Сага о неудачнике 2
Шрифт:
— Добей его уже! — прокричал Квинт Херей, но я не шелохнулся.
Я вновь взглянул на гнома и повторил вопрос:
— Тебе нравится их развлекать?
— Конечно, нет, — наконец произнес гном. — Но я не могу позволить себе умереть. Ведь есть те, кто меня ждут, поэтому…
Его левая рука медленно поднялась вверх в жесте пощады.
— Ну, н-е-е-е-т! — взревел Квинт.
Я перевел взгляд на стол, где сидят ректоры. Антоний, что-то нашептывает Нормарду на ухо. Тот усмехнулся, кивнул и поднял палец вверх.
— И побеждает «счастливчик» Серж! Но «гигант» Оргос остается в живых,
Присутствующие вяло похлопали, кто-то уже напился так, что мало что понимает в происходящем, некоторые были явно недовольны, что все остались живы.
Я убрал меч, встал и двинулся прочь под поздравительные выкрики, в основном от женской аудитории. Блин, может мне остаться гладиатором, вон как на меня женщины начинают реагировать. Хотя, наверное, их больше привлекает мое тело и сам образ гладиатора — неистового жесткого мужчины, сражающегося до смерти. Наверное, они думают, что я так же неистов и неутомим в постели. Черт, вот о чем я думаю?
— Серж, бездна тебя побери, почему ты его сразу не добил?! — воскликнул Квинт Херей, вбежав в коридор.
— Это не арена, господин, — попытался выкрутиться я. — Так что я не стану чемпионом, победив его здесь. Да и славы это много не принесет нашему дому. Но теперь я знаю, в чем его хитрость и расскажу остальным гладиаторам. Так что думаю, даже если его выпустят против Марка или Ганника, то они смогут победить. Я уверен, что доказывать превосходство дома Херей нужно на арене, а не здесь на празднике магов.
Квинт замер в замешательстве. В нем явно борются противоречивые чувства. С одной стороны я прав, а с другой, оставил в живых сильнейшего гладиатора Антония. Вот если бы я его убил, то лудус Антониев сильно бы ослаб и баланс между тремя школами гладиаторов изменился.
На мое счастье Квинт так и не успел принять решение, что же со мной делать, так как в коридоре появился маг, который временно взял на себя работу комментатора, объявляя бойцов, а потом победителя.
— О, так вы здесь? Не придется искать.
Квинт обернулся на звук.
— Что-то случилось профессор?
— Да, господин Нормард, впечатленный победой вашего гладиатора, хочет лично с ним поговорить.
Мы с Квинтом удивленно переглянулись.
— Иди, — сказал ланиста, мотнув головой в сторону мага.
Я поклонился господину и прошел следом за профессором. Шли мы недолго. Пройдя через зал, свернули в небольшой коридор, поднялись по лестнице и оказались в небольшом кабинете. Красивый красный ковер покрывает пол. У окна, что расположилось напротив двери, стоит столик, справа от него диван для гостей. У стен расположены большие шкафы, забитые книгами, часть стены занимает большая картина с портретом неизвестного мне человека. Худое лицо, строгий взгляд и длинная борода. Одет мужчина в черный балахон. Наверняка какой-нибудь почитаемый маг или вообще основатель школы.
За столиком на небольшом кресле сидит Нормард.
— Спасибо, Альфольд. Оставь нас.
Маг глубоко поклонился, задом вышел из комнаты и тихонько прикрыл дверь.
— Прекрасное выступление, Серж, — после минутной паузы произнес архимаг. — Присаживайся, у нас будет
— Благодарю, — вежливо сказал я, усевшись на диван.
— Итак, с чего бы начать. Наверное, стоит сказать, что этот ваш бой был не случаен. Я увидел твое выступление на арене и был поражен. Я удивлен твоей силой и умению адаптироваться к противнику. Это редкое качество, которое можно встретить у современных бойцов. Все почему-то предпочитают следовать своим привычкам и отработанным стилям, ты же очень гибок — по крайней мере, так мне тогда показалось.
— И поэтому вы решили посмотреть, как я проявлю себя против чемпиона арены. Я, похоже, догадываюсь, что вы хотите. Давайте, Нормард, не таите, скажите, для чего я вам нужен.
Архимаг внезапно рассмеялся, похлопал в ладоши.
— Браво, браво. Ты не перестаешь меня удивлять! Все так, как ты и сказал. Мне нужно, чтобы кто-то выполнил одну деликатную услугу. Вначале я хотел использовать чемпиона арены — Оргоса. Но тут появился ты, и я понял, что ты лучше для этого подходишь. Осталось только проверить. Как я и ожидал — ты победил. Но, прежде чем я тебе скажу, я хочу услышать твое согласие.
— Мне бы наоборот хотелось сначала услышать, на что я подписываюсь, — произнес я.
— О нет, такого сказать я не могу. Давай так, если ты выполнишь мое поручение, то получишь свободу, все свои вещи и деньги, а также… я гляжу — ты однорук, да и вознаграждение от Мелисы ты ожидал в виде магической руки. В общем, получишь самую лучшую. Как тебе такое?
— Заманчиво, — не стал врать я. — И все же я, пожалуй, откажусь. Если такие плюшки, то и задание наверняка непростое.
— Подумай хорошенько, Серж: десять лет на арене или небольшое задание, с которым, я уверен, ты справишься и сразу на свободу со своими вещами, так еще и с прибытком в виде новой руки.
Я на несколько мгновений задумался. В принципе я ничего не теряю. Хотя уверен, что он меня живым не отпустит, после того как я выполню задание, постарается устранить, как свидетеля.
— Хорошо, я не буду спрашивать тип задания, но вы можете сказать хотя бы когда его нужно выполнить?
— Во время празднования основания магического королевства.
Вот значит оно как? Это когда гладиаторы планируют поднять восстание. Теперь еще интереснее. Неужели он знает об этом и попросит убить кого-то из лидеров. Тогда нужно точно соглашаться, ведь в моих интересах, чтобы восстание получилось, и у меня был шанс убежать. Потому что, я уверен, что если выполню задание, то от меня избавятся, а если откажусь, то Нормард найдет кого-то, кто справиться с этим и тогда я упущу шанс сбежать. По крайней мере, я точно ничего не теряю.
— Хорошо, я согласен.
— Прекрасно. Но знай, если провалишься, то я тебя убью.
Черт, он раньше этого сказать не мог? Впрочем, даже в случае успеха, меня убьют, так что не имеет смысла расстраиваться.
— Итак, в чем заключается мое задание?
— Знаешь ли, я тоже обладаю «талантом». Как и все архимаги. Именно по этой причине мы стали выше простых магов. Но в отличие от остальных у меня особый «талант». Я могу чувствовать угрозу. При общении с человеком я могу почувствовать, что он замышляет меня убить.