Сага о Первом всаднике. Время проснуться дракону
Шрифт:
– А между тем, как оказалось, местные-то в деревне – этих, что в лесу обитают, с рогами и хвостами, совсем не бояться! Остерегаются – да, не любят – тоже, да! Но не бояться! Вот ужо я своим надаю, что б панику не раздували – а то мне с ними еще в обратный путь плыть! – и грозно потряс кулаком в сторону своей «кухонной» биремы.
– А вас господа, в искупление своего позора, приглашаю на мой корабль. Вам, сей же момент, чудесную утреннюю трапезу накроют: сырнички зажарестые, яйца в мешочке под масляным соусом, сырок со слезой, блинчики со свежей малиной и взбитыми сливками, – от его перечислений, оголодавший Ли,
– Спасибо, дин Гульш, за приглашение. Но мы, вот – в деревню в трактир собрались уже, – за всех ответил Вик, чем вызвал злое голодное урчанье, в возрадовавшемся было животе эльфенка. – Вот только не знаем, как на дорогу выйти, что б туда не заходить, – и принц кивнул вниз, на суетящуюся толпу.
– О, ваше высочество, деревенька крайняя, тут не далеко совсем – меньше, чем в версте. И трактир там неплохой, чистенький – с краюшку самого стоит. А пройти туда можно, вот видите? – Махнул рукой, показывая, дин. – На середине спуска от тропы, что к пляжу идет, другая отворачивает. Вокруг холма этого прям по склону пошла – она так до самой деревни и будет посредь насыпи-то идти, по над лугом. Но, вы не думайте – она широкая, утоптанная, по ней видно давно ходют. А пока идете… вот вам… – и, забрав из рук у одного из поварят берестяной коробок полный белой, с чуть розоватым боком, ароматной ягоды, подал Ли: – Клубника луговая в этих местах уж больно хороша! – заметил-таки, голодные взгляды парнишки.
А затем, раскланявшись и пожелав им хорошего дня, бодро пошагал к своей биреме. Было заметно, что настроение у него хорошее – доволен, видно, что терзавший его совесть недогляд в недокормленности принца благополучно разрешен. Охранники и замученные поварята, подтягивая за собой не менее уставших мулов, двинулись за ним следом.
А друзья, получив желанные указания, устремились в обратном направлении. Чуть спустившись по общей тропе, они свернули на боковую уходящую по склону размытого Вала дорожку.
Когда они уже удалялись прочь от шумного пляжа, какая-то тетка, приметившая компанию и решившая, что негоже потенциальным покупателям уходит с пустыми руками, попыталась было нагнать их – полезла в гору, что-то крича и размахивая связкой тушек ощипанной уже птицы. Но ускорив шаг, они быстро оторвались от нее. Тут еще и тропа вывела их на самый верх чаши маленького пруда, а открывшийся вид был всяко интересней какой-то тетки с все равно еще не готовой к потреблению пищей.
Впереди расстилался вид на луга и деревню, прижавшуюся к валу. А внизу, по правую руку, полностью открывался взгляду небольшой затон.
От протоки, что соединяла его с рекой, в сторону деревни тянулась тропинка, к которой прижались несколько мостков с привязанными к ним лодками. В том месте, где по другую сторону размытого вала располагалась импровизированная пристань для больших кораблей, прудик плотно зарос камышом и осокой. А вот большая часть чаши представляла собой насыпь из огромных гладких валунов. По-видимому, размывая затон в валу, река, постепенно отодвигала камни, из которого он был построен, а заодно основательно работала и над ними. Большие, обмытые водой за многие тысячезимия, они были похожи на черные яйца громадных неведомых птиц.
На одном из них, в равном удалении и от лодочных мостков, и от заросшего края, сидела
Когда они подошли ближе и им перестали мешать высокие стебли колышущегося камыша, стало понятно, что это не девочка, а вполне уже сформировавшаяся девушка. Только странная какая-то…
Она сидела на одном из громадных яйцеподобных камней, поставленном на попа. Голыми ступнями девчонка опиралась о его гладкие бока, отчего колени, длинных хорошей формы ног, торчали в разные стороны, а задранная юбка, пропущенная меж ними, еле-еле прикрывала самый срам. Вот скажите на милость, какая даже деревенская девица больше десяти зим от роду, так усядется? Даже если она полностью уверена, что ее никто не видит и при этом занята интереснейшим делом…
Так же, эта сельская красотка, имела совершенно ужасный лохматый венок на голове, плетеный не столько из цветов, сколько из сорной травы, целыми пучками соцветий торчащих в разные стороны. А в длинные светлые косы, спускающиеся ниже ее седалища на черный камень, как у обычных девушек шелковые ленточки, у нее были вплетены те же трава и простенькие луговые цветочки.
Друзья аж остановились, разглядывая это юное явление толи полной наивности, толи полной распущенности.
А девчонка тем временем, поводив прутом, служившим ей удочкой, резко выдернула его из воды, и ловко поймав прямо в воздухе трепыхающуюся серебристую рыбку, отправила ее в ведро. А потом задрала голову к стоящим над ней мужчинам и вместо того, чтоб смутиться и натянуть юбку на голые коленки, она, довольно нахально крикнула им:
– Господа, че стоим, мешаем человеку, рыбу ловить?! Идем в деревню? Ну, так топаем дальше! – и, лихо размахнувшись, отправила крючок опять в воду.
– Милая, а ты не боишься с незнакомыми господами так разговаривать? – вкрадчиво спросил ее Ворон.
Она, даже не отрывая взгляда от поплавка, ответила спокойно:
– Вас не боюсь…
– Ладно, мы действительно детей не обижаем, а вот другие – могут оказаться и не такими добрыми, – не унимался Корр, стараясь раззадорить девчонку. Уж какая-то она не по-девичьи спокойная и самоуверенная – одним словом, странная!
– А другие, если надо, меня и не заметят, – опять как-то… не так, как положено милой заневестившейся девушке ответила та.
– А почему не заметят? – тут уже влез Вик, в заинтересовавшую и его беседу.
Девчонка еще раз подняла на них глаза и молча, не отвечая на заданный ей вопрос, долго разглядывала. А потом вдруг выдернула удочку из воды и поднялась на камне:
– Я думаю, что должна побыстрее проводить вас до деревни – потрапезничать. А то вон тот, щас свежей ягодой на голодное пузо обожрется, а потом – продрищется, – сказала она, указывая рукой на Ли. Тот аж поперхнулся клубникой:
– Ты чего?! – начал, было, заводиться он. Но девчонка рассмеялась и, вроде как, смягчила прямолинейность своего высказывания:
– От того, что я более приличными словами выскажусь, твоя проблема ни куда не денется – ты это учти, – и увидев, как после ее слов он быстренько сунул короб с ягодой в руки другому парню, что стоял с ним рядом, она, расхохотавшись, добавила:
– А так, ты хотя бы меня услышал! – и, продолжая смеяться, подхватила ведро и поскакала по громадным камням в сторону тропы, с грацией и ловкостью горной козочки.