Сага про золотого цверга. Дилогия
Шрифт:
Отсюда надо убираться, с радиоактивными осадками лучше не шутить, да и воняет здесь так, что, того и гляди, отравишься. Интересно, какова смертельная доза сероводорода?.. Звать на помощь бесполезно, Якадзуно на всякий случай включил аварийную сигнализацию, но он не верил, что кто-то очень добрый попрется в зараженную зону заниматься спасательской деятельностью. Значит, надо выбираться самостоятельно.
Якадзуно примерно представлял, где находятся ближайшие дома, но он четко помнил, что, если двигаться к центру Олимпа, сплошная линия домов появится только километров через двадцать. До
Итак, куда идти – неизвестно, неизвестно даже, где какая сторона света. Можно пойти туда, где, как кажется, находится центр Олимпа, и попасть в непроходимые болота. И если правильно выбрать направление, тоже не факт, что удастся дойти до населенных мест, ведь направление мало выбрать, его надо выдержать. А как выдержать направление под дождем, в густом тумане и при полном отсутствии ориентиров? И еще проклятый сероводород… Где-то в бардачке должны быть респираторы, но бардачок залит жидкой грязью…
Якадзуно с усилием распрямился, высунул голову в разбитое окно и увидел глюк. Получается, в этом болоте растет малиновый мох, а это означает, что смерть будет быстрой, но приятной. Якадзуно расслабился и приготовился встретить конец с достоинством.
Рядом с разбитой “Капибарой” стоял Крокодил Гена из мультсериала, который Якадзуно так любил смотреть в детстве. Крокодил Гена, великий и ужасный, гроза наркоторговцев и оплот справедливости, спокойно сидел и смотрел на Якадзуно. Гена выглядел точь-в-точь как в мультике, та же самая удлиненная зеленая голова с высоким лбом и умными добрыми глазами, вот только на нем не было аккуратной красной курточки с буквой G на груди, Гена был полностью обнажен, если не считать широкой портупеи, на которой висел короткий прямой меч и целый набор метательных ножей. На левой руке Крокодила виднелись водонепроницаемые электронные часы, на груди болтался электронный бинокль. По зеленому безволосому телу стекал дождь, но Гену это не беспокоило.
– Это ты просишь о помощи? – спросил Гена, он говорил со смешным акцентом.
– Я, – согласился Якадзуно.
Разговаривать с глюком было глупо, но забавно. Похоже, конец будет воистину веселым, жаль только, что отец будет недоволен, что сын не оправдал его ожиданий.
– Отключи радио, – распорядился Гена, – помощь пришла.
А почему бы и нет, подумал Якадзуно, помощь действительно пришла, это не та помощь, которую ждал Якадзуно, но надо смотреть правде в глаза, другой помощи не будет. Якадзуно пролез под спинками передних сидений, отключил аварийку и вылез наружу, продолжать интересный разговор.
– Выходи, – сказал Гена, – иди в лодку.
– В какую лодку? – не понял Якадзуно.
– Эту лодку, – Гена указал в туман позади себя. – Ты не видишь… Давай руку, я помогу.
Якадзуно протянул руку, и говорящий Крокодил помог ему пройти десяток шагов по вязкой почве, пружинящей под ногами.
Лодка
В этот момент до Якадзуно дошло, и он мысленно вознес молитву духам предков. Это не крокодилы, это ящеры! Аборигены Деметры, заинтересовавшиеся непонятной иллюминацией в человеческом поселении, приблизились к месту взрыва и приняли радиосигнал от терпящего бедствие автомобиля.
Теперь у Якадзуно с Анатолием появился шанс на спасение, и это было самое настоящее чудо.
Гена легонько подтолкнул Якадзуно, направляя его в лодку. Ящеры, сидевшие в лодке, прочирикали ему что-то шипящее, Гена издал в ответ аналогичные звуки и снова скрылся в тумане. Якадзуно сел прямо на дно лодки и стал ждать, что будет дальше.
Из тумана донесся взволнованный голос Гены. Ящеры, остававшиеся в лодке, заволновались, один из них перепрыгнул через борт и исчез из поля зрения. Якадзуно отметил, что хвост у него гораздо короче и тоньше, чем у земных крокодилов.
– Эй! – крикнул Якадзуно. – Там мой товарищ!
– Ранен? – спросил из тумана невидимый Гена.
– Да, у него сломан позвоночник.
– Не жить, – констатировал Гена, – оставить здесь.
– Нет! – заорал Якадзуно. – Его нельзя оставлять, наши врачи умеют излечивать такие раны!
– В Олимпе война, – возразил Гена, все еще невидимый. – Не жить.
– Он офицер десанта! Он прошел боевую трансформацию, он может выжить. Он наверняка выживет!
Гена замолчал на секунду, а затем разразился целой тирадой на своем родном языке. Ящер, остававшийся в лодке, вскочил с места, как ужаленный, и бросился вслед за товарищами. Голоса затихли и через минуту ящеры вновь появились из тумана, они бережно несли тело Анатолия.
– Осторожнее! – крикнул Якадзуно. – Его нельзя так переносить, под него надо подложить твердую доску или какую-нибудь пластину…
– Спокойно, лозшу, – сказал Гена, – твой сэшвуэ будет жить. Есть легенды о тех, кто он. Что его имя?
– Анатолий Ратников.
– Что его улухцо?
– Чего?
Гена задумчиво подвигал нижней челюстью.
Строение гортани яшеров Деметры сильно отличается от человеческого, в связи с этим транскрипция слов языка ухуфласес более чем приблизительна Глоссарий языка ухуфласес приведен в конце книги
– Улухцо, – заявил он. – Фувуху. Кеволе. Есозосухэ.
– Возраст? – предположил Якадзуно.
– Нет! – Гена отрицательно мотнул головой, совсем как человек. – Что он есть? Что он имеет?
– Не знаю, – растерялся Якадзуно. – Вы имеете в виду, сколько у него денег?
– Рех! – резко выкрикнул Гена. – Ивхеса овуэ. Деньги ничто для еслов, улухцо есть все.
– Вы имеете в виду, кому он служит? Гена огорченно сморщился.
– Нет, довуфенло довуфенлов не есть улухцо для еслов, – Гена оскалил зубы в жутковатой гримасе, Якадзуно не сразу понял, что он просто улыбается своей непонятной шутке. – Кому он служит?