Сага о Щупсах
Шрифт:
Измотанный и ошарашенный разрухой собственного дома, Альберт Понтсон отключился.
Глава 20
Перед руинами того, что было коттеджем, к полицейским присоединился начальник участка: он обмозговывал свои карьерные перспективы в свете того, что можно было назвать лишь катастрофой.
— Да вы идиот! — орал он на старшего инспектора. — Я вам велел арестовать этого прохвоста Понтсона, а не сровнять его дом с землей. Вы же его наверняка убили. Из вас и парковщика-то не выйдет, не говоря уже о регулировщике при детском саде. Все передовицы
— А нам откуда знать, что у него весь дом бронированный? Эта кошелка, его сестрица, сказала, что ее сын — в этом доме, скрывается там от отца, и она слышала выстрелы. Как тут не вломиться?
Начальник участка ошалело огляделся:
— Вы хотите сказать, что она замужем за собственным братом? Да это ж инцест!
— Нет, она замужем за управляющим банком из Кройдона, который слетел с катушек и посягнул на жизнь сына с разделочным ножом. Она сказала, что ей пришлось увезти его сюда, к дяде.
— Что? Аккурат перед тем как дядя его укокошил? — переспросил начальник участка.
— Так точно, сэр.
— А вы ему помогли — разворотили весь дом. И где теперь эта миссис Понтсон?
— Видимо, тоже в доме.
— Хотите сказать, что она слышала выстрелы, видела, как убивают ее сына…
— Нет, сэр. Эту звать миссис Ушли. Она в отделении несчастных случаев.
— Случай можете даже не поминать, старший инспектор. Вы все сделали намеренно. Вот погодите — будет нам повестка и допрос, тогда и узнаем приговор.
Он развернулся и уже собрался удалиться как можно быстрее и дальше, как старший инспектор остановил его:
— Может, стоит допросить миссис Ушли, сэр?
Начальник участка обернулся и попытался вспомнить, кто такая миссис Ушли, но без толку. Взбесился еще больше:
— Так она еще жива? Я думал, вы доложили, что ее муж попытался убить ее разделочным ножом.
— Не ее. Ее сына. Мистер Ушли — банковский управляющий. Он взял разделочный нож и…
— А, ну да, вспомнил. Она притащила его в этот разрушенный коттедж, чтобы его пристрелил муж-двоеженец, за которого она вышла замуж прежде управляющего банком. Хорошо, поговорю с ней. Кажется, никогда еще не видал двоеженцев.
Старший инспектор рот решил не открывать, но задумался: может, начальник участка начал поддавать? И тут ему самому захотелось хорошего виски.
Глава 21
Проснувшись на следующее лондонское утро после очередного разгульного вечера, Хорэс чувствовал себя не лучшим образом — не в последнюю очередь потому, что проспал свой пароход и тот уже давно отплыл.
После скромного обеда он наконец осознал, что в силах покинуть гостиницу, но покупка второго билета в том же турагентстве даже у сонного клерка вызовет подозрения, и поэтому Хорэс поймал такси и отправился в самый непотребный район Лондона — в Доки.
Решив, что заметать следы надо тщательнее, он зашел в самую паршивую одежную лавку и купил там потасканный плащ и пару самых завалящих ботинок на несколько размеров больше. Спрятавшись в общественном туалете,
Он доехал на автобусе до самих Доков. Добравшись с черепашьей скоростью до места, проклиная похмельную голову, Хорэс побродил по округе и нашел, в конце концов, транспортную контору, где заплатил — с видимым усилием — еще за один билет до Латвии.
— Возвращаетесь домой, да? — спросил клерк, сам походивший на иммигранта, прочтя распечатанную заявку на билет в Ригу, которую Хорэс вручил ему. — Могу понять.
Хорэс кивнул, схватил билет и чемодан и отправился искать другой общественный туалет — переодеться обратно в костюм.
Вернувшись в гостиницу, он написал в свой швейцарский банк — попросил менеджера, который всегда его обслуживал, снять со счета триста тысяч фунтов наличными: у него, дескать, сделка в Австралии, и он до конца месяца приедет забрать деньги. На депозитном счете даже после этой операции оставалось больше миллиона фунтов.
На следующее утро, опять нарядившись неряшливо и вызвав тем самым косые взгляды портье, он расплатился за номер, забрал чемодан и ушел, оставив швейцару крупные чаевые. Швейцар, очевидно решив, что Хорэсу деньги нужнее, не только вернул чаевые, но и добавил столько же сверху.
Все еще не удовлетворенный результатами маскировки, Хорэс проспал ночь на улице в Блэкхите [14] и этот опыт решил более не повторять: его дважды попросили убраться полицейские, а один раз какой-то бродяга принял за писсуар.
14
Блэкхит — периферийный район Восточного Лондона.
Спозаранку Хорэс пришел к транспортной конторе, дал клерку сто фунтов на чай и коротко помахал паспортом у него перед носом. Хотя, в общем, это было необязательно: клерку так понравились его чаевые, что он пропустил Хорэса, даже не записав имени. Мистер Людвиг Янсенс, восхищенный собственными тактическими находками, двинулся по сходням с твердым намерением: ноги его в Англии больше не будет.
Глава 22
Белинда открыла въездные ворота в усадьбу Щупсов и подогнала «форд» к дому, не обращая внимания ни на двух быков, привязанных у дороги, ни на лай собак с заднего двора. Подрулив к дверям кухни, она выбралась из машины и постучала. Из окна спальни выглянула очень старая женщина.
— Чего надо? — спросила она.
— Я ваша племянница, Белинда. Дочь Юдоры, вашей сестры. Элайза была моей бабушкой.
— Юдора? Юдора? — ответила старуха, явно не понимая, о ком речь. — Где твоя мать, Юдора?
— Нет, я Белинда. Юдора умерла. Два года назад. От воспаления легких. Я думала, вы в курсе. Я вам писала тогда.
— Я не читаю писем. Не могу — очки не работают. Да и не хочу. Там только плохие новости. — Старуха примолкла и, похоже, задумалась. — А ты чего приехала? Если ты дочка Юдоры, как ты говоришь, она тебе наверняка рассказала, как эта семья всегда жила.