вода прояснилась. Сферы теперь интенсивно засветились и вырвались из рук старого эльфа. Они на несколько минут неподвижно повисли между ним и Ферил, цветные пятна хаотично вспыхивали и гасли. Затем сферы упали на Ферил и всосались в ее неподвижную фигуру.
Минуту спустя ее глаза резко распахнулись, и первое, что она увидела — стоявший сбоку от нее старый эльф, протягивавший иллюзорную руку, будто пытаясь помочь ей подняться. Рот Ферил открылся от удивления, и она отшатнулась от призрака, вскочив на ноги и оглядываясь в сторону окна, через которое вошла.
«Нечего бояться, маленькая рыбка-эльф», —
Спасти меня, подумала Ферил.
«Да, это сделал я», — произнес он, складывая руки на груди. «Ты умирала от холода, а мы просто не могли допустить этого. Я произнес заклинание, чтобы согреть тебя».
Ферил переводила взгляд взад-вперед с призрака на окно. Она больше не мерзла, и определенно, не была мертва. Ее последней мыслью было, что она присоединилась к призракам Квалиноста и больше никогда снова не увидит Дамона Грозного Волка.
Как…
«…я спас тебя? Заклинание, как я уже тебе сказал, и не слишком трудное, как только я его вспомнил. Во мне все еще остается немного магии. Я даже могу выглядеть…»— он сделал паузу и почесал переносицу, тщательно подбирая правильный термин. — «Я даже могу выглядеть, словно живой, если тебе так будет удобнее». Его губы зашевелились, а тело приобрело цвет и материальность, но несколько мест все еще оставались полупрозрачными. При жизни он достиг почтенного возраста, судя по множеству глубоких складок на лице и многочисленным пятнам на руках и шее. «Если я сконцентрируюсь, то смогу выглядеть почти как моя старая впечатляющая личность».
Спасибо, что спасли меня…
«Меня звали Обелая», — заметил он. — «Обелая Дюросинни Д’л’асил из Квалиностского Дома Ивнер».
Итак… вы мертвы, Обелая.
«Да, как и все, кто остался, когда явилась проклятая драконица со своим войском. Моя дорогая сестра Илалэйдж уговаривала меня уйти, но я не желал и слышать. Я сказал, что я слишком стар, сказал, что она слишком стара, и что нам следует остаться здесь. Сказал, что в городе будет безопасно, великий Квалиност никогда не падет. Она обозвала меня старым дураком и покинула той ночью, но Илалэйдж была права; я был старым дураком. Теперь же я мертвый старый дурак в раздавленном городе на дне очень глубокого озера».
А… вы читаете мои мысли? Так вы узнаете мои вопросы?
«Не совсем, моя рыбка-эльф, но когда я очень стараюсь, то могу слышать, о чем ты думаешь. Трудно было бы общаться с тобой по-другому».
Итак, вы чародей. Ферил, сияя, не могла скрыть своей радости.
«Ну… я был чародеем, когда был жив. Немного известным, должен добавить». — Он шагнул между ней и окном. — «Но вернемся к тебе. Я нахожу тебя хорошенькой загадкой, и должен знать, что ты есть на самом деле, и что привело тебя сюда, в это опасное озеро. Почему у тебя жабры и кожа? Откуда в тебе столько храбрости, чтобы явиться на это холодное кладбище и копаться в том, что раньше было моими книгами?»
Ферил оглядела комнату, заметив разбросанные на полках и полу пустые кожаные переплеты множества книг. Она была рада, что осталась жива, но ей не нравилось, что Обелая стоял так близко, перекрывая кратчайший путь наружу.
Я — Фериллиаф Бегущая к Рассвету, подумала она.
«Кагонестийское имя! Я был прав! Но у тебя жабры, Фериллиаф Бегущая к Рассвету. Жабры! У тебя должна быть определенная магия. Ты должна рассказать мне все, моя прелестная загадка».
Ферил не была уверена, что доверяет этому мертвому чародею, но, в конце концов, он спас ей жизнь. Возможно, он сможет помочь Дамону, так что она рассказала ему все, начиная с того момента, когда впервые повстречала Дамона, о муках, которые он испытывал из-за наложенной на него драконьей чешуйки, о времени, которое она провела в одиночку после происшествия у Окна к Звездам, о своем единстве с природной магией.