Сахар и перец
Шрифт:
Роб поднялся над ней. Он увидела, как он протянул руку к джинсам, услышала шелест разрываемой фольги и поняла, что он надел презерватив.
Тогда она взяла его и медленно ввела в себя.
Непереносимо медленно. Ее бедра поднялись ему навстречу, заставляя его проникать глубже в нее. И еще глубже.
Он затих. Она слышала его дыхание, хриплое и тяжелое, и как бы издалека услышала свой долгий, медленный вскрик.
А потом он начал двигаться медленными, ритмичными толчками, от которых ее желание все
Ее тело выгнулось, тугое, напряженное. Это ощущение нарастало внутри ее, пока она не погрузилась в сладостное забытье.
Она почувствовала, как Роб толкнулся в нее. А потом она услышала его стон, и они соединились, объединенные в любви…
Почувствовав себя бесконечно слабым, Роб откинул волосы со лба дрожащей рукой.
— Алекс, — прошептал он, нежно поцеловав ее в шею, пробуждая к реальности.
Она приоткрыла глаза в блаженном неведении, затем положила руку на его руку, как бы удерживая себя там, потом прислонилась головой к его груди.
— Роб, я и не знала, — прошептала она и прижалась к нему всем телом.
Он прижал ее к себе и поцеловал в волосы. Он тоже не знал. Не знал, что можно гореть так жарко и так сильно и все же выбраться из этого.
Мышцы Алекс медленно расслаблялись. Влага, выступившая между ними, холодила. Можно было дышать и видеть комнату.
Тихонько коснувшись руки Роба, потерлась щекой о его плечо, чтобы ощущение его твердых мускулов восстановило ее силы.
Большая ладонь Роба погладила ее волосы.
— Можно я останусь, Алекс? — прошептал он.
Останется. В ее постели. Так что завтра утром они проснутся вместе. Она тихо кивнула.
— Мне бы очень этого хотелось.
Алекс нашла впадину на его плече, в которую очень уютно укладывалась ее голова. Его рука обвилась вокруг нее, легонько прижимая ее. Их тела соприкасались, их общее тепло было таким восхитительно убаюкивающим. Наклонив голову, Роб нашел губами ее рот.
— Ты прекрасна, — проговорил он ей в губы. А потом снова поцеловал ее.
Роб чувствовал, что она расслабилась, а потом услышал ее тихое ритмичное дыхание. А ему не спалось. Он не мог спать. Он чувствовал оцепенение. Он не мог понять, что случилось с ним.
Должно быть, это долгое ожидание и все эти сны о ней так на него подействовали?
Он никогда и близко не приближался к тому ощущению, что почувствовал сегодня.
И все это дало ему это маленькое теплое существо, свернувшееся рядом с ним. Роб аккуратно отвел назад ее волосы, открывая чувственную линию ее скулы, изгибающейся около уха.
Доверяя ему, она прикасалась к нему так, словно он самый чудесный мужчина на земле, и открылась ему так, как будто важнее этого мгновения нет ничего
Роб закрыл глаза и постарался расслабиться и заснуть. Боже милосердный, это так больно, когда тебя переполняют чувства.
Проснувшись, Алекс почувствовала тепло и тяжесть его тела рядом с собой. Было все еще темно.
Его рука обхватывала ее, а ладонь лежала на ее груди, ноги оплетали ее ноги, его губы зарылись в ее волосы.
Алекс спала одна много лет. Когда она была замужем, то всегда думала, что эта кровать кажется маленькой для них с Джеком. В те дни она спала с краю, спиной к нему, и просыпалась, если он даже слегка касался ее во сне. Так что и сейчас она, должно быть, проснулась оттого, что Роб касался ее.
Алекс осторожно отодвинулась от него. Его рука скользнула по ее коже и упала на простыню. И ей вдруг стало так одиноко, хотя она чувствовала его так близко всего секунду назад.
Осторожно отодвинувшись к краю постели, она легла там, ожидая, что от уединения ей станет лучше. Но стало холоднее. И только еще более одиноко.
Через минуту она придвинулась к нему. Роб, не просыпаясь, открыл для нее свои объятия.
— Должен быть закон, — пробормотал он сквозь сои, прижимая ее ближе, — против того, чтобы человеку было позволено чувствовать себя так хорошо. — Потом он снова заснул, а Алекс лежала, касаясь его. И только так ей было хорошо.
Когда солнце сквозь жалюзи расчертило пол полосками света и тени, Роб вошел в комнату в полотенце, обмотанном вокруг бедер, позвякивая подносом с кофе и рулетом с корицей. Постель была пуста.
Слышался шум воды в душе.
— Алекс, — позвал он, — завтрак готов.
— Я выйду через пару минут.
Может быть, ей требуется помощь?
Роб сбросил полотенце и, открыв дверь душевой кабины, увидел ее. Пузырьки пены бежали вниз по ложбинке между ее грудей, кожа была розовой и гладкой, соски напряглись.
Роб намылил руки и стал гладить ее спину, опускаясь вниз по тонкой талии и дальше, по ее длинным стройным ногам. Намылил ее плечи, а потом развернул ее к себе лицом.
Скользя руками по ее груди, приподнимая и лаская, он провел ладонями по затвердевшим соскам.
Алекс выгнула спину, застонав от удовольствия. Найдя мыло, она стала намыливать его грудь. Ее руки опустились на его талию, круговыми движениями прошлись по спине и вниз по бедрам.
С самого первого ее прикосновения он начал терять самоконтроль.
Роб приподнял ее бедра. Ее ноги обвились вокруг него, прижимаясь ближе. Он держал ее, чувствуя своим телом жар, исходивший от нее.
Потом погрузился глубоко в эту горячую, нежную влажность. Она начала дрожать, сжимая ноги вокруг него все сильнее и сильнее.