Сага о возвышении

Брин Дэвид

«Нужно сузить еще больше», — подумала Гайлет. Она попыталась сосредоточиться на церемониях, которые проводились во времена смут и войн, и все равно продвигалась медленно. Все так сложно! Она пришла в отчаяние от невежества своего народа и клана.

...независимо от того, достигнуто соглашение о соучастии в церемонии заранее или нет, оно может и должно быть подтверждено Институтом с учетом методов решения в соответствии с традициями участвующих...

Гайлет не помнила, как уснула на ящике с фруктами.

Но какое-то время спустя оказалась на плоту, плывущем по туманному морю, которое волновалось в такт ее дыханию. Немного погодя туман сгустился, превратился в смутно угрожающие черно-белые фигуры. И она увидела перед собой покойных родителей и бедного Макса.

— Мм-мм, нет, — пробормотала она, а потом резко вздрогнула: — Нет!

Начала приходить в себя от сна. Веки ее дрогнули, к ним продолжали льнуть обрывки снов. Над ней навис губру, он держал загадочный прибор, один из тех, что нацеливали на нее и Фибена. Но это изображение мигнуло и распалось, когда птицеподобный нажал кнопку. Гайлет снова погрузилась в дремоту, и образ губру присоединился к другим в ее беспокойном сне.

Наступила новая фаза сна, более глубокая, дыхание Гайлет успокоилось.

Проснулась она позже, смутно почувствовав, как чья-то рука резко дергает ее за ногу.

У Гайлет перехватило дыхание, она выпрямилась с еще несфокусировавшимся взглядом. Сердце билось отчаянно. Но тут зрение ее прояснилось, и она увидела присевшего рядом с ней рослого шимпа. Его рука по-прежнему лежала на ее ноге, и Гайлет мгновенно узнала эту улыбку.

Напомаженные усы, похожие на руль велосипеда, только одна из многих черт, которые она возненавидела.

Внезапно разбуженная, она не сразу смогла заговорить.

— Ч...что ты здесь делаешь? — резко спросила она, вырывая ногу.

Железная Хватка с улыбкой смотрел на нее.

— Неужели так здороваются с тем, кто настолько важен для тебя?

— Ты хорошо служишь своей цели, — признала она. — Как дурной пример! — Гайлет потерла глаза и села. — Отвечай, почему ты меня беспокоишь? Ты, невежественный проби, больше меня не сторожишь.

Лицо шена только на мгновение омрачилось. Очевидно, что-то его обрадовало.

— О, я просто подумал, не пойти ли мне в Библиотеку позаниматься, как ты.

— Тебе, позаниматься? Здесь? — Она рассмеялась. — Мне пришлось получить специальное разрешение сюзерена. А ты не должен...

— Именно это я и собирался тебе сказать, — прервал он.

Гайлет мигнула.

— Что?

— Я хотел сообщить, что сюзерен велел мне идти сюда и заниматься вместе с тобой. Ведь партнеры должны хорошо знать друг друга, особенно когда они вместе представляют расу.

Гайлет громко вдохнула.

— Ты?.. — Голова у нее закружилась. — Я тебе не верю!

Железная Хватка пожал плечами.

— Чему ты удивляешься? Мой генетический результат один из самых высоких... кроме двух-трех мелочей, на которые вообще не стоило обращать внимания.

В

это Гайлет легко могла поверить. Железная Хватка умен и изобретателен, а его необычная сила Советом возвышения может рассматриваться только как дополнительное преимущество. Но иногда платить за это приходится слишком дорого.

— Это значит, что твои пороки еще хуже, чем я предполагала.

Шен откинулся назад и расхохотался.

— По человеческим меркам, ты, возможно, и права, — согласился он. — По их стандартам большинство проби подпускать к шимми и детям не следует! Но жизнь не стоит на месте. И теперь у меня есть возможность создать новый стиль.

Гайлет ощутила холодок страха. До нее начало доходить, куда клонит Железная Хватка.

— Ты лжец.

— Признаюсь, mea culpa [21] . — Он сделал вид, что бьет себя в грудь. — Но я не лгу. Меня и нескольких моих приятелей подвергли проверке. Видишь ли, после того как твой маменькин сынок и любимчик учителей сбежал с нашей Сильвией, произошли некоторые изменения.

21

Моя вина (лат.)

Гайлет хотелось плюнуть.

— Фибен на порядок выше тебя, ты, атавистическая ошибка! Сюзерен Праведности никогда не заменит его тобой!

Железная Хватка поднял палец и улыбнулся.

— Ага. Вот здесь мы не понимаем друг друга. Видишь ли, мы с тобой говорим о разных птицах.

— Разных... — Гайлет ахнула, руками схватилась за горло. — О Гудолл!

— Поняла, — сказал он, кивая. — Ты умная маленькая обезьянка.

Гайлет упала на стул. Ей показалось, что сердце у нее разрывается.

«Мы все были пешками, — подумала она. — Бедный Фибен!» Она поняла, почему Фибена не привели назад в тот же вечер, когда он сбежал с Сильвией, или на следующий день, или еще позже. Гайлет должна была считать, что «бегство» — еще один сложный тест на разумность.

Но это не так. Все организовано одним или двумя предводителями губру, возможно, чтобы ослабить позицию сюзерена Праведности. И лучшего способа, чем лишить его одного из отобранных им «представителей расы», трудно придумать. В краже невозможно никого обвинить, потому что тело пропадет бесследно.

Конечно, губру придется продолжить подготовку к церемонии — слишком поздно отзывать приглашения. Но каждый из троих сюзеренов ждет от церемонии разных последствий.

«Фибен...»

— Итак, профессор? С чего начнем? Можешь начинать меня учить, как полагается белой карте.

Гайлет закрыла глаза и покачала головой.

— Уходи, — сказала она. — Пожалуйста, уходи.

Звучало еще много слов, саркастических замечаний, но она ничего не слышала за цепенящей завесой боли. И когда поняла, что он ушел, не стала сдерживать слезы. Зарылась головой в мягкую ткань, как в руки матери, и заплакала.