Сага о короле Артуре (сборник)
Шрифт:
Боль снова пронзила меня — раскаленным ножом под ребра.
Я вскрикнул — и внезапно руки мои оказались свободны. Я вскинул их, чтобы заслониться от сверкающих видений, и услышал свой собственный голос — я что-то кричал, но не мог понять что. Видения вращались, сплетались, потом взорвались, ослепив меня нестерпимым светом, — и наступила тьма и тишина.
Глава 11
Очнулся я в комнате, стены которой были убраны роскошными гобеленами, а в окно лился солнечный свет, лежавший вытянутыми прямоугольниками на дощатом полу.
Я осторожно пошевелился, проверяя, цел ли я. Ранен я не был.
Головная
— Пора, пора! — сказал он.
— Кадаль! О Митра, как же хорошо, что ты здесь! Что произошло? Где мы?
— В лучшей комнате для гостей, что нашлась у Вортигерна, а где же еще! Да, юный Мерлин, ловко ты его прижал!
— Прижал? Я? Не припомню. Мне-то казалось, что это они меня… Ты что, хочешь сказать, что они раздумали убивать меня?
— Убивать? Да что ты! По-моему, они собираются посадить тебя в священный грот и приносить девственниц тебе в жертву. Жалко, что это будут пустые траты. Я бы ими сам с удовольствием попользовался.
— Ладно, девственниц я буду отдавать тебе. Ох, Кадаль, как я рад тебя видеть! Как ты сюда попал?
— Я едва успел дойти до ворот монастыря, когда они пришли за твоей матерью. Я слышал, как они спрашивали ее и говорили, что тебя уже взяли и на рассвете повезут вас обоих к Вортигерну. Полночи я проискал Маррика, а другие полночи пытался добыть приличного коня, и все попусту: пришлось ехать на той кляче, что купил ты. Вы ехали медленно, но все равно к тому времени, как вы добрались до Пеннала, я отстал от вас почти на день. Впрочем, я и не спешил вас догонять — сперва надо было разнюхать, куда ветер дует. Ну, в общем, в конце концов добрался сюда — вчера вечером — и обнаружил, что тут все гудит, как разоренный улей. «Мерлин то», «Мерлин се»! — Он хмыкнул. — Тебя уже зовут «королевским пророком»! Когда я сказал, что я твой слуга, они меня сюда притащили чуть ли не бегом. Похоже, им не очень-то хотелось возиться с таким могучим колдуном. Есть будешь?
— Нет… то есть да. Буду. Я голоден.
Я приподнялся и сел, опершись на подушки.
— Погоди. Ты сказал «вчера»? Сколько же я проспал?
— Ночь и день. Время к закату.
— Целые сутки? Тогда… Кадаль, а что с моей матерью? Ты не знаешь?
— Уехала домой, живая и здоровая. За нее ты не беспокойся. Давай ешь, а я буду рассказывать. Вот.
Он принес поднос, на котором стояла чашка дымящегося бульона и тарелка с мясом, хлебом, сыром и сушеными абрикосами. На мясо я смотреть не мог, но принялся за остальное, а Кадаль стал рассказывать дальше.
— Она ничего не знает о том, что с тобой собирались сделать и что произошло. Вчера вечером, когда она спросила о тебе, ей сказали, что тебя устроили по-королевски и ты теперь в большом почете у государя. Еще ей сказали, что ты, так сказать, наплевал в рожу жрецам и пророчествовал так, что куда там царю Соломону, а теперь отсыпаешься. Сегодня утром она заходила сюда, увидела, что ты спишь как младенец, и ушла. Мне не удалось поговорить с ней, но я видел, как она уезжала. Снарядили ее по-королевски, скажу я тебе: с ней отправили целый отряд всадников, а ее женщинам дали каждой свои носилки, почти такие же, как у нее самой!
— Пророчествовал? Наплевал в рожу жрецам? — Я схватился за голову. — Если бы я хоть что-то помнил! Мы были в пещере под Королевской Башней. Об этом,
— Ты что, хочешь сказать, что ничего не помнишь?
Я покачал головой.
— Помню только, что меня хотели принести в жертву, чтобы их поганая Башня перестала разваливаться, а я решил запудрить им мозги. Решил, что если мне удастся опозорить этих жрецов, то я, может быть, сумею спасти свою шкуру, но я рассчитывал всего лишь выиграть время, в надежде, что потом сумею бежать…
— А, про то, что они собирались сделать, я слышал! Вот же темный народ, просто диву даешься.
Но взгляд у него при этом был более чем знакомый.
— Но ты ведь просто пустил им пыль в глаза, не правда ли? А как ты нашел подземный ход?
— Ах это! Очень просто. Я бывал здесь раньше, еще мальчишкой, с Кердиком, тогдашним моим слугой. Я пошел через лес за соколом и нашел эту старую штольню.
— Понятно. Кое-кто сказал бы, что тебе повезло, — те, кто тебя не знает. И ты пошел прямо к нему?
— Да. Еще когда я впервые услышал, что рушится западная стена, то подумал, что это, наверно, из-за старого рудника.
Потом я быстро рассказал ему обо всем, что было в пещере, — все, что мог вспомнить.
— Огни, — говорил я, — блеск воды… крики… Это было совсем не похоже на мои прежние «видения» — белого быка и все прочее, а совсем иначе. И куда болезненнее. Наверно, это похоже на смерть. Должно быть, под конец я потерял сознание и совсем не помню, как меня принесли сюда.
— Я про это ничего не знаю. Когда я пришел, ты только что заснул. Спал вроде как обычно, разве что очень крепко. Я не стал церемониться, оглядел всего — не ранили ли тебя, — но ты был цел, разве что исцарапан весь. Они говорили, что через кусты пробирался. Оно и по одеже было заметно, я тебе скажу. Но судя по тому, как тебя устроили, и по тому, что о тебе говорят, сдается мне, тебя теперь и пальцем тронуть не посмеют — по крайней мере, пока. Что бы это ни было — обморок, припадок или священное исступление, что вернее, — а ты им здорово хвосты накрутил, что так, то так.
— Да? Но как, каким образом? Они тебе не рассказывали?
— Еще как рассказывали. Беррик, к примеру, — тот мужик, что подал тебе факел. Он говорил, что эти вонючие старые жрецы только и думали о том, как бы перерезать тебе глотку. Похоже, если бы король не был в полном отчаянии и если бы не зауважал тебя и твою мать за то, как бесстрашно вы с ним говорили, он бы и часа ждать не стал. О, про это мне все рассказали, будь спокоен! Беррик говорил: тогда, в зале, когда твоя матушка рассказывала свою сказочку, он не дал бы за твою шкуру и двух грошей.
Он покосился на меня.
— А эти байки про ночного демона? Она тебя так подвела! Что это на нее нашло?
— Она хотела меня выручить. Наверно, она решила, что король узнал, кто мой отец, и велел притащить нас сюда, чтобы разузнать о его планах. Я и сам так думал. И еще… — задумчиво продолжал я, — Когда все вокруг полны суеверий и страхов, это чувствуется. Я тебе говорю, у меня аж мурашки по спине ползали! Она, должно быть, тоже это почуяла. Можно сказать, что она пошла по тому же пути, что и я: попыталась бороться с магией с помощью магии. Вот она и рассказала старую байку о том, что меня зачал инкуб, — ну, разве что слегка приукрасила для пущей убедительности. У нее неплохо получилось! — ухмыльнулся я. — Я бы и сам поверил, кабы не знал правды. Ладно, проехали. Рассказывай дальше. Хочу знать, что было в пещере. Ты хочешь сказать, что я говорил что-то внятное?